Крымские «армагеддоны» Иосифа Сталина - Виктор Еремин

Националисты таких меньших числом народов более кого-либо склонны к садизму и измывательствам над оказавшимися беззащитными людьми ненавистных им больших народов. В высшей его точке это инакомыслие непременно выливается в геноцид — физическое истребление и моральный террор. Вспомним, что по свидетельствам очевидцев, в годы Великой Отечественной войны наибольшим изуверством на наших оккупированных территориях в отношении советских людей отличались финны, румыны и националисты Прибалтики. Только в Латвии стало возможным организовать единственные в мировой истории концентрационные лагеря для маленьких детей, куда свозили даже не подростков, а мальчиков и девочек от 7 лет возрастом. Предпочтение отдавалось русским и еврейским детям (преимущественно ненавистным прибалтийским нацистам русским детям). Согласно документам концентрационного лагеря Саласпилс, латышские нацисты умучили в таких концентрационных лагерях десятки тысяч малолетних детей! Правда, сегодня эти преступления свалили на немецких фашистов, которые «разрешили» прибалтийским нацистам истреблять детей других национальностей. Московские либералы вещают, что таковы были эксцессы реакции на оккупацию Прибалтики Сталиным. Но дети-то здесь причем? И о каких эксцессах может идти речь, когда была развернута длительная планомерная методичная машина истребления малолетних за национальность их родителей? И ни один прибалтийский националист за эти преступления по настоящему все еще не поплатился, равно как латышский, эстонский и литовский народы, породившие этих извергов, не заплатили за преступления их «элит» против русского народа — СССР хранил дружбу народов, а теперь этих палачей русских детей укрыл под своей потной подмышкой дитя транснационального капитала — блок НАТО. Что получили русские люди за терпимость советского правительства к прибалтийским националистам, мы увидели в конце XX столетия. Добавьте к этому садистскому варварству еще и не прекращающееся глумление над жертвами прибалтийских националов, которое вершит под прикрытием свободы слова московский либеральный папилломатоз, неприкасаемый ни для совести, ни для закона — тем более для народа.

К сожалению, слово вещественно и чаще всего коварно и злобно. Оно гораздо чаще убивает человека и разрушает им сотворенное, чем созидает благо. Со смертью Сталина в 1953 г., презрев его мысль и знание, оклеветав гипертрофированным преувеличением неизбежных в тех исторических реалиях грехов, преемники вождя незаметно для себя погрузились в смирение перед националистами-прометеевцами, и СССР с ускорением покатился под откос.

Сегодня всевозможные «теоретики» морочат головы нашим гражданам рассуждениями об экономической «отсталости» и «несостоятельности» станы Советов. Это преднамеренная ложь, но не в ней дело. Ведь начался-то развал СССР не с экономики (ее слабость, искусственно созданную жуликами и авантюристами во власти, все мы кое-как терпели, и слабость эта была преодолима в кратчайшие сроки). Кто помнит историю перестройки и гибели СССР, отлично помнит и то, что развал этот начался с последовательного осуществления властной группой Александра Яковлева — Горбачева планов разгромленных когда-то Сталиным, но выживших в западной «благодати» прометеистов по натравливанию народов нашей страны на русских и искусственному сталкиванию их между собой, по разрушению СССР посредством разжигания националистической ненависти пассионариев многих народов к русскому народу как государство образующему народу. Служки яковлевско-горбачевской группы в центральных СМИ (вроде программы «Взгляд» на ТВ или журнала «Огонек» Виталия Коротича) и особенно в республиканских культурологических СМИ целенаправленно натравливали народы СССР на русский народ под лозунгами рабской сущности и вечной лени русских, бесчеловечного угнетения и нескончаемых терзаний «русскими палачами» национальных меньшинств. Это натравливание методично продолжалось несколько лет, втягивая в орбиту искусственной ненависти к государство образующему народу и к русскому языку, как языку межнационального общения, все большее и большее число задуренных националистами людей. Аргументами же в этом натравливании служили судьбы репрессированных в 1920-х — 1930-х гг. националистов всех мастей, которые с тех пор и по сей день являются для многих экзальтированных особ образцами служения своему народу и страдателями за свой народ. Их именами ныне названы улицы городов и поселков, им установлены памятники, они если и не являются кумирами, то уж непременно глубоко почитаемы и возвеличиваемы местными националистами.

Неизбежным итогом такого продуманного стравливания народов стал развал СССР, и экономика в этом черном деле играла чуть ли не последнюю роль. Идеология уничтожения нашего Отечества, очернения государство образующего народа и опоганивания русского языка как языка межнационального общения буквально раздавила в 1980-х гг. человеческий разум, а заодно и пресловутый материальный интерес. Стало расхожим местом обвинение во всех этих процессах Москвы и москвичей, буйно поддерживавших Ельцина и Сахарова, а сегодня жирующих на разорении провинциальной России. Недаром Москву теперь называют гигантской вошью на теле Отечества. Отметьте, не пиявкой (одновременно с кровопитием излечивающей человека от болезней), а вошью, не только пьющей кровь, но и заражающей своего носителя многими смертельными болезнями.

Однако Москва и подлинные (а не новоявленные) москвичи ко всему происшедшему имеют весьма косвенное отношение. Историческая практика тысячекратно наглядно показала верность репрессивного преследования Сталиным националистов: нашу страну и в самом деле разодрали на клочья в корыстных целях националисты нескольких народов СССР, в том числе и русские националисты. Однако главную роль в деле развала страны сыграл озетовский национализм.

Важнейшим итогом революций 1917 г. и геополитического противостояния в Крыму большевиков с транснациональным капиталом стало зарождение одного из первых в мировой истории этноса-вируса, запрограммированного обстоятельствами на уничтожение его собственного государства-матки — СССР (РФ). Фундаментом этого этноса объективно оказался еврейский национализм, но не еврейского народа в целом, а того узко ограниченного семейственно-дружеского клана, который, благодаря активному участию в грандиозных революционных пертурбациях, с осени 1917 г. находился у кормила государственной власти в разрушенной России. Под эгиду национальной партийно-государственной элиты в Москву в течение нескольких десятилетий стекалась национальная творческая элита, как научная, так и художественная. Не удивительно, что именно она впервые в истории получила посредством кремлевских связей руководящие посты в творческих сферах общества и со временем взяла в свои руки официальную идеологию государства.

Однако наблюдалась великая нехватка собственных национальных кадров, да и приоритет национального избранничества очень скоро стал резко бросаться в глаза — это было уже опасно во всех отношениях. Достаточно вспомнить, из представителей какой национальности формировались в 1920-х — 1930-х гг. кинематографическая, журналистская, писательская среда и т. д. Отличие от 1900-х и 1910-х лет настолько яркое и контрастное, что даже конкретных примеров не требует. И новоявленная элита стала вычленять и продвигать наиболее податливых влиянию и талантливых представителей других народов, которые принимали эту избранность как нечто естественное и справедливое, достигнутое ими благодаря собственному таланту и пониманию этого таланта чуткими и справедливыми влиятельными друзьями. Такие выдвиженцы обычно вступали в брак с девицами элиты и автоматически принимались в нее на правах младших членов. Постепенно на базе новой московской элиты и определенных ею талантливых представителей других народов складывалась особая столичная общность, которая со временем все более и более стала принимать этнический характер. Более всего этому способствовало то, что в руках данной общности всегда оставалась (и остается ныне) государственная идеология!

Так в течение первых десятилетий Советской власти сформировалось ядро и движущая сила ОЗЕТа, вступившего в соперничество с сионистами за возрождение еврейской государственности на территории СССР, но не в Палестине. Очень важно помнить, что именно на первом этапе своего становления озетовцы долгое время были мировыми победителями — и в революции, и в противостоянии с сионистами. На этой почве они были глубоко враждебны палестинским евреям, эксплуатируя идею борьбы против классово чуждых советам еврейских буржуа. Тогда оба движения были еще сугубо социальными. Однако со временем сионисты остались социальным движением, а озетовцы трансформировались в этническую общность.