Район-55 - Дмитрий Манасыпов

– Молодой он еще… – Егерь сплюнул и снова полез на холм. – Глупый.

Наталья ничего не ответила. Может быть, ее муж и поступил некрасиво, может быть. Но она знала, что он никогда не принимал тех решений, которые могли бы привести к плохим последствиям.

Мансур шел вперед, стараясь держать Надю так, чтобы ей было удобно. Она дышала тихо-тихо. А парень уже начал уставать, и ему приходилось дышать тяжело и глубоко. Пот, поначалу выступавший лишь небольшими каплями, теперь тек непрерывно, заливая в глаза. Приходилось постоянно моргать, отгоняя влажную пелену. Руки начали трястись, тело девушки, безвольное и обмякшее, тянуло их вниз. Но Мансур продолжал идти, стараясь не спотыкаться, чтобы, не приведи Аллах всемогущий, не уронить ношу.

Впереди, на расстоянии не меньше чем в полкилометра, возились и рычали какие-то большие машины. Что они делали и зачем? Он не знал. Он просто шел к ним, стараясь дойти как можно быстрее.

Его заметили, когда до рва оставалось не более десяти минут ходьбы. Закричали, замахали руками, засуетились. Выбросив черный выхлоп, в сторону Мансура рванул один из восьмиколесных стальных монстров. И тогда он сначала опустился на колени, а потом сел. Бережно положил Надю на землю. Поднялся и, шатаясь, пошел навстречу военным…

Егерь, лежавший в кустах на холме, выругался и плотнее прижал окуляры к глазам.

– Стоять! Стоять, сука, сказано тебе! Стой, стрелять буду!

Истошный вопль показался Мансуру бредом. В кого стрелять? Зачем? Ведь он идет за помощью.

С борта бронетранспортера спрыгнули несколько фигур в странных, глухих камуфляжах. Зеркальные стекла шлемов не давали возможности рассмотреть лица. Да это и не было нужно, так как направленные на него стволы автоматов говорили сами за себя.

– На землю упал! Руки за голову! Быстро!

Мансур устало растянулся на земли, сложив ладони в замок на затылке. В голове колотилась мысль о том, что все это правильно и так нужно.

– Аккуратнее, мужики. Не подходим близко. Эй, ты, слушай сюда. Кивай головой, если понял. Понял?

Мансур постарался кивнуть головой. Получилось плохо, но, судя по всему, говорившего с ним военного это устроило.

– Не вставать без команды. Дернешься – стреляем. Понял? Молодец. Кого ты там оставил?

– Это моя девушка. Она беременная. Нам врач нужен. В аварию попали, и она никак в себя не придет. Помогите, пожалуйста.

– Молчать. – Треск, судя по всему, рации. – Сокол вызывает Грача. Грач, слышишь меня?

В рации что-то нечленораздельно буркнуло, судя по всему, Грач ответил.

– Здесь гражданские. Двое. Пацан какой-то. И его девчонка, без сознания. Говорит, что беременная. Что? Понял, хорошо. Отбой.

Осторожные шаги. Носки тяжелых ботинок, порыжевшие от времени, остановились шагах в семи.

– Слушай сюда еще раз. Как зовут?

– Мансур.

– Руки не убираешь, отвечаешь предельно кратко и ясно. Понял? Молодец. Первое – как сюда добрался, если в аварию попал?

– Дошел. – Что-то заставило Мансура промолчать про Егеря.

– Ну-ну. Слышь, Сапсан, сейчас разберемся с ним и надо будет туда мотануть.

– А чего не послать второй бэтээр, а? – Голос Сапсана был таким же низким, как и у его напарника.

– Мне оно надо? Я, знаешь ли, сам хочу походить в героях. А ты не хочешь что ли?

– Логично. А чего ждем-то?

– Ученых. Сейчас подъедут. Слышь, пацанчик, так чего у вас там произошло-то, а?

Мансур открыл рот, чтобы ответить, но неожиданно раздался рев еще одного двигателя. Рядом с бронетранспортером притормозило еще что-то. Он поднял голову и посмотрел, удивленно и не веря глазам.

Машина была очень большая, с сетчатой решеткой на лобовых стеклах, на высоченных колесах, вся утыканная антеннами. И вышли из нее два типа, затянутых во что-то, что напоминало скафандры для выхода в открытый космос. В руках у одного был небольшой агрегат, похожий на шуруповерт. А у второго – сверток, который, после того как тот дернул за шнурок, превратился в большой прорезиненный мешок, смахивающий на спальник. Только окошко было очень маленькое, и по всей его поверхности были натянуты крепкие на вид ремни.

Мансур все понял, увидев, как странная машина отправилась дальше, туда, где лежала Надя. Прав был Егерь. Мансур глубоко вздохнул, уткнувшись лицом в землю. Перед глазами начало закручиваться красное марево, в ушах отчетливо застучало, а в груди стало тесно. Он зарычал, услышав обострившимся слухом, как осторожно двинулись к нему те двое в скафандрах. Почувствовал, как напряглись ставшие вдруг очень сильными мышцы. Подпрыгнув на месте, он кинулся на них, видя, несмотря на плотные скафандры, как пульсируют внутри каждого красные мышцы посередине груди, как по сосудам бежит красная жидкость.

Как медленно движутся те, с автоматами, не успевая пресечь его прыжок…

– Ни хрена себе чудо-юдо… – Сапсан присвистнул, глядя на то, как расслабляется тело пацана, как опадают мышцы и распрямляются успевшие мгновенно отрасти темные густые волосы на голове и лице. Вот только на лице ли?

Вздохнув, он покосился на тело Коляна, с которым прошел не одну войну. Тот лежал на спине, уже не хрипя и не дергаясь. И кровь уже не била фонтаном из распоротого когтями твари кевларового нагрудника боевого защитного комплекса «Кольчуга М-3». Перекинувшийся в голливудского оборотня парень вскрыл этот нагрудник играючи.

– Угу. Посмотри, Борь, какой экземпляр-то, а? – Один из ученых нагнулся, рассматривая утыканное иглами парализатора тело. – Обалдеть.

– И не говори. – Второй, деловито разложивший свой мешок, подошел ближе. – Таких я еще не видел.

– Чего?!! – Произнес обалдевший Сапсан. – Каких таких?..

– Слышь, военный. – Борис повернулся к нему. – Ты локаторы-то спрячь. Грузи людей на броню и вези в карантинную зону. Понял? А то сам таким станешь. Быстро!

Сапсан открыл было рот, чтобы сказать все, что он думает по поводу всяких там умников. Но тут пискнул коммуникатор, встроенный в экран наглазника, и Сапсан промолчал, поскольку даже по званию стоявший перед ним был на пару звезд больше. Спецназовец хмыкнул и махнул своим, идя к бэтээру.

– Ты на Базу сказал, чтобы их через «мозговарку» пропустили? – Первый, начавший натягивать мешок на Измененного, обернулся к коллеге.

– Ну, уж не впервой. Предупредил, красным кодом. Слышь, Валь, ты представь, а если девчонка выживет? Она же беременная. Елы-палы…

– И не говори. Ладно, давай паковать. Вон уже наши возвращаются. Эх, родимый ты мой, мохнатый, чего ж ты такой тяжелый-то?..

Отправленный к мосту патруль обнаружил только следы от протекторов тольяттинского внедорожника. Да еще отпечатки громадных когтей, которые вели прямо в темную воду.

Егерь гнал машину в сторону одного из дачных поселков, расположенных вокруг Радостного. Поселок, один из самых больших, назывался прямо как конфеты в детстве: Раздолье. Они молчали почти все время, пока ехали. Уже практически добравшись до скопления дачных участков, среди которых был двухэтажный кирпичный дом, доставшийся Егерю по наследству, ему пришлось притормозить и загнать «Ниву» в густой пролесок. Сверху на барраже прошел «крокодил». Теперь Егерь уже начал их бояться. Наташа, молча плакавшая всю дорогу, повернула к нему распухшее лицо с красными глазами:

– И мы… и с нами будет то же самое? Но как же, ведь…

– Успокойся. С нами ничего пока не произошло, слышишь, Наташ?

Она всхлипнула:

– Да слышу я, слышу. Вот только понять не могу. Ну как же так?

– Как, как. Задницей об одно место, вот как.

Егерь глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. Ему тоже было не по себе от того, что он увидел там, на холме. Но что им оставалось?..

Слава Рычинов, вышедший в отставку в звании майора, был доволен своей жизнью. Все для него складывалось как нельзя лучше.

Работу бывшему военному строителю удалось найти очень быстро. Благо и опыт, и образование, и возраст – все подходило. А умение командовать людьми и решать всякие весьма сложные дипломатические вопросы с бюрократами давало только дополнительные плюсы. Став в тридцать восемь заместителем директора крупной строительной компании, Слава считал, что жизнь удалась. Он уже стал задумываться о женитьбе на какой-нибудь, желательно разведенной и с взрослыми детьми, женщине. Нет, нельзя сказать, что он не любил детей, нет. Просто не хотелось, чтобы дома висели подгузники и стоял несмолкаемый ор. Уж так вот он был устроен. Планы рухнули в одночасье, когда по всем телевизионным каналам начали показывать город, лежащий возле Волги. Тот самый, где прошли пять лет жизни тогда еще капитана Рычинова. Через неделю после первых репортажей, ахов и охов журналюг всех мастей и титулов, после громких заявлений государственных мужей и тихих прогнозов знакомого врача-эпидемиолога Слава запил. Нет, он не скатился в пропасть, после которой запросто можно было оказаться бомжом. Не такой закалки был человек. Но изо дня в день, с переходом на выходные, он начал употреблять все больше и больше. Свадьба не сложилась. А причина была проста…