Argumentum ad hominem - Вероника Евгеньевна Иванова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мужик ответил взаимностью, осмотрев меня с головы до ног, и, судя по выражению глаз, тоже задался некоторыми вопросами, только уже насчет моего гардероба. Хотя, с другой стороны, кому какое дело, в чем я хожу дома? Ну, треники со следами добровольно-принудительных малярных работ. В прошлом месяце Консуэла припахала помочь сестрам по разуму. Новый пункт отъема, то есть, приема пожертвований красили. Оттуда же и худи с рекламным призывом спасения то ли детей, то ли зверей, то ли лесов Амазонии. А может, всех и сразу, три по цене двух.
Закончив осмотр, мужик чуть отступил в сторону, словно освобождая обзор кому-то, прячущемуся в одной из больших черных машин. Подождал отмашки в наушнике, коротко кивнул и снова повернулся ко мне.
– Есть разговор. Прокатимся?
Я немного подумал и уточнил:
– А если не?
Реально оказывать сопротивление даже не думал: по итогам минувшего дня и сам был похож на пододеяльник после отжима. Внутри уж точно. А добраться до зеркала, чтобы хотя бы побриться, как-то не сподобился.
Мужчина ещё раз меня осмотрел, на этот раз покороче, вздохнул и уже приготовился начать явно отрепетированную речь, но я махнул рукой:
– Не трудитесь. Сейчас вы мне расскажете, чем рискуют соседи и другие жители этого района в случае моей несговорчивости, я растрогаюсь или испугаюсь, и мы придем к взаимному соглашению безо всяких гарантий. И будем думать, каждый со своей стороны, как бы похитрее его нарушить. Угадал?
– Почти точно, - кивнул мужик.
– Кино смотрю, когда время свободное бывает. А вы как? Тоже смотрите или сами идеи генерите?
Он мог обидеться, оскорбиться, да мало ли что ещё сделать, но неожиданно и легко согласился:
– Посматриваем. Так поедешь или как?
Если честно, поехал бы в любом случае. Хотя бы для того, чтобы послушать потом очередной подкаст братьев Нуньес о неожиданных витках моей интимной карьеры.
– Всю жизнь мечтал прокатиться на «майбахе».
Мужик больше ничего говорить и спрашивать не стал: просто спустился к тротуару и приглашающе открыл заднюю дверь той машины, что стояла первой. Вторая тем временем развернулась и шустро скрылась из вида. А занавески на окнах соседних домов любопытно вздрогнули.
Я думал, что шучу насчет мечты, но когда упал на кожаное сиденье, понял: меня, в самом деле, сюда тянуло. Обрывками воспоминаний.
Когда-то давным-давно…
Всяко больше пятнадцати лет назад, по крайней мере, меня катали в таких машинах. Или похожих. Это случалось не чаще раза в месяц, иногда периоды ожидания затягивались, но рано или поздно за мной приезжали. И точно так же, одного на заднем сиденье долго и плавно куда-то везли. Тонированные стекла не позволяли разглядеть дорогу, да я и не пытался. Потому что мог думать только о том, что вот-вот снова окажусь в большом странном доме, где много всяких интересных вещей. Трогать их мне, конечно, не позволялось, зато смотреть можно было, сколько захочу. Вернее, пока мама не закончит свои разговоры с тамошними хозяевами. Обычно она уходила куда-то наверх по широкой лестнице, оставляя меня наедине с рыцарями и драконами.
Они были повсюду: в резьбе перил и стенных панелей, в росписях потолка, в нитях пыльных гобеленов. На пожелтевших от времени гравюрных оттисках, спрятанных под стекло. Зато уж тут-то можно было не бояться что-нибудь испортить, и я чуть ли не прижимался лбом к витринам, разглядывая строгие линии, сливающиеся в суровые, но прекрасные образы.
Первый раз они просто повергли меня в шок, потому что дома любые рисунки словно находились под запретом: даже посуда, которой сервировали приемы пищи, была просто белой, без клейма производителя на задней стороне. Только чистые цвета и пустые поверхности. А там… Да, там глаза натурально разбегались.
Я смотрел, стараясь запомнить каждую мельчайшую черточку. Не знаю, для чего. Наверное, чтобы по вечерам, лежа в кровати, рисовать в воображении что-то похожее. И может быть, иногда, совсем чуточку представлять себя одним из тех рыцарей, закованных в причудливые доспехи и неизменно попирающих драконов всех видов и мастей. Хотя, зачем они это делают, тогда оставалось для меня загадкой. Но поскольку сами драконы на этих гравюрах при этом довольно щурились, ни пугаться, ни переживать за какую-то из нарисованных фигур не получалось. Скорее, хотелось принять участие в этой непонятной, но явно интересной игре.
А потом случилось то, что случилось, и странный дом сам собой погрузился куда-то в глубины памяти. Чтобы зачем-то совершенно некстати всплыть именно сейчас.
Мне ведь разумнее думать о другом. Например, о конечной точке маршрута. Или о том, что в машине нет никого, кроме меня и широкого мужика за рулем. И при определенном стечении обстоятельств я вполне мог бы…
Нет.
Не могу.
Не смогу.
Возникшее ощущение оказалось настолько новым и неизведанным, что потребовало вдумчивого изучения, по итогам которого я понял, что мой путь в бездну безумия ещё далеко не окончен.
Причем, в общую картину шофер с его беззаботным поведением вписывался идеально. Сидит себе и в ус не дует насчет пассажира сзади. Словно откуда-то знает, что я не нападу. А я не нападу, потому что… Не чувствую угрозы.
Даже логика, которая вроде бы должна была вовсю вопить: займись делом, идиот, ну хотя бы осмотрись и прикинь, как будешь действовать в случае чего… Даже она молчала в тряпочку. Или вовсе дрыхла, сладко посапывая и оставляя меня наедине с табуном разрозненных впечатлений.
При этом мне не было все равно. Интерес к развитию событий присутствовал, однозначно. Такой, чисто исследовательский, со взглядом стороннего наблюдателя. Но в план действий все это не желало складываться, ни под каким соусом.
Поэтому, когда машина остановилась, и мне снова открыли дверь, приглашая на выход, я, ступив на пол ангара, первым делом начал размышлять, какого размера самолеты здесь могли бы запарковаться. А вместо мрачного вида парней, расставленных по периметру, меня гораздо больше заинтересовал состав абсорбента, которым было присыпано масляное пятно неподалеку от меня. И только после того, как я, присев на корточки и потрогав светлые хлопья, убедился, что это обычные опилки, сознание, вежливо кашлянув, шепнуло: хватит валять дурака, тебя ж люди ждут.
А они реально ждали. Грузный дяденька, растекшийся по большому креслу, причем отнюдь не офисному, а скорее, музейному. И тетенька, стоящая за его спиной. Сухощавая, в возрасте, какая-то тусклая, словно все на свете ей уже
