Гарри Поттер и философский камень - Джоан Роулинг

Гермиона вышла.

— Я по-прежнему считаю, что вам просто повезло, молодые люди, но тем не менее — не всякий первоклассник решится напасть на взрослого горного тролля. Каждый из вас получает по пять очков в пользу Грифиндора. Я доложу об этом профессору Дамблдору. Идите.

Они выбежали наперегонки и не проронили ни слова, пока не оказались двумя этажами выше. Не считая всего остального, не находиться больше в одной комнате с этим омерзительным запахом уже было блаженством.

— По-моему, мы заслужили больше, чем какие-то десять очков, — проворчал Рон.

— Если считать те, что она сняла с Гермионы — то и вовсе пять.

— Вообще-то она молодец, что так за нас заступилась, — признался Рон. — Хотя нельзя не отметить, что мы её и в самом деле спасли.

— Если бы мы её не заперли наедине с этой уродиной, её бы и спасать не потребовалось, — напомнил ему Гарри.

Они дошли до портрета Толстой Дамы.

— Свиное рыло, — сказали они и забрались внутрь.

В общей комнате было шумно и полно народу. Все доедали еду, присланную наверх из Большого Зала. Одна лишь Гермиона стояла в одиночестве у двери, ожидая, когда они придут. Наступила неловкая пауза. Потом, не глядя друг на друга, они все разом сказали «Спасибо!» и побежали брать тарелки.

С этого самого вечера Гарри, Рон и Гермиона стали друзьями. Есть на свете вещи, пройдя через которые, невозможно не подружиться, и одолеть четырёхметрового горного тролля было одной из них.

Глава одиннадцатая. Квиддич

Пришёл ноябрь, и вместе с ним пришли холода. Горы, окружавшие школу, стали серо-ледяными, а озеро блестело, как остывшая сталь. На земле каждое утро появлялась изморозь. Из окошек своей башни Грифиндоры наблюдали, как Хагрид, в огромной дублёнке, кроличьих варежках и сапогах кротового меха, размораживал мётлы на поле для квиддича.

Начался квиддичный сезон. В эту субботу Гарри, после многих недель тренировок, должен был играть в своём первом матче — Грифиндор против Слизерина. Одержав победу, Грифиндор передвинулся бы на второе место в кубке школы.

Мало кто видел, как Гарри на самом деле играет — Вуд решил, что Гарри, как их секретное оружие, должен оставаться, как бы это сказать… в секрете. Тем не менее весть о том, что он будет искателем, каким-то образом просочилась наружу. Гарри никак не мог решить, что было хуже — когда ему говорили, что он сыграет великолепно, или когда сочувственно предлагали бегать под ним по полю с большим матрасом.

Гарри очень повезло, что Гермиона теперь с ним подружилась. Он и не представлял себе, как бы он мог справиться с домашней работой без её помощи, особенно когда Вуд начал гонять их на внеочередные тренировки. Ещё она дала ему почитать свою книжку «Квиддич — многовековая история», которая оказалась невероятно интересной.

Гарри узнал, например, что в квиддиче нарушить правила можно семьюстами различными способами — и что все они были осуществлены на чемпионате мира в 1473 году[37]; что искатели обычно небольшого роста и серьёзные травмы случаются чаще всего именно с ними; и что хотя игроки в квиддич погибали чрезвычайно редко, судьи время от времени исчезали с поля, а появлялись снова только через пару месяцев где-нибудь в пустыне Сахара.

Гермиона перестала так уж сильно настаивать на непременном соблюдении разнообразных правил с тех пор, как Гарри и Рон спасли её от горного тролля, и это пошло ей на пользу. Накануне первого для Гарри квиддичного матча они втроём вышли на перемене во двор, и, чтобы не замёрзнуть, она наколдовала маленький синий огонёк, который можно было носить с собой в стеклянной банке из-под варенья. Они грелись, повернувшись к нему спинами, и в это время по двору проходил Снейп. Гарри немедленно заметил, что Снейп хромает. Гарри, Рон и Гермиона сдвинулись поближе, пытаясь закрыть от него огонь, поскольку догадывались, что делали что-то запретное. К сожалению, их виноватого вида была достаточно, чтобы привлечь внимание Снейпа. Он прохромал к ним. Огня он не заметил, но стал искать какую-нибудь причину тем не менее сделать им замечание.

— Что это у вас, Поттер?

Гарри показал «Многовековую историю».

— Выносить библиотечные книги за пределы школы запрещено, — сказал Снейп. — Дайте сюда. Пять штрафных очков Грифиндору.

— Небось, сам только что это правило и придумал, — злобно проворчал Гарри в спину Снейпу, который удалялся, прихрамывая. — Интересно, что у него с ногой?

— Что бы ни было, лишь бы болело посильнее, — в тон Гарри прибавил Рон.

В общей комнате Грифиндора в тот вечер было очень шумно. Гарри, Рон и Гермиона сели у окна. Гермиона проверяла у них домашнюю работу для урока Чар. Списывать она им, строго говоря, не позволяла («А иначе как же вы научитесь?»), но они могли попросить её прочесть то, что они написали, и получить правильные ответы таким образом.

Гарри места себе не находил. Ему хотелось уткнуться в «Многовековую историю», чтобы хоть как-то отвлечься от завтрашней игры. Почему это он должен бояться Снейпа? Он встал и объявил Рону и Гермионе, что собирается пойти и спросить у Снейпа, нельзя ли ему получить книгу обратно.

— Ну-ну, давай, — сказали они хором, но Гарри потихоньку надеялся, что Снейп не сможет ему отказать, если рядом будут другие учителя.

Он дошёл до учительской и постучался. Никто не ответил. Он постучал ещё раз. Никого.

Может быть, Снейп просто оставил книгу лежать на столе? Надо посмотреть. Он осторожно приотворил дверь и заглянул внутрь. Его глазам предстала ужасающая картина.

В учительской были только Снейп и Филч. Снейп придерживал свою мантию чуть выше колена. Одна нога у него была изуродована и вся в крови. Филч подавал ему бинты.

— Поганая тварь, — шипел Снейп. — Ну, как я, по-вашему, должен следить за тремя головами сразу?

Гарри попытался бесшумно закрыть дверь, но…

— ПОТТЕР!

Лицо Снейпа исказилось от ярости; он быстро бросил полы мантии, прикрывая свою ногу. Гарри сглотнул.

— Я только… Я только хотел узнать, можно, я возьму свою книгу?

— Вон! Вон отсюда!!!

Не дожидаясь, пока Снейп опять начнёт наказывать Грифиндор, Гарри решил убраться. Он бегом взлетел обратно в башню.

— Ну, что, достал? — спросил Рон, завидев Гарри. — Ты чего это?

Гарри взволнованным шёпотом рассказал им, что он только что видел.

— Понимаете, в чём тут дело? — закончил он почти беззвучно. — В канун Всех Святых он пытался пройти мимо того трёхголового пса! Вот почему мы его там видели! Ему нужно то, что пёс охраняет! Спорим на моё новое помело — это он тролля впустил, чтобы всех отвлечь!

Гермиона широко распахнула глаза.

— Да нет, не может быть, — сказала она. — Особенно приятным его, конечно, не назовёшь, но это не значит, что он собирается украсть что-то, что Дамблдор хранит в секрете.

— Ну, Гермиона, ты даёшь! Тебя послушать, так все учителя прямо святые какие-то, — огрызнулся Рон. — Гарри правильно сказал — со Снейпом держи ухо востро. Но что же это ему так понадобилось? На чём этот пёс сидит?

Этот вопрос всё ещё вертелся у Гарри в голове, когда все уже улеглись. Невиль громко храпел на соседней кровати, но к Гарри сон никак не шёл. Он пытался избавиться от назойливых мыслей — надо спать, надо уснуть, через несколько часов его первая игра в квиддич — но забыть выражение лица Снейпа, когда тот понял, что Гарри увидел его ногу, было не так-то просто.

Следующее утро выдалось солнечным и зябким. Большой Зал был заполнен чудесным запахом жареных сосисок и весёлым гомоном учеников, предвкушающих хороший квиддичный матч.

— Тебе надо поесть.

— Не хочу.

— Ну хоть хлеба кусочек, — продолжала настаивать Гермиона.

— Да я не голодный.

Гарри чувствовал себя неважно — а через час ему выходить на поле.

— Гарри, тебе надо сил набраться, — сказал Шеймус Финниган. — Искателей всегда мутузят сильнее всех.

— Благодарю за информацию, — сказал Гарри, глядя, как Шеймус заливает свои сосиски кетчупом.

К одиннадцати было похоже, что вся школа в полном составе расселась на трибунах вокруг стадиона. Многие держали в руках бинокли. Хотя места и были подняты довольно высоко над землёй, иногда всё равно было трудно разглядеть, что происходит.

Рон и Гермиона сели в верхнем ряду, вместе с Невилем, Шеймусом и Дином (страстным болельщиком «Уэстхама»). В качестве сюрприза для Гарри они приготовили большой плакат из простыни, которую изгрыз Скабберс. На плакате было написано «Поттера — в президенты»; Дин, который здорово рисовал, изобразил внизу большого Грифиндорского льва, а Гермиона произвела над ним сложный наговор, так что краски переливались разными цветами.

Гарри в это время вместе с остальными игроками облачался в раздевалке в алую мантию Грифиндора (Слизерин играл в зелёном).

Вуд попросил внимания и прокашлялся.

— Ну, ребята, — начал он.

— И девчата, — поправила его догоняла Анжелина Джонсон.