Шерлок Холмс Мценского уезда - Станислав Сергеевич Сергеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как ни странно, но мне не очень-то и хотелось возвращаться в свое время, тут я нашел себя, тут был нужен. И спасал людей, уничтожал бандитов, даже вон врачом заделался, главное, чтоб девчонка не загнулась после моей терапии. По сравнению с той жалкой жизнью в своем времени, здесь и сейчас я по-настоящему ЖИЛ. Да, именно большими буквами. Нужен людям, никто меня не считает изгоем, и могу хоть что-то сделать, чтоб помочь людям. И эта мысль, на постоянной основе остаться в этом времени, как-то начала частенько появляться в голове.
После обеда я с урядником и шаманом Иваном сидели на бревнышках недалеко от сарая и составляли план дальнейших действий.
– Что дальше будет, ваше благородие?
– А что дальше? Ты полицейский, Алексей Фролович, бери за жабры всех выживших, допрашивай, уточняй, при каких обстоятельствах сюда попали, как сотрудничали с бандитами, что могут рассказать. Если умеешь и знаешь как, составляй протоколы допроса, чтоб вернуться не с пустыми руками, так сказать, с полным документальным раскладом по банде Кривого. И особенно уточни, как княгиню с дочкой привезли. Кстати, ты ведь ее узнал.
– Конечно, ее сиятельство с дочкой только недавно к нам в Яренск приезжала.
– А как сюда попала?
– Пока не могу знать. Поехали своей дорогой.
– Понятно. Выясняй, это уже твоя головная боль. Как я понял, княгиня не из простых, и обстоятельства пленения и ее, и дочки будут серьезно расследовать. Поэтому ты должен все разузнать и всяким проверяющим уже выдавать готовую информацию.
Полицейский давно уже понял, что я скоро уйду, далеко и надолго, и вся тяжесть ляжет на него, поэтому глубоко вздохнул и кивнул головой. За спиной раздались легкие шаги, но по тому, что Иван не выказывал волнения или опасения, я тоже не стал дергаться, только повернулся чуть боком и поудобнее ухватил карабин, который снова был у меня в руках. К нам подошла княгиня. И я, и урядник, а за нами и Иван поднялись, когда подошла женщина.
Выглядела она уже совершенно по-другому. Тоска и безнадежность, которые отложили жесткий отпечаток на ее лице, как бы улетучились. Она явно потратила некоторое время, приводя себя в порядок, и это ее разительно преобразило. Умная, привлекательная женщина средних лет, знающая себе цену и при этом не склонная к высокомерному хамству выскочек. Тут явно чувствовалась порода и длинный перечень предков.
Я по-доброму улыбнулся:
– Как там Настя, Ольга Алексеевна?
По нынешним временам ну уж очень фамильярно, но и обстановка сильно отличалась от дворянского собрания, да и перед ней стоял очень необычный непростой человек.
– Пока не видно, но вроде как хуже не стало.
– Хорошо. Главное, что не становится хуже. Присаживайтесь. Мы тут как раз обсуждаем, что делать дальше в нынешней ситуации.
– И к каким решениям пришли?
– Настя пока не транспортабельна. Посмотрим, как подействуют лекарства, но результат должен быть в течение суток, ну максимум в течение двух.
Теперь на меня смотрели с удивлением и княгиня, и урядник.
– А что за лекарство-то такое, что человека почти с того света вытянуть может?
Я, честно говоря, был сильно вымотанный, поэтому просто честно ответил:
– Группа лекарств, называется антибиотики, как раз великолепно действуют против такого рода нагноений и воспалений. Для людей, кто до этого не принимал такие препараты, результаты могут быть очень впечатляющими – на это и надежда. Рану я почистил, грязь и отмершие ткани удалил, теперь все зависит от девочки. Главное, чтоб сердце выдержало такие нагрузки. Фактически прямо на кромке остановили.
– А что в руку втыкали? – это уже подала голос княгиня.
– Это называется «система». Когда человек болеет, то он потеет и теряет много влаги, кровь густеет. Если долго не ест, то в крови падает уровень глюкозы – это такое вещество, благодаря которому у человека есть силы. Глюкозы мало – возникает слабость. Глюкозы достаточно – чувство бодрости и силы. Это если максимально примитивно все описывать. Настя давно уже не ела и не пила, поэтому ей нужно было придать сил. Вот с помощью «системы» я прямо ей в кровь потихоньку, по капельке и вводил и воду, и глюкозу, чтоб у нее были силы бороться с болезнью.
Мои объяснения ее полностью удовлетворили, это было заметно и по глазам, и по позе, которая изначально была оборонительной, а теперь показывала полный уровень доверия к собеседникам.
– А что дальше? – снова спросила уже успокоившаяся княгиня.
– Через час поставлю еще одну систему – и на этом всё. Это были походные запасы. Ну и буду по максимуму колоть антибиотики. А дальше только молиться.
И тут произошло нечто, что меня просто сбило с мысли – княгиня, которая сидела ну не то чтобы рядом, но на расстоянии вытянутой руки, аккуратно накрыла своей ладонью мою руку и просто, но с такой глубокой добротой в голосе проговорила:
– Спасибо. Спасибо, Катран. Извините, не знаю вашего имени…
– Да не за что. Главное, чтоб помогло…
– Все будет хорошо, поверьте материнскому сердцу.
– Хорошо. Кстати, – я решил перевести разговор в другое русло, а то сейчас начнут меня на пару расспрашивать, – вы как насчет попить кофе?
– Кофе? – она просто зависла от моего вопроса. – Конечно. Но в таком месте…
И после паузы как-то странно проговорила:
– Это будет очень необычно.
Хотя, как мне показалось, слово «необычно» больше относилось ко мне, нежели к ситуации.
– Сейчас сделаю. У меня в запасах был сублимированный. Сейчас поставлю систему Анастасии, сделаю укол и приготовлю кофе. Вы, урядник, – обратился к полицейскому, – не откажетесь с нами выпить кофе?
Урядник все сразу просек, куда я клоню, и тут же чуть поклонился:
– Буду премного благодарен, ваше благородие.
Минут через сорок мы снова сидели на этом же месте, только теперь в чашках был ароматный, правда, растворимый кофе, но это ничего не меняло. Шоколад, галеты, повидло из обычного армейского ИРП[3] нашего времени – произвели фурор. Упаковка, качество, ну и конечно, вкусовые качества в этом богом забытом месте были чем-то вообще нереальным. При приготовлении кофе я тоже выпендрился и быстро согрел воду в походном котелке на печке-щепочнице с электроподдувом.
Когда первые восторги прошли, и все необычные вещи были соответственно оценены, наконец-то начался тот самый важный разговор, ради которого и устраивались все эти танцы с взаимным обнюхиванием. Княгиня, отойдя от первого шока, прекрасно осознавала, что ненароком стала причастна к чему-то очень большому и необычному. Поэтому, убедившись, что жизни дочери ничего
