Унесенные страстью - Джилл Барнет

– Ммм, обожаю пирог с голубикой. – Она сунула в рот еще один громадный кусок и стала жевать его, зажмурившись от удовольствия.

Эми доела свой пончик и достала еще один. Джорджина открыла глаза и взглянула на Эми. Проглотив еще кусок, она поинтересовалась:

– Что это? Булка?

– Пончики, – ответила Эми с набитым ртом.

Джорджина кивнула, и обе, удовлетворенные, молча продолжали жевать.

Эми как раз взяла пятый пончик, когда Джорджина, остановившись, в задумчивости уставилась на нее. Эми перестала жевать и проглотила кусок.

– Что случилось?

Конечно, она съела целых пять больших пончиков – Эми всегда много ела, когда нервничала, – но Джорджина-то ведь тоже не отставала – от громадного пирога уже почти ничего не осталось!

– Ничего! – Джорджина быстро сунула себе в рот еще один кусок и, опустив глаза, ткнула вилкой в корочку пирога.

Эми положила недоеденный пончик на колени и сидела, не говоря ни слова.

Джорджина подняла на нее глаза:

– В чем дело?

– Мне показалось, ты о чем-то подумала.

Пожав плечами, Джорджина отвела глаза в сторону.

– Да так, просто размышляла; ничего особенного.

– Просто размышляла – о чем?

Джорджина напряженно застыла, потом устремила на Эми пристальный взгляд.

– Почему ты пришла мне на помощь?

– Почему? – Эми нахмурилась. – Что значит – почему? А что же я еще могла сделать?

– Спасаться самой.

– И оставить тебя там? – Эми чуть не рассмеялась, но заметила, как серьезна Джорджина. – Разве я могла бы так поступить?.. Оставить тебя одну! Нас ведь обеих похитили.

– Я не была твоей подругой, не сделала тебе ничего хорошего, и все-таки ты помогла мне. Я не понимаю тебя.

– Что же тут понимать? Обычное человеческое отношение, вот и все. – Джорджина ничего не ответила, и Эми добавила: – Если ты видишь, что кому-то угрожает опасность, скажем, кто-нибудь вот-вот готов выскочить на дорогу перед проезжающим экипажем, ты остановишь его или же попробуешь что-нибудь сделать, может быть, оттащишь подальше.

Джорджина еще откусила от пирога, потом взглянула на Эми и усмехнулась.

– Если бы это была Фиби Дибон, – сказала она, проглотив, – я бы непременно помогла ей.

– Ну, вот видишь? Ты бы сделала то же самое, что и я.

– По правде говоря, я имела в виду совсем не такую помощь.

– Не понимаю.

– Я бы подтолкнула ее.

Эми воззрилась на нее. Джорджина кивнула:

– Да, я бы с удовольствием ее подтолкнула.

– Ты толкнула бы подругу под колеса экипажа? – Эмми помолчала, потом засмеялась. – Нет, ты не сделала бы этого. Ты просто дразнишь меня.

Джорджина с силой воткнула вилку в корочку пирога.

– Я ненавижу Фиби Дибон.

Эми все еще смеялась.

– Даже если и так, ты бы не стала причинять ей вреда.

– Ну что ж, – согласилась Джорджина, – может быть, и нет, но искушение было бы велико.

По тону ее было понятно, что она была бы просто счастлива, если бы у нее вдруг появилась возможность сделать что-нибудь плохое Фиби Дибон.

– Если бы тебе удалось сбежать первой, я уверена, что ты помогла бы мне.

– Ты думаешь? – Джорджина побарабанила кончиком вилки по подбородку. Казалось, она глубоко задумалась. – Не знаю, не уверена.

– Мне кажется, ты стараешься быть равнодушной, жестокой, потому что считаешь, что должна быть такой.

Джорджина язвительно хмыкнула:

– Ты меня совершенно не знаешь. – Она швырнула на камни коробку от пирога, бросив туда же и вилку. В голосе ее зазвучали стальные нотки, глаза сузились. – Я готова пойти на все, ради того чтобы выжить и победить.

Наклонившись, она ополоснула руки в воде, потом яростно обтерла их о нижнюю юбку.

Эми опустила глаза на недоеденный пончик:

– Я не могла бы быть счастлива, если бы кому-нибудь пришлось пострадать для этого.

– Как это смешно и наивно!

Эми только пожала плечами; ей было неловко рядом с Джорджиной: простенькое сосновое креслице рядом с изысканным, работы Чиппендейла, из редкого эбенового дерева.

– Так ты говоришь, что никому не причинила бы боли?

– По крайней мере умышленно.

Джорджина посмотрела на Эми загадочным взглядом:

– Тогда скажи мне кое-что.

– Что?

– Зачем же ты ударила брата верзилы стаканом из-под виски?

– Но я не хотела! – Эми понизила голос и опустила глаза. – Я испугалась. Он сказал, что собирается спать со мной. Не могла же я этого допустить! Я должна была как-то помешать ему.

– Понятно. – Джорджина кивнула. – Ладно, это объяснение я принимаю. Здесь не было выбора – или ты, или он. – Она помолчала. – И пистолет ты, положим, наставила на этого олуха, потому что здесь тоже не было выбора – или он, или мы... Но... – Девушка не договорила, оборвав себя на полуслове.

– Но что?

– Зачем ты на глазах у всех опозорила Уильяма де Пайстера?

– Но я совсем не опозорила его. Я отдала ему кольцо, потому что он лгал мне. – Джорджина не ответила, и Эми добавила: – Оказывается, он не любил меня.

– Неужели же ты верила, что он тебя любит? – Джорджина покачала головой. – Любовь и брак никогда не идут рука об руку. Поверь мне. Да и зачем нужно жениться по любви? Это совершенно бесполезное чувство, плод воображения – не более. Имя, деньги и родословная – вот что в действительности имеет значение. Даже внешность тут в общем-то ни при чем. Хотя, пожалуй, всякого мужчину можно завлечь, если слегка поощрить его – глубокое декольте, поцелуй, достаточно долгий, для того чтобы немного разжечь его страсть, невинное кокетство вроде пальчика, приложенного к его губам или руки у него на груди. Все это может подействовать на мужчину, но при этом у тебя должно быть имя или же достаточно денег. По крайней мере чувства, такие как любовь – впрочем, я не верю, что она существует, – не играют абсолютно никакой роли в браках, которые заключаются в свете.

Эми вскинула голову:

– Мои родители любили друг друга.

– Неужели? Как странно!

Эми опустила глаза; спустя мгновение она тихо добавила:

– Это было прекрасно.

– Ну что же, продолжай в это верить и дальше, если тебе так нравится. Тебе же от этого будет хуже. Любовь для меня выеденного яйца не стоит. Я выйду замуж за Джона Кэбота, – и единственное, что я в нем буду любить, – это фантастическое богатство Кэботов.

– А как же он сам? Если ты собираешься выйти за него замуж, тебе придется заботиться о нем. Хоть немного.

Лицо у Джорджины стало злое, упрямое. Она покачала головой:

– Нет. Ты видела его? Ты его знаешь?

– Да. – Эми помолчала. Джон Кэбот немного смахивал на крота, которого девушка видела как-то раз у себя в саду – он высунул голову из норы. – Должно же в нем быть что-нибудь хорошее.