Дочки-матери, или Каникулы в Атяшево - Олег Рой

— Какую игру, о чем ты? — очень натурально удивилась она.

Артем усмехнулся:

— Алика, ну ты меня за дурака-то не держи, ладно? Я ж прекрасно вижу, что ты задумала. Тебе действительно скучно здесь, нечем заняться, вот ты и решила от нечего делать поиграть со мной, как с куклой. Но я не кукла, Алика. И мне подобные игры, ты уж меня прости, неинтересны. Дело даже не в том, что у меня есть девушка. Не будь Кати, все было бы точно так же. Я ж прекрасно вижу, что между нами ничего быть не может. Ты повстречаешься со мной, пока гостишь у родных, потешишь свое самолюбие тем, что очаровала местного центрфорварда и отбила его у его девушки… А потом вернешься в Москву и еще в поезде забудешь о моем существовании. Потому что на самом деле я тебе на фиг не нужен. Но ты меня тоже пойми. Я к таким легким отношениям не привык, они меня совершенно не привлекают…

— Ты… Ты… — Алика аж задохнулась от возмущения. То, что Артем, этот деревенский увалень, так запросто раскусил всю ее тонкую интригу, Алику просто взбесило. Тоже умник выискался! Игры ее ему неинтересны, скажите на милость! Так бы и залепила ему пощечину! Очень захотелось сказать что-нибудь резкое или даже грубое, после чего развернуться и уйти, но она сдержала эти порывы невероятным усилием воли. Потому что поняла: если она поступит так, это будет подтверждением его правоты. А ей этого хотелось меньше всего. Нет, никак нельзя давать ему понять, что он обо всем догадался. Так что Алика взяла себя в руки, прикинулась овечкой и тоже опустила глаза.

— Мне очень обидно, что ты так подумал, Артем, — елейным голоском проворковала она. — Даже ума не приложу, как тебе такое вообще могло взбрести в голову… У меня и в мыслях не было замутить с тобой. Я ж знаю, что у тебя есть девушка, да и у меня в Москве совсем другая жизнь. — Тут она интригующе замолчала и выдержала небольшую паузу. — Так что на роль твоей девушки я уж никак не претендую. Курортные романы — не мой стиль.

— Тогда извини, — смущенно улыбнулся Артем. — Мне так показалось. Ты ведешь себя так… так настойчиво…

— Потому что мне действительно очень скучно здесь. — Алика уже начала расслабляться, чувствуя, что, похоже, в этом столкновении победа оказалась на ее стороне. — Даже поговорить не с кем. Ты единственный, кто показался мне интересным человеком, мне захотелось просто пообщаться с тобой… Но если ты против…

Она выразительно пожала обнаженными плечами и очень обрадовалась, когда услышала в ответ именно то, что хотела услышать:

— Нет, что ты, Алика! Я совсем не против. Ты классная девчонка, очень здорово танцуешь, и поболтать с тобой интересно…

— Значит, мы все-таки будем общаться? — радостно вырвалось у Алики.

— Ну конечно, если ты этого хочешь…

Домой после танцев они в этот раз возвращались порознь, но расстались, как добрые друзья, обменялись номерами телефонов и договорились найти друг друга в социальных сетях (Артем же не знал, что Алика уже давным-давно его там отыскала). А ночью, ворочаясь на жесткой и узенькой Наташиной кровати, Алика никак не могла уснуть и все вспоминала каждое слово и каждую мельчайшую деталь того разговора. В душе ее боролись самые противоречивые чувства. Ей было досадно и даже стыдно из-за того, как она себя ощущала — точно столичная светская львица внезапно превратилась в восторженного щенка, который готов прыгать и вилять хвостом, чтобы обратить на себя внимание. И в то же время она чувствовала, что ее неудержимо тянет к этому парню, что она несказанно рада тому, что их общение все же продолжится, несмотря на то что Артем так легко ее раскусил.

«Это во мне спортивный азарт говорит, — убеждала себя Алика. — Я ж дала себе слово замутить с ним, вот мне и хочется добиться своего. Кто знает, может, еще и добьюсь…»

С этой мыслью Алика и заснула. Ей снились тропические острова, пальмы, белый песок, ласковое море, паруса яхт… И Артем, который катался по волнам, но почему-то не на водных лыжах, а на коньках, в хоккейном шлеме и даже с клюшкой в руке. Но там, во сне, это было совершенно не важно. А важно то, что во сне они были вместе — и это было очень здорово… Во сне, разумеется.

Незаметно наблюдая за Аликой, Ирина довольно быстро поняла, что происходит с ее дочерью. Дочку кидало из крайности в крайность, она то ходила хмурая, ничего не замечая вокруг, то нервничала и огрызалась на всех, то ни с того ни с сего веселела, расцветала и готова была любить весь мир, то вдруг задумывалась с мечтательной улыбкой. Все это было так не похоже на нее… «Влюбилась девочка, — с сочувствием думала Ирина. — И не иначе, растерялась, сама не понимает, что с ней происходит. Очень уж, видимо, далеко ее нынешнее чувство от того тусовочного флирта, ни к чему не обязывающего перепихона и брачной охоты за богатой дичью, к которым сводятся все отношения парней и девушек в ее кругу». Кто был избранником дочери, Ирина могла только догадываться, она этого парня никогда не видела, но несколько раз слышала, как девчонки щебетали про какого-то хоккеиста Артема, и Алика при одном упоминании этого имени каждый раз менялась в лице.

Конечно, Ирине очень хотелось поговорить с дочкой и на эту тему тоже, может быть, помочь каким-то советом или хотя бы просто выслушать. Но Алика, во всяком случае, пока ничего ей не рассказала, а самой затронуть тему Ирина не решалась. Та ниточка понимания, которая начала связывать их после ночного разговора по прибытии в Атяшево, была еще слишком тонкой, Ира просто боялась разорвать ее неосторожными расспросами. Вдруг Алика обидится, решит, что мать лезет к ней в душу, и снова захлопнется, как моллюск, в своей раковине? Было бы очень жаль потерять ту близость, которая только-только начала налаживаться между ними. Здесь, в Атяшево, мать и дочь стали много общаться, почти каждый вечер подолгу болтали перед сном, обсуждали и делились многим — но то, что творилось у каждой из них на душе, оставалось закрытой темой. До тех пор, пока однажды вечером Ирина случайно не упомянула Ивана — просто так, к слову пришлось. Но Алика после этого вдруг задумалась, замолчала на несколько минут, а потом из темноты послышался ее неуверенный голос:

— Слушай, мам… А ты знаешь, что Иван женат? У него и дочка есть, Катя. Только они с матерью сейчас в другом городе живут, в Казани.

В сердце Ирины точно всадили раскаленную иглу, внутри все сжалось, как от физической боли. И вот ведь напасть — она ведь сама это предполагала, догадывалась, что не может такой со всех сторон достойный мужчина дожить до сорока семи лет бобылем, подобного в жизни просто не бывает… Но все же, получив подтверждение, она не просто огорчилась — она почувствовала себя так, точно землю выбили из-под ног. И ей понадобилось все мастерство актрисы, чтобы не выдать своих чувств. Хорошо еще, что в комнате было темно и не нужно было следить за лицом и телом, только за голосом…

— Нет, я этого не знала, — очень спокойно ответила Ирина.

— Мне Наташа сказала, — объяснила Алика. — Вроде как они официально не разведены, но разъехались и давно уже не живут вместе. Но это ведь считается почти как развод, правда? Типа того, как у вас с Игорем. Так что ты не расстраивайся…

— А почему это я должна расстраиваться? — Ирина произнесла эту фразу с подчеркнуто удивленной интонацией и сама поняла, что переиграла — пересолила, как это иногда называется у актеров. — Какое мне дело до его семейной жизни?

— Да ладно, забей, я это просто так сказала, — торопливо пробормотала Алика. — Давай спать, ладно? А то я сегодня так устала, глаза сами закрываются…

— Конечно, — быстро согласилась Ирина. — Спокойной ночи.

Обсуждение с Аликой своего отношения к Ивану никак не входило в ее намерения.

Ира прекрасно отдавала себе отчет в том, что Иван нравится ей все больше и больше. Называть свое чувство влюбленностью и тем более любовью она бы не стала, не любила этих слов, слишком уж они казались ей заезженными, истрепанными и опошленными. Но того, что интерес, возникший буквально с первой встречи, креп день ото дня и уже перерос во что-то большее, Ирина сама перед собой не отрицала. Она постоянно думала об Иване, ей хотелось видеть его как можно чаще, говорить с ним или хотя бы просто находиться рядом. Ира с нетерпением ждала каждое утро его прихода. Когда Иван появлялся, ее сердце начинало биться радостнее и быстрее, а когда он, закончив работу, уходил, ей становилось тоскливо и в душе поселялась какая-то опустошенность. На ее счастье, ремонт летника затянулся, друзья решили, раз уж взялись за дело, не только перекрыть крышу, но и заняться внутренней отделкой домика и даже поправить печку — Иван, оказывается, и это умел. Владимир очень хотел бы полностью погрузиться в строительство, но до отпуска ему еще оставалась неделя, поэтому днем, пока он не возвращался домой, Иван часто работал один. А Ирина, хоть и постоянно иронизировала мысленно сама над собой, старалась как можно чаще находиться с ним рядом и постоянно придумывала, как это лучше сделать. То чистила во дворе овощи для готовки, то возилась с цветами на клумбах и с удовольствием соглашалась помогать — отрывать прогнившую дранку или выносить строительный мусор в большой корзине — верейке. А когда она долго не показывалась, Иван сам приходил к ней: что-то попросить, попить воды, просто передохнуть и поболтать. И это всегда выходило как-то на удивление естественно и легко, без нарочитости и напряга.