Разговор с Вождем - Роман Злотников

Атака началась одновременно по нескольким направлениям. Солдаты 45-й пехотной дивизии Вермахта штурмовали валы Крепости, стремясь с ходу захватить Тереспольское и Волынское укрепления и выйти к Тереспольским и Холмским воротам, открывающим прямую дорогу в Цитадель. О том, что мосты заминированы и подготовлены к уничтожению, они, разумеется, не знали. Впрочем, пока не падут Госпитальный и Западный острова, Гончар и не собирался отдавать команду на подрыв. Каналы не столь широки, надолго оснащенных десантными плавсредствами немцев это не задержит, поэтому стоило дождаться подходящего момента. Например, обрушить мосты вместе с живой силой, а лучше – техникой противника.

Не дожидаясь окончания артналета, со стороны Кобринского укрепления немецкая диверсионная группа форсировала на надувных лодках правый рукав Муховца, беспрепятственно высадившись неподалеку от Инженерной казармы и штаба обороны. Заметивший противника пограничный наряд успел потопить одну из них вместе с десантом, но тут же был сметен огнем остальных диверсантов, выстрелов которых в грохоте десятков разрывов никто не услышал. Это оказалась единственная штурмовая группа противника, которой удалось с ходу прорваться в Цитадель, захватив бывшую церковь, а ныне здание красноармейского клуба. Остальных ждал неожиданный и крайне неприятный сюрприз.

Едва только немцы вышли на дистанцию действительного огня, их встретили слитные залпы «трехлинеек» пехотинцев 333-го полка и частые выстрелы самозарядных винтовок пограничников Кижеватова. К которым немедленно подключились бьющие с флангов длинными очередями пулеметы, как размещенные в недостроенных ДОТах, так и на заранее подготовленных позициях. Оставив на валах и в предполье больше сотни трупов, немцы осознали, что неожиданная атака, несмотря на огромное количество рухнувших на территорию Крепости осколочно-фугасных снарядов, с треском провалилась, и торопливо отступили, не имея даже возможности забрать с собой раненых. Проклятые русские отчего-то не сгорели спящими в своих казармах, не погибли под завалами искрошенного тротилом камня, а оказались на позициях, вооруженные и готовые дать отпор. Наступила недолгая – увы, совсем недолгая – передышка.

Сдвинув удерживаемую подбородочным ремешком фуражку на затылок, лейтенант Кижеватов отер взмокший лоб тыльной стороной ладони. Взглянув на одного из пограничников, подмигнул:

– Ну что, Серега, неплохо для начала, а? Не ожидали немцы такого, определенно не ожидали. Сейчас, конечно, снова попрут, ну да и нам есть чем дорогих гостей встретить.

Оглянувшись на затянутую поднятой сотнями взрывов пылью и дымом многочисленных пожарищ территорию Крепости, он помрачнел, заиграв желваками:

– Страшно подумать, что бы случилось, не выведи мы войска и сами не заняв оборону! Сколько б людей полегло, они по казармам и домам комсостава особо прицельно били, твари…

– Это да, – степенно согласился подчиненный, немолодой пограничник в звании старшины. Бросив короткий взгляд в сторону крепостных валов, он отвернулся и принялся сноровисто набивать опустевшие магазины к «СВТ-40». Судя по обилию стреляных гильз под ногами и на бруствере ячейки, боеприпасов он, как и приказывалось, не жалел. – Вовремя командование сообразило. Вот только маловато нас для обороны такой-то махины, как считаете, товарищ лейтенант?

– Маловато, – не стал спорить Андрей Митрофанович, – но и сидеть нам тут не вечно. Наша задача первый натиск выдержать, да побольше сил противника боем связать, а там и подмога подойдет. Острова будем удерживать, сколько сможем, затем отойдем в Цитадель, там и обороняться сподручнее, и укрытия надежнее. Про заминированные мосты и минные поля немцы опять же не знают, так что будет им сюрпризец. Ладно, побежал я, пока тихо, еще пулеметчиков проведаю…

Второй штурм гитлеровцы начали уже при поддержке артиллерии, старавшейся уничтожить ДОТы и обозначившие себя огнем пулеметные и стрелковые позиции. Имевшиеся в распоряжении защитников Крепости «сорокапятки» ничем помочь не могли, поскольку вступили в бой с поддерживающими пехоту танками, к счастью, для артиллеристов в основном легкими. Седьмую роту стрелкового полка почти в полном составе пришлось отправить к захваченному диверсантами клубу – об этом Гончару доложили уже после начала атаки, и пришлось распылять и без того невеликие силы. Судя по заполошной стрельбе, ведущейся как внутри здания, так и снаружи, бой там шел нешуточный. Старинное здание бывшей церкви было неплохо приспособлено для обороны, так что выкурить оттуда гитлеровцев оказалось непростой задачей.

Несмотря на полдесятка подбитых первыми же выстрелами танков, украсивших рассветное небо дымными столбами вспыхнувшего бензина, и порядком прореженную пулеметным огнем пехоту, через десяток минут стало ясно, что долго удерживать и Волынское, и Тереспольское укрепления не удастся. Оборона Западного острова оказалась прорвана в нескольких местах почти сразу, и бой уже шел внутри линии укреплений. На Госпитальный, он же Южный, остров, благодаря более мощным укреплениям и фортификационным каналам защищенный несколько лучше, немцам с ходу ворваться не удалось. Попытавшаяся захватить Южные ворота мотопехотная группа при поддержке нескольких танков попала под фланговый огонь замаскированной батареи ПТО и была полностью уничтожена, а мост над каналом – взорван.

Точных данных о потерях личного состава пока не имелось, но потери были, причем достаточно серьезные. Артиллеристов тоже потрепали изрядно, в строю оставалось меньше половины орудий – одну из батарей немцы накрыли огнем своих пушек, на позиции другой ворвались танки, в считаные минуты раздавив и расстреляв «сорокапятки» вместе с расчетами. Оставалось одно: немедленно отводить людей в Цитадель, сосредоточившись на обороне сердца Брестской крепости, тем более что большинство ДОТов к этому времени оказалось разбито вражеской артиллерией, сейчас перенесшей огонь в глубь обороны.

Клуб удалось отбить, полностью уничтожив вражескую диверсионную группу, и сейчас Кижеватов с Гончаром, пользуясь коротким затишьем – бой на внешних укреплениях островов еще продолжался, работали и уцелевшие артиллеристы, однако интенсивность стрельбы снизилась, – решили коротко обсудить дальнейшие планы. Собственно, не обсудить даже, все и так понятно, а принять совместное решение об организованном отводе войск внутрь Цитадели. Встретились в штабе, практически не пострадавшем в результате артобстрела – только стекла вместе с рамами взрывной волной вышибло, да стены влетевшими снаружи осколками посекло. Стряхнув со стульев осколки стекла и осыпавшейся с потолка побелки, командиры уселись возле стола, но в этот момент в дверь постучали и заглянувший в помещение красноармеец доложил:

– Товарищ капитан, разрешите доложить? Тут это, старший лейтенант Курбатов велел к вам сопроводить…

– Кого еще сопроводить? – буркнул Гончар, пытаясь успокоить мелко подрагивающие от нервного напряжения пальцы. – Пленного, что ли, в клубе захватили?

– Никак нет, наоборот, наш, батальонный комиссар.

– Пусть заходит. – Капитан торопливо поднялся, автоматически проверив, застегнут ли воротничок гимнастерки, и мельком оглядев царящий в кабинете разгром. Впрочем, какая разница…

– Батальонный комиссар Дубинин, Особый отдел штаба корпуса! – представился вошедший в помещение командир в запыленной гимнастерке, лихо кинув руку к козырьку фуражки. – Прибыл к вам для проверки готовности. Ну и, так сказать, проверил уже…

Нежданный гость, прибывший из округа меньше часа назад для проверки выполнения приказа о выводе войск из Крепости, оказался вполне нормальным мужиком, еще и с чувством юмора. И после недолгого общения – докладывавший об эвакуации личного состава и матчасти Гончар поначалу напрягся, но, оказалось, зря – даже помог разоблачить, то ли немецкого шпиона, то ли паникера. Резковат, правда: приказал того сразу же и расстрелять по закону военного времени, но тут ему определенно виднее. Зато не трус, сразу видно – за чужими спинами прятаться не привык: от предложения покинуть Крепость и эвакуироваться в Брест отказался наотрез, попросившись пулеметчиком на любой участок обороны. Между прочим, как выяснилось, это именно он и помог бойцам седьмой роты отбить клуб, самостоятельно уничтожив из трофейного пулемета и гранатами чуть ли не три десятка диверсантов!

Жаль, что погиб столь нелепо: гитлеровцы внезапно начали очередной артобстрел, и оказавшийся возле окна Кижеватов лично видел, как в особиста попал немецкий снаряд. Тела, правда, не обнаружили, но тут и удивляться нечему – прямое попадание, что уж тут, одна только дымящаяся воронка и осталась… Да и караульный у входа, прежде чем укрыться внутри казармы, подтвердил, что так все и было.