Жертва разума - Джон Сэндфорд

Но на этот раз все изменилось. Сильно изменилось.

Глава 14

Роуз Мари Рукс выглядела слишком усталой для шефа полиции, и сумочка, словно наделенная собственной волей, болталась у нее в руке, когда она поднялась по лестнице и вошла в распахнутую дверь.

За шефом следовали Лукас и Т. Конрад Ховард – Дамбо; они собрались в нарядной гостиной в доме Манетта. Здесь их уже ждал Данн, напряженный, несчастный, с торчащими во все стороны волосами и припухшими глазами; он стоял, прислонившись спиной к холодному камину и держа в руке тяжелый хрустальный бокал с выпивкой. Джордж посмотрел мимо Рукс и Дамбо, но кивнул Лукасу.

Хелен Манетт сидела на антикварном стуле, поджав губы, и Дэвенпорту показалось, что она пьяна, хотя она ничего не пила. Нэнси Вулф, в свободном костюме болотного цвета, бросала на него угрюмые взгляды из противоположного конца комнаты. Но когда Лукас посмотрел ей в глаза, поправила волосы и отвернулась. Она пила маленькими глотками коньяк из небольшого стакана, расположившись возле портрета XIX века, на котором была изображена женщина с холодными темными глазами, в угольно-черном платье и с удивительно чувственной нижней губой.

Суетливый адвокат разливал выпивку; полицейский оперативник в простой спортивной куртке и футболке, с пистолетом на бедре, прислонился к дверному косяку и ел попкорн из пластикового стаканчика. Он ждал телефонного звонка, который так и не прозвучал, и выглядел скучающим.

Манетт стоял в центре круга, в сером костюме с туго затянутым итальянским шейным платком. Казалось, он сильно постарел за прошедший день. Однако Лукас понимал, что он наслаждается тем, что оказался в центре всеобщего внимания.

– Ничего не получилось, – сказала Рукс Манетту, покачав головой. – Мне очень жаль.

– Дерьмо. – Данн отвернулся, и Лукасу показалось, что он собрался швырнуть бокал с виски в камин.

Но Джордж лишь наклонил голову, продолжая опираться о шершавую каминную полку.

– Однако нельзя сказать, что мы ничего не узнали, – вмешался Дамбо. Его лоб покрывали мелкие капельки пота. Он ненавидел иметь дело с богатыми людьми, близко знакомыми с сенаторами. – Мы зафиксировали положение преступника, но не сумели удержать. Он был нашим в течение двадцати секунд, но ему удалось догадаться о том, что мы задумали. Однако у нас есть представление о том, где он находится: к югу от рек, в Игане или Эппл-Вэлли.

– У тебя там строительные объекты, – сказал Манетт Данну.

Тот повернулся – на его бледном лице заблестели глаза – и прорычал:

– Да, но я не отвечал там вчера на телефонный звонок.

– Я имел в виду совсем другое, – сказал Манетт, слегка отстраняясь от Данна. – Я хотел сказать, что ты знаешь те места.

Нэнси Вулф поймала Тауэра за рукав и потянула назад.

– Да, и еще я знаю, что в этом гребаном районе живет триста тысяч человек… – заговорил Данн.

– Следи за языком, – резко перебил его Манетт. – Здесь женщины.

Лукас внимательно наблюдал за Вулф, которая стояла за Манеттом, положив руку ему на плечо.

«Вот оно как», – подумал он.

– Он упомянул Дэвенпорта, – сказал Дамбо, посмотрев на Лукаса. – Очевидно, он чувствует, что шеф Дэвенпорт… – Он поискал подходящее слово, – …несет ответственность за… – Он снова принялся подбирать слово, – процедуру с радио.

– Ну, так и есть, – сказал Данн. – Он единственный полицейский, с которым я говорил, не засунувший голову себе в задницу.

– Джордж… – сказал Манетт, чье лицо покраснело под шапкой седых волос. Данн не обратил на него ни малейшего внимания и шагнул к Лукасу. – Я хочу объявить о награде. Мне все равно, какая будет сумма. Например, миллион.

– Это слишком много, – сказал Лукас. – Сразу набежит безумное количество идиотов. Лучше начать с пятидесяти тысяч.

– Хорошо. Я намерен сделать заявление прямо сейчас, – сказал Джордж.

Он посмотрел на Манетта, но тот промолчал, лишь с мрачным видом покачал головой и отвернулся.

– Счастливая семейка, – заметила шеф, когда они вышли на улицу.

– Нэнси Вулф и Тауэр Манетт, как ты думаешь?

Ничто не могло удивить Роуз Мари Рукс: она слишком давно занималась политикой. Она заговорила после небольшой паузы, и в ее голосе прозвучало почти удовольствие.

– Вполне возможно. Когда мы вчера вводили их в курс дела, она коснулась тыльной стороны его ладони.

– А сегодня пыталась помешать вступить в конфликт с Данном… или сделала движение в его сторону, словно хотела защитить.

– Хм, – сказала Рукс. – Ты знаешь, Лукас, у тебя сильная женская сторона.

– Что?

– Не имеет значения, – сказала она.

– Нет, что ты имела в виду? – заинтересовался Дэвенпорт.

– Ты куда в большей степени, чем другие мужчины, готов положиться на интуицию. Ты подозреваешь, что Нэнси Вулф и Тауэр Манетт любовники.

– У меня нет ни малейших сомнений, – сказал он. – В особенности теперь, когда я хорошенько подумал.

– И только из-за того, что она коснулась его рукава… – улыбнулась Рукс. – Серьезное умозаключение.

– Дело в том, как она коснулась его рукава, – сказал Дэвенпорт. – И если это женское начало, я готов принять такой комплимент.

– А ты думал, что я имела в виду? – спросила Рукс.

– Даже не знаю, – с сомнением проговорил Лукас. – Может быть, ну, что у меня классные сиськи.

Рукс расхохоталась.

– Господи, я работаю в настоящем зоопарке!

В середине ночи, с отвратительным привкусом во рту, в рубашках, выбившихся из брюк, будто живших самостоятельно, они стояли вокруг огромной – пять на шесть – карты города и окрестностей и смотрели на обведенный красным участок к юго-западу от аэропорта.

– Уже что-то, – заявил Лестер. – Он оказался умнее, чем мы предполагали. Господи, еще минута… Всего минута, и мы бы его поймали.

Лукас бросил стаканчик от кофе в мусорную корзину, чувствуя во рту его мерзкий вкус.

– Надо переходить к прессингу по всему полю. Он позвонит еще раз. Меня удивляет, что он до сих пор молчит.

– Мы можем начать со следующей смены, – сказал Андерсон. – Сейчас у нас восемьдесят процентов. А с завтрашнего утра начнем работать в полную силу.

– Мы должны быть готовы прямо сейчас, – сказал Лукас.

– Мы готовы, но не на все сто. Люди должны выйти на работу, – сказал Андерсон.

– Нам следует полностью контролировать шоссе I-494 и добавить людей на I-35 до самой Эппл-Вэлли, – ответил Лукас.

– Хитрый ублюдок, – мрачно пробормотал Лестер, не сводя взгляда с карты.

Уэзер уже спала, тихонько постанывая, когда Лукас скользнул в постель. Он хотел разбудить ее, чтобы поговорить, но знал, что завтра утром ей предстоит операция, и не стал ее трогать. С час он лежал без сна, планируя завтрашний день и ощущая ее тепло. Наконец заснул, положив руку ей на талию, окруженный ароматом «Шанель».

Уэзер уже ушла, а Лукас вышел из душа, когда зазвонил мобильный. Он остановился, прислушался и поспешил в гостиную, оставляя на полу мокрые следы. Телефон лежал на обеденном столе, он быстро его взял и включил.

– Ну, Лукас, как делишки у твоего членишки? Встает еще? – спросил неожиданно веселый Мэйл.

– Они живы? – Патрульные машины уже едут. Тридцать секунд.

– Ты пытаешься меня выследить?

После коротких колебаний Дэвенпорт повторил свой вопрос:

– Они живы или нет?

– Да, живы, – неохотно ответил Мэйл. – Более того, у меня послание для тебя от Энди Манетт.

– Подожди, я возьму карандаш, – сказал Лукас.

– Черт возьми, наш разговор записывается, – нетерпеливо сказал Мэйл. – К тому же тебе это ничего не даст. Я звоню по сотовому, но нахожусь в машине, очень далеко.

Вот дерьмо.

– Ну, давай, я взял карандаш.

– Слушай. Не знаю, насколько ты поймешь…

Джордж, папа, Женевьева, тетя Лиза, это Энди. Мы в порядке, Грейс и я. Мы надеемся, что Женевьева вернулась и с ней все хорошо. Мужчина, у которого мы находимся, не разрешает нам ничего о нем говорить, но он проявил доброту и позволил нам сказать, что мы живы. Я надеюсь, мы сможем снова вас увидеть. Пожалуйста, дайте этому человеку то, что он хочет, чтобы мы благополучно вернулись домой. Вот и всё, что я могу сказать…

Голос Энди Манетт звучал печально и испуганно, но в нем дрожала надежда; потом послышался щелчок – запись остановилась.

– На этом всё, любители спорта, – весело сообщил Мэйл. – Однако должен сказать, мне понравилась история с диджеем. Она меня разбудила. Передайте парню, что я заеду к нему домой, чтобы навестить его семью, когда он уйдет на работу. И захвачу с собой пару кусачек. Мы отлично проведем время.

Когда Мэйл закончил разговор, Лукас выключил и положил на стол телефон, глядя на него, словно тот превратился в таракана из слоновой кости. Через пятнадцать секунд позвонила Марта Гришем из коммуникационного центра.