Корпорация «Коррупция» - Дмитрий Серков

Утром на клавиатуре Соболева нашла записку с номером телефона и просьбой

перезвонить. Полная собственных мыслей, она долго глядела на номер телефона, думая о

причинах столь пристального интереса к своей персоне.

В трубку ответил мягкий мужской баритон:

– Соболева? Алена? Из «Колокола»? Я несказанно рад…

Не объясняя причин, он назначил встречу в центре, возле входа в Ленинский сквер со

стороны улицы Авиаторов.

Четверти часа вполне хватило, чтоб неспеша дойти до оговоренного места. Ветер

опять дул с моря, так что пришлось зябко кутаться в пальто и пританцовывать с ноги на

ногу, ожидая неизвестного. Намеренно или нет, но мужчина не представился по телефону,

заинтриговав еще больше.

Он опоздал минут на тридцать. Посчитав звонок чьей-то неудачной шуткой, Алена

собиралась уже уходить. Среднего роста, коренастый, с бычьей шеей, гладко выбрит до

синевы, где-то возле пятидесяти. В далекие девяностые, надо думать, выглядел типичным

«братком», а сейчас дорогое кашемировое полупальто, шерстяной шарф, завязанный на

французский манер, сумка от Cerruti, небрежно переброшенная через плечо, и часы Hublot

на правом запястье создавали из него образ респектабельного человека.

Назвавшись Владимиром Леонидовичем Харитоновым, новый знакомый предложил

проследовать в ближайшее кафе: чтоб не мерзнуть и «не отсвечивать» на улице. За

столиком, прикурив сигарету, он немного расслабился, потеплев лицом.

– Простите, что сдернул вас так… Просто не знаю, как быть… То есть знаю, потому и

связался… Вы моя последняя надежда… С этим беспределом одному не справится…

Он долго сыпал междометиями, не в силах подобрать нужные слова, его взгляд

постоянно метался из стороны в сторону, а в глазах застыла тревога.

– Мне понравилась ваша статья о взаимодействии бизнеса и чиновничества. Для

Южноморска весьма необычно. У нас не принято ругать местные власти. Федеральные –

не вопрос, а краевые – ни за что. Святые. Почти… Вы же так изыскано прошли по

чиновничьему самоуправству… И лично никого не задели, и в то же время внимание на

проблеме заострили. Если публикация – пробный шар, и вы готовы копать дальше, то я

помогу вам. Интересует?

Алена молча кивнула. Кажется, все-таки удалось напасть на след! Харитонов не

выглядел шарлатаном и мог оказаться весьма полезным.

– Предвидя, Алена, ваш возможный вопрос о личной заинтересованности, скажу

сразу: я не Робин Гуд, совсем не бескорыстен и преследую вполне конкретные цели. Не

борюсь за какое-то абстрактное соблюдение законности. Я бизнесмен. Думаю, для вас не

будет откровением, что все мы иногда нарушаем закон: зарплаты в конвертах, наличка. Со

стороны различных чиновников – поборы и взятки. Для российской экономики – это

норма. Таковы правила игры для всех ее участников. Но то, что творится в последнее

время – абсолютный беспредел. Самоуправство, которому нет равных. Грабеж под

личиной закона. Меня лишили практически всего, и с вашей помощью я надеюсь если и не

вернуть похищенного, то хотя бы покарать виновных. Я назову вам факты, имена, если вы

обещаете не упоминать меня в своих публикациях. Мне уже и так угрожали…

Соглашаясь, Алена вновь кивнула: внимательно слушаю.

Новый знакомый рассказывал мерно и неторопливо, выкуривая одну сигарету за

другой, охотно отвечая на встречные вопросы. И хотя единственным условием «интервью»

был обязательный отказ от использования звукозаписывающей техники, Соболева,

опасаясь упустить главное, позволила себе тайком включить диктофон: не забавы ради, а

пользы для.

– Бизнесом я занимаюсь давно. Еще с середины девяностых. Начинал, как все –

«челноком». Золотое время тогда было: люди голодные до товара, хавали все подряд.

Куртки, джинсы, кроссовки, костюмы спортивные. Даже задумываться не приходилось:

скупали в Турции все, что под руку подвернется, а здесь на рынке выставляли. Главное –

это краски поярче и цены пониже. Когда оптовики из Центральной России и из Сибири

появляться стали, решил ставку на них сделать: проблем меньше и работа стабильней,

гарантированный сбыт. Пусть маржа пониже, зато бабки платили исправно, часто даже

предоплату вносили. Так что мои коммерческие риски свелись к минимуму.

– А «крыша»? – не удержалась Алена.

Лицо Владимира Леонидовича исказила кривая ухмылка.

– Была. До поры под Крестом работал – был такой видный деятель в Южноморске, не

блатной, но авторитетный бизнесмен. Чел адекватный весьма, семь шкур не драл, даже

бабки при необходимости ссужал под реальные проекты на разумных условиях. Все по

закону – через подконтрольный банк. Короче, это даже не рэкет был в привычном

понимании, а скорее взаимовыгодное сотрудничество.

Харитонов покачал головой из стороны в сторону, сожалея о прошедшем времени,

когда деньги текли рекой, жизнь шла по ясным «понятиям», а сам был моложе и активнее.

Дальше рассказывал, как на протяжении лет преображался бизнес, перерастая из мелкого

«челночного» в респектабельный, краевого уровня.

– Крепко подсели на оптовую торговлю. До недавнего времени под моим началом

функционировало несколько вещевых складов в Южноморске и небольшое производство

женского белья по европейским технологиям. Львиная доля товара идет из Турции и Китая –

размещаем там заказы по пошиву шмоток – дешевле и, как не удивительно, зачастую

качество выше. Были заключены долгосрочные контракты с поставщиками и

покупателями. Не поверите: начал бизнес из тени выводить. Налоговые отчисления в

бюджет в разы увеличил.

Он уделил внимание структуре своего бизнеса, описал, как строил планы на будущее:

пятьдесят пять, четверо детей, супруга, надо передать наследникам четко отлаженный

механизм, исключающий влияние человеческого фактора на его процессы. А они уж сами

разберутся – принимать активное участие в управлении или довольствоваться статусом

рантье.

Чтоб не складывать все яйца в одну корзину купил в живописном месте на побережье

небольшую гостиницу, вложил свободные средства в парочку сельхозпредприятий на

границе с Краснодарским краем – с возрастом все больше к земле тянет, будет, куда уехать

на пенсию. Стал присматриваться еще к нескольким объектам для инвестиций. Денег-то в

свое время заработал, теперь настала пора разместить их пусть в менее доходные, но более

защищенные активы.

– А затем пришли ко мне два молодых крепко сбитых бойца – точно привет из

прошлого, – только не в коже и «Адидасе», а в костюмах с иголочки и при галстуках. Под

полами пиджака – пистолеты в кобуре. Да они и не скрывали оружия, скорее даже

ненавязчиво демонстрировали, указывая на доминирующее положение в обществе. По

всему видно было, что не привычные для нас бандиты, а преступники новой формации –

оборотни. Сказали: надо платить. Я в бутылку не полез, решил поначалу справки навести.

Калач-то тертый, не первый год по земле хожу. Но платить, честно скажу, не хотел. И

денег жаль, да и время на дворе иное. Что такое «рэкет» забыли давно, думал, что канул он

в лету…

Алена молча слушала. Владимир Леонидович маленькими глотками отпил

кофе, собираясь с мыслями, чиркнул зажигалкой, но, пожевав сигарету, так и не прикурил,

продолжив:

– Ошибся. Сильно ошибся. Дешевле было согласиться на их условия. Но я-то решил,

что государство, которому я плачу налоги, должно за меня постоять… Я редко совершаю

глупые поступки. И этот был самый глупый и трагический из них.

Харитонов замолчал, меряя журналистку взглядом. Точно сомневаясь, сможет ли

помочь осуществить задуманное. Кого он видел перед собой? Привлекательную девушку,

осмелившуюся напечатать единственную критическую заметку в краевой газете, а хотел

наверняка – идейного борца с преступностью, за спиной у которого вся сила и мощь

административной машины.

– Мои ребята пробили вымогателей: оперативные сотрудники правоохранительных

органов. С выслугой и званиями. Представляете: те, кто призваны защищать интересы

рядовых граждан, на самом деле самые страшные преступники. Узнал, что многие мои

коллеги уже отстегивают определенную мзду и советуют не упираться. И тут меня прямо

зло взяло: я-то не совсем никчемный барыга, у меня и авторитет уже внушительный

наработан, и связи имеются. Думал, еще посмотрим кто кого.