Зеркальный вор - Мартин Сэй

– Стэнли! – слышится громкий шепот Клаудио, который призывно машет из закутка между стеной и крыльцом, куда сам он успел забиться.

Однако уже поздно: на Стэнли падает свет фар. Машина по инерции продолжает разворот, и лучи уходят в сторону, оставляя его в темноте, но тут же раздается визг тормозов.

Стэнли и Клаудио пускаются наутек, сворачивают за угол, перебегают улицу и прячутся в кустах рядом с муляжом новоанглийской церквушки. С того места, где они только что стояли, доносится хлопок автомобильной двери, потом еще один.

– Тебя засекли? – спрашивает Клаудио.

– Ясное дело.

– И что теперь?

Стэнли не отвечает. Отсюда недалеко до проволочной ограды, но на ее преодоление может не хватить времени. Кроме того, ограда в этом месте вплотную подходит к реке, и спрыгивать с нее придется на забетонированный береговой откос, что в темноте чревато травмами. Но и бежать вглубь незнакомой студийной территории рискованно: они могут очутиться в тупике, где их возьмут тепленькими. А путь, которым они сюда пришли, теперь перекрыт.

Два белых луча обшаривают фасады особняков на только что покинутой ими улице. Очень яркие лучи – должно быть, от прожекторных фонарей с мощными аккумуляторами. Эти студийные охранники передвигаются в манере копов – сохраняя между собой дистанцию и не направляя свет друг на друга, – и Стэнли понимает, что сбить их со следа будет непросто. У стража ворот он пистолета не заметил, но насчет этих двоих можно не сомневаться: они идут сквозь темноту решительно, как люди со стволами.

– Надо делать ноги, – шепчет Клаудио. – Они нас найдут.

– Сиди тихо, и все обойдется.

– Нет смысла сидеть здесь. И нам не найти надежного укрытия. Они тут знают каждый закоулок.

– Если сейчас побежим, станем для них мишенями. Они только этого и ждут: спугнуть нас, чтобы потом подстрелить. Я проделал такой путь не затем, чтобы схлопотать пулю от этих клоунов.

– Послушай, Стэнли, твоего Уэллса здесь нет. Здесь вообще никого нет, кроме охраны. Нам незачем тут оставаться.

Охранники уже подошли достаточно близко, чтобы можно было разглядеть их лица: красивые, спокойные, уверенные. У каждого в правой руке револьвер, судя по виду – стандартный полицейский «кольт» 38-го калибра. Скорее всего, это копы, которые по ночам, в свободное от службы время, подрабатывают в охране. Такие без колебаний спустят курок. Стэнли прикидывает варианты: что, если Клаудио отвлечет одного из них, и тогда можно будет увести за собой второго, а потом внезапно напасть на него и завладеть оружием. Скажем, добраться до кучи обломков, которую они проходили ранее, а уж там наверняка найдется что-нибудь увесистое, типа куска арматуры, которым можно проломить череп.

– Я к ним выйду, – говорит Клаудио.

– Что?

– Я сейчас к ним выйду. А когда они меня задержат и уведут, ты выберешься тем же путем через ограду. Встретимся на трассе, у автобусной остановки.

Стэнли перестает следить за перемещениями фонарей и поворачивается к приятелю.

– Ты вконец уже сбрендил? – шипит он. – Что значит «ты к ним выйдешь»? И что ты будешь делать?

Клаудио продолжает смотреть на охранников, переводя взгляд с одного на другого; Стэнли ощущает на своем плече его твердую и теплую ладонь.

– Я с ними поговорю.

Стэнли тяжело вздыхает.

– Если они сдадут тебя в участок, тебе крышка, – говорит он. – В лучшем случае тебя вышлют обратно в Мексику. Ты этого хочешь?

– Они не сдадут меня в участок.

– Да? А с чего ты так решил, умник?

– Я буду плакать и всячески извиняться. Это не проблема. – Он ухмыляется, глядя на Стэнли. – И потом, я выгляжу как приличный американский юноша.

Стэнли открывает рот, чтобы возразить, но Клаудио уже поднимается и выходит из кустов.

– Если через час меня не будет на остановке, – говорит он вполголоса, – возвращайся на берег. Встретимся в нашем логове.

И вот уже он медленно идет посередине улицы с высоко поднятыми руками. Стэнли наблюдает из укрытия. Лучи фонарей, скользнув по мостовой, скрещиваются на Клаудио, и его темный силуэт четко обрисовывается в ореоле их света.

– Добрый вечер, друзья, – говорит он громко. – Кажется, я заблудился.

Стук сердца отдается в горле и висках Стэнли. Он лежит на земле, боясь пошевелиться. Охранники приближаются к Клаудио, невидимые за слепящим светом своих фонарей. Их дальнейшего разговора Стэнли не слышит. Один из лучей перемещается от Клаудио в сторону кустов, из которых тот появился. Стэнли зарывается лицом в перегной.

Луч проходит над ним – один, два, три раза. Выждав после этого примерно полминуты, он поднимает голову. Охранники уже спрятали оружие в кобуры; один из них светит в спину Клаудио, тогда как второй стоит спереди, положив руку ему на шею. Похоже, он выкручивает Клаудио ухо, как учитель школьнику; с другой стороны, этот жест можно счесть и вполне дружелюбным. Его фонарь направлен снизу в подбородок Клаудио, чье выражение лица прочесть невозможно: глаза и рот скрыты черными тенями. В следующий момент все трое разворачиваются и вскоре исчезают за углом.

Стэнли не двигается, прислушиваясь к звуку запускаемого двигателя и шороху колес; свет фар в каньоне меж бутафорских фасадов понемногу слабеет. Все это, как ему кажется, длится неимоверно долго. Наконец вокруг снова тьма и тишина. Стэнли встает и быстрым шагом направляется к погорелому кварталу и далее, повторяя их с Клаудио путь в обратном направлении.

До места, где они проникли на территорию студии, он добирается за считаные минуты, но после двух неудачных попыток перелезть через ограждение понимает, что в одиночку ему это не по силам. Теперь необходимо наклонить столб наружу, но сделать это без помощи Клаудио он не может. Надо искать другие варианты. Поскольку к югу отсюда слишком много огней и жилых домов, он идет в противоположную сторону, к реке, высматривая, не удастся ли где-нибудь пролезть под нижним краем сетки. Но это безнадежно: повсюду между столбами в дюйме от земли туго натянут проволочный трос. В конце концов он доходит до крутого поворота ограды, где угловой столб снабжен дополнительной опорной стойкой, и это дает ему шанс. Он перебрасывает через ограду свою куртку, за ней вещевой мешок и вздрагивает от шума, с которым тот падает на твердую почву. Потом начинает взбираться сам, цепляясь пальцами и носками ботинок за сетку. Уже на самом верху страх и нетерпение приводят к излишней спешке, он неудачно переносит ногу через колючую проволоку, джинсы рвутся и расползаются в районе голени, на несколько секунд Стэнли беспомощно зависает, клонясь вперед, – еще немного, и под действием собственного веса он полетит с этой высоты вниз головой. Но ему все же удается сохранить равновесие, сделать паузу и отдышаться – глядя на черный гребень горы Ли, затмевающий огни большого города, – а затем потихоньку высвободить ногу и спрыгнуть на землю.

Теперь он идет вдоль ограждения на юг, пока не появляются уличные фонари, асфальт под ногами и свет в окнах домов, где пожилые пары играют в кункен, а семьи с детьми поудобнее устраиваются перед телевизорами. Кровь на ободранной лодыжке подсохла, и он переходит на бег, ибо не уверен в том, сколько сейчас времени. Клаудио назначил встречу через час, а, по ощущениям Стэнли, уже прошло никак не меньше с момента их расставания – ни тот ни другой, понятно, не имеют часов.

Когда он выходит к автобусной остановке, Клаудио там нет. Стэнли бросает вещмешок на скамью и садится. Потом встает и смотрит на запертые ворота и студийные владения за ними. Там не заметно никакого движения, даже отсветов автомобильных фар. На востоке темный массив Кауэнги обретает все более отчетливые контуры на фоне фиолетового неба, и через несколько минут из-за горы появляется красноватая, слегка ущербная луна. Стэнли наблюдает за тем, как она плывет по небосводу, постепенно сменяя цвет на желтый, а затем на серебристо-белый.

Он вновь садится на скамью и достает из мешка «Зеркального вора». Фонарь над ним дает достаточно света, но Стэнли не читает, не может сконцентрироваться. На миг у него возникает желание со всей силы швырнуть эту книгу в сторону ворот. Он представляет себе, как в полете она превращается в огненный вал и дочиста выжигает всю долину – или оборачивается гигантской совой, летит сквозь тьму, находит Клаудио и переносит его в безопасное место. Стэнли верит, что книга на такое способна. Он верит в ее чудотворную силу.

Но бросок остается лишь воображаемым. Закрытая книга бездельно лежит у него на коленях, как заклинивший пистолет, а Стэнли цитирует ее содержимое по памяти.

Створки врат Онира к западу раскрылись,как оскал разверстый черепа пустого.И сквозь сон Гривано смехом поощряетяростный огонь: «В нем вся суть процесса, –говорит алхимик. – Пусть пылает ярчеи не угасает». Это верный способ:лишние субстанции пламя удалит,бот-бар-бот за дверцей раскаленной печипод покровом ночи новый день творит.

Интересно, а как поступил бы на его месте Гривано? Вопрос нелепый по множеству причин. И прежде всего потому, что Гривано действовал бы в одиночку – или, по крайней мере, только с теми сообщниками, которых он смог бы покинуть без сожаления. Стэнли, конечно, не обладает набором знаний Эдриана Уэллса по разным предметам – истории, алхимии, древним языкам, магии, – но в темных делах у него есть кое-какой опыт. И Уэллс наверняка знает в них толк.