Лабиринты Ехо. Том 1 - Макс Фрай

– По всему выходит, что так, – согласился я. – Но что, собственно, произошло в «Могиле Куконина»? Я имею в виду – как это все случилось? И, кстати, когда?

– Еще и часу не прошло. Мы с тобой наступаем на пятки этому загадочному «красавчику», кем бы он ни был. А произошло все именно так, как и должно было произойти. Этот бедняга, убитый, стоял возле стойки бара и терпеливо ждал, пока хозяин домоет стаканы и возьмет у него деньги. Вдруг он охнул, схватился за грудь и упал. Сначала хозяин подумал, что у посетителя больное сердце, собрался было бежать за знахарем, но потом увидел рану и кровь. Разумеется, никого рядом с убитым он не обнаружил. В трактире вообще было пусто: все уже разошлись. Я совершенно уверен, что наш «красавчик» все это время стоял рядом с трупом. Хотел окончательно убедиться, что его не замечают. Парень не слишком рисковал – в случае чего, он мог просто убежать. Трактирщик – человек немолодой и не производит впечатления грозного противника. А больше в «Могиле» никого не было… Ты можешь определить, мы уже скоро его догоним или как?

– Во всяком случае, он не скрывается за ближайшим углом, к моему величайшему сожалению. Это единственное, что я знаю наверняка, – вздохнул я. – Я уже его ненавижу: ну почему этот негодяй упорно не хочет ездить на амобилере?! Ехо – довольно большой город.

– Полностью разделяю твое негодование, – согласился Кофа.

– Хорошо, хоть он такой живучий, – проворчал я. – Проделать этот маршрут по следу мертвеца я не согласился бы ни за какие коврижки!

– Не зарекайся, – мой коллега укоризненно покачал головой. – Если хотя бы половина того, что я о тебе наслушался, – правда, он может распрощаться с жизнью в любую секунду.

– Надеюсь, что нет. Выжила же леди Безносая! А ведь я довольно долго находился на ее следе, пока вы за амобилером ходили.

– Ну, женщины вообще гораздо крепче нашего брата. А Миса, пожалуй, крепче всех остальных женщин, вместе взятых, даже сейчас, несмотря на солидный возраст… Ого! Макс, ты хоть обращаешь внимание на местность?

– Почти не обращаю. Просто стараюсь не споткнуться. А что?

– Ничего особенного. Просто мы вышли на мост Кулуга Менончи.

– А это значит, что наш путь лежит в Иафах. Ничего себе. Кажется, мы с вами собираемся спасти грозный Орден Семилистника от всех бед за один присест. То-то я чувствую себя таким усталым.

– Да уж, Магистр Нуфлин будет нам немножко должен за эту ночку!

Кофа так удачно воспроизвел характерные интонации Великого Магистра Нуфлина Мони Маха, что я не сдержал улыбку. Кофа тоже заулыбался и подмигнул мне:

– Устал, говоришь? А бальзам Кахара тебе на что?

– Спасибо, что напомнили. У меня не голова, а решето. – Я полез в карман. – Может быть, и вам не помешает?

– Может быть, и мне не помешает, – согласился Кофа. – Иногда в твою голову приходят удивительно удачные мысли, не трудись ее ругать.

– Ладно, не буду… Ага! Вот теперь этот тип уже совсем близко.

Мы шли вдоль высокой стены, окружающей главную резиденцию Ордена Семилистника. Со слов Джуффина я знал, что перелезть через эту стену, даже вооружившись соответствующими альпинистскими принадлежностями, совершенно невозможно: лезть придется бесконечно долго, поскольку сама стена тоже уходит в какую-то непостижимую, но довольно неуютную бесконечность.

– Конечно. Он и должен быть близко. А куда бы ему еще деться? Явные Ворота Иафаха открываются только на рассвете и на закате. А через Тайные Ворота его никакой плащ не проведет. Разве что нужное заклинание, но это было бы слишком… Закат он уже пропустил. И, как я понимаю, решил дождаться рассвета. Странный парень, на его месте я бы спокойно посидел до утра в каком-нибудь уютном местечке.

– Я тоже. Тем не менее, он бродит где-то здесь.

– Ну и дурак, – пожал плечами Кофа. – Если уж занимаешься такими глупостями, как государственные преступления, надо получать хоть какое-то удовольствие от процесса. А какое удовольствие может быть на зимнем ветру?! Да еще и с таким грустным приключением, как ты на конце следа.

– И при всем этом парень еще жив, – заметил я. – А может быть, я просто теряю форму?

– Сейчас узнаем. – Кофа придержал меня за плечи и вырвался вперед. – Что-то ты совсем расслабился, мальчик. Если твой клиент жив, значит, он вполне может подыскать себе какое-нибудь увлекательное дело – просто чтобы скоротать досуг. Например, заняться стрельбой из бабума или метанием кинжалов. У некоторых людей довольно экзотические увлечения, знаешь ли.

– Обижаете, – проворчал я. – По-хорошему, ему давным-давно положено лежать в глубоком обмороке.

– Разные бывают люди, – философски заметил Кофа. – Ох, дерьма всем на голову!..

В следующую секунду я окончательно перестал понимать, что происходит. Мой коллега лежал на земле и грязно ругался. Упоминалось все больше дерьмо, фигурирующее в самых разных, порой причудливых словосочетаниях. Вероятно, сказывалось порочное влияние генерала Бубуты Боха, такое соседство никого до добра не доведет.

Но я уже не мог затормозить: проклятый след тянул меня с такой невероятной силой, словно я не бежал, а кубарем катился по крутому склону. Поэтому я на полной скорости налетел на начавшего было подниматься Кофу.

Мы оба грохнулись на землю. Разумеется, я не упустил прекрасную возможность лишний раз ушибить свой многострадальный локоть, и без того совершенно расквашенный. Это было так больно, словно у меня взорвалась рука. Поневоле пришлось вступить в ожесточенную борьбу с сэром Кофой за право произнести лучшее ругательство этого сезона. Вскоре мой коллега изумленно умолк, прислушиваясь.

– А что это такое? – наконец спросил он. – Пи… пе… Невозможно запомнить!

– Обратитесь к Лонли-Локли, сэр, – я смутился, развеселился, да и боль понемногу утихла. – После нашей миссии в Кеттари у него появился почти полный список ругательств моей далекой родины. Честно говоря, мне пришлось выпить для храбрости, чтобы решиться объяснить ему значение некоторых терминов.

– Страсти какие, – уважительно протянул Кофа. – Что ж, значит, придется потревожить покой сэра Шурфа. В любом случае, спасибо: тебе удалось на время отвлечь меня от неприятных ощущений в только что вывихнутой ноге, а это дорогого стоит.

– Ничего себе, – огорчился я. – Ну мы с вами и развлекаемся. А я еще и след потерял. Летел-то вверх тормашками!

– «Тормашки» – это ступни? – рассеянно уточнил Кофа. – А собственно говоря, зачем тебе теперь этот след?

– Хотите сказать, что наша жизнь на этом благополучно закончилась? – фыркнул я. – Я тоже здорово ушибся, но, по-моему, все не так страшно. Она продолжается.

– А ты еще не понял, обо что я споткнулся? – ухмыльнулся Кофа. – Что, по-твоему, я мог не заметить?

– Вы споткнулись о тело нашего «красавчика»?! – расхохотался я. – Ну да, он же в этом грешном плаще! Лично я его до сих пор не замечаю, а вы?

– А мне и замечать ни к чему, я его нащупал. Парень действительно в обмороке, как ты и предполагал. Думаю, еще немного, и ты все-таки загнал бы его в гроб. Ему повезло, что мы с тобой так быстро бегаем. Сейчас я его раздену. Вот, полюбуйся, – Кофа торжественно помахал перед моим носом серым плащом, когда-то принадлежавшим деду одного из величайших поэтов современности.

– Было бы на что любоваться. Он же лежит лицом вниз, а задницы у всех примерно одинаковые. По крайней мере, если они скрываются под таким количеством одежды.

– Ну, не скажи, – возразил Кофа. – Ладно, мальчик, теперь мы можем отправиться в Управление. Я уже послал им зов. Надеюсь, через четверть часа за нами приедет служебный амобилер.

– Какой ужас! Я бы доехал за три минуты.

– Все-таки ты – совершенно невыносимый хвастун, сэр Макс, – улыбнулся мой коллега. – Ты действительно лихо управляешься с этими телегами, но сколько нам всем приходится выслушивать по этому поводу!

– Есть такое дело, – согласился я. – Но если бы я не орал о своих многочисленных достоинствах на каждом углу, я стал бы абсолютно омерзительным совершенством. А так у меня имеется вполне безобидный порок, и все довольны… Слушайте, а ведь у меня тоже болит нога. Правая. Странно – вроде бы я ушиб только локоть.

– Думаю, что у тебя болит моя нога, – вздохнул Кофа. – А у меня уже почти не болит. Ты взял себе мою боль. Очень мило с твоей стороны, конечно, но я подозреваю, что ты сделал это совершенно нечаянно.

– Ну да, – растерянно согласился я. – Знаете, я бы с удовольствием обошелся без вашей боли, если честно. Своей мне вполне достаточно. В самый раз, чтобы не заскучать.

Служебный амобилер приехал довольно быстро. Я посмотрел на возницу с искренней симпатией. Во-первых, я люблю ребят, которые умеют быстро ездить, а во-вторых, я успел здорово замерзнуть. Конечно, в Ехо очень мягкая зима, но когда сидишь на голой земле, почти на самом берегу реки, а по спине лениво стекают остатки честно заработанного пота, тело чертовски быстро перестает ощущать блаженство.