Когда здесь была Марни - Джоан Робинсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Хорошо…
Миссис Престон посмотрела на свое отражение в зеркале. Дрожащими пальцами убрала под шляпку выбившиеся пряди волос. Потом повернулась к Анне, склонила голову набок:
– Как я выгляжу, дорогая?
Анна чуть придвинулась к ней:
– Хорошо выглядите, тетушка. Просто прекрасно.
И неуклюже отступила. Вот бы тетя прекратила все время так беспокоиться! Поневоле вспомнилось ровное дружелюбие миссис Линдсей.
– Просто прекрасно, – повторила Анна. – Вам не о чем волноваться. Там не надо все время кланяться или на краешке стула сидеть. – Она старалась говорить как бы между прочим. – Скажете им просто «Привет!» – они обрадуются. Миссис Линдсей сама всегда так говорит.
Миссис Престон только встревожилась еще больше:
– Но, дорогая моя, я всегда говорю: «Здравствуйте. Как поживаете?» Они удивятся и решат, что я невежа… что я им грублю…
Анна нахмурилась. Что бы она ни сказала, это лишь усиливало беспокойство миссис Престон. Наверное, лучше пока ей не рассказывать о «медвежьем садике» и о том, что по-лондонски чопорного чаепития ей лучше не ждать. От этого она совсем с ума сойдет. Анна нерешительно тронула тетушку за руку:
– Да все будет хорошо. Вы их ничем не обидите.
– Ну… Я на это очень надеюсь… – Миссис Престон явно терзалась ужасными сомнениями, но все-таки нашла в себе силы для благодарной улыбки. – Пойдем прямо сейчас, дорогая? Она ведь говорила – в половине четвертого?
– Да, но торопиться вовсе не обязательно. В смысле, они там за пунктуальностью не очень гоняются. Так что вы не спешите. Им без разницы, когда мы подойдем. – И Анна направилась к двери, отчаянно пытаясь сохранить небрежный тон. – Впрочем, если хотите, мы можем…
И они вышли из дому.
Миссис Линдсей сама открыла им дверь. Она сменила обычный толстый свитер и шлепанцы на изящный джемпер и юбку и с широкой теплой улыбкой приветствовала гостей:
– Здравствуйте! Как поживаете? – Она протянула руку миссис Престон. – Я так рада, что вы сумели к нам заглянуть! Входите же скорее! Привет, Анна. Какая неожиданность – ты снова у нас!
Анна застенчиво улыбнулась. Миссис Престон бросила на девочку удивленный взгляд, как бы извиняясь за нее, и пожала руку миссис Линдсей.
– Я решила сегодня устроить чай внутри, там будет уютней. – Миссис Линдсей провела их обеих в гостиную. – Анна, если хочет, может пойти в «медвежий садик» с остальными детьми. А мне так приятно будет ненадолго вернуться к цивилизованному образу жизни!
На лестнице послышался внезапный грохот, вниз скатились две стальные трубы от пылесоса, а следом – Мэтью, Эндрю, Джейн и Присцилла. При виде миссис Престон они так и замерли, только кто-то тихо пискнул от ужаса.
– Эй, что происходит?
Мэтью пустился в объяснения, что они, дескать, придумали новый и быстрый способ спускать предметы (а ведь, между прочим, это она забыла трубы от пылесоса наверху). Миссис Линдсей только отмахнулась и сказала:
– Идите-ка все сюда и вежливо поздоровайтесь с миссис Престон! Ай, Роли-Поли, во что ты вляпался? – Малыш Роли на четвереньках выполз из гостиной, весь перемазанный вареньем. – Джейн, будь умницей, тащи его скорей в кухню умываться… Хотя нет, я уж лучше сама! – Живо подхватила младшенького и обернулась к миссис Престон: – Вы уж простите меня, я сейчас. Нет-нет, беспокоиться не о чем, это просто варенье!
И она скрылась в кухне. Анна собрала пылесосные трубы, а дети Линдсеев по очереди чинно пожали руку миссис Престон.
– Мы весь день только и бегали туда-сюда, прибирались, – сказал Мэтью, с интересом разглядывая гостью. – Нет, не только ради вас, – добавил он по зрелом размышлении. – Мы еще кое-кого ждем.
– А вот и нет: ради вас! – поспешно возразила Джейн, наградив брата укоризненным взглядом.
– Ну ладно, пусть будет так, – согласился Мэтью. – Но вы же ведь не останетесь ночевать? – Миссис Престон, кажется, пришла в полное недоумение, а он продолжал: – Надеюсь, в доме всяко-разно стало почище! Мы все ух как забегались!
– Не глупи, – сказал Эндрю. – Она все равно не видела, на что тут раньше было похоже, так откуда ей разницу ощутить?
– Мне кажется, здесь красиво и очень опрятно, – нервно озираясь, ответила миссис Престон. – Прелестный дом, не правда ли, Анна?
Анна кивнула, чувствуя себя очень несчастной.
– Нет, вы бы видели, что тут утром творилось! – гнул свое Мэтью. – А несколько недель назад вовсе кавардак был! Моя кровать стояла вон там! – И он с гордостью указал в угол зала. – Эндрю как-то вечером позабыл, что она там стоит, и полетел кувырком, а в руках у него мусорное ведро было! Мы думали, здесь до скончания веков пахнуть будет…
– Как прошла поездка? – быстро перебила Джейн. – Вы не устали?
Миссис Престон испытала явное облегчение.
– Ни в коем случае, спасибо большое. Замечательное путешествие… И твоя мама проявила большую доброту, пригласив меня в гости.
– Мы в самом деле рады познакомиться с вами, – заверила Джейн.
– Мы очень хотели, – добавила Сцилла.
– Мы никак вообразить вас себе не могли, – сказал Мэтью.
Эндрю дал ему пинка. Мэтью недоуменно оглянулся.
– Что ж, теперь я перед вами, – нервно засмеялась миссис Престон. Поправила шляпку и в явном отчаянии покосилась на Анну.
– Точно, – подтвердил Мэтью, но Анна с облегчением увидела, что он уже расплылся в обычной своей дружелюбной улыбке.
Торопливо вернулась миссис Линдсей.
– Вы уж простите меня. Джейн, присмотришь за Роли, хорошо? А теперь давайте-ка, брысь все отсюда. И не гляди с таким разочарованным видом, Мэтт! У вас там все то же самое на столе!
– Меренги? – заулыбался мальчишка.
– Да. – Миссис Линдсей кивнула. – Брысь, я сказала!
Мэтью умчался, остальные за ним.
– Так у вас пятеро! – услышала Анна из гостиной голос миссис Престон. – Какая вы счастливая…
И ответ миссис Линдсей:
– Вам тоже повезло. Она прелесть! Мы все ее…
На этом дверь гостиной закрылась.
Анна пошла за остальными в «медвежий садик». Голова ощутимо кружилась от изумления и радости, что все прошло так легко.
Глава тридцать вторая
Неожиданное признание
– Вы, наверное, детей почти не рассмотрели? – спросила Анна, пока они с миссис Престон шли к автобусной остановке.
– Правда, – как-то рассеянно и немного огорченно ответила тетушка.
Анна искоса на нее посмотрела. Ей хотелось, чтобы та без подсказок с ее стороны как-то высказалась о Линдсеях, но молчание затягивалось, и Анна не выдержала:
– Жалко, что вы в гостиной почти все время сидели. С нами бы вам больше понравилось. Но и она тоже очень, очень славная!
Миссис Престон удивленно посмотрела на нее:
– Кто – миссис Линдсей? Да, дорогая, она и мне показалась очень милой женщиной. Она очень хорошо о тебе отзывалась. И дети, по-моему, хорошие… Кто из девочек, говоришь, тебе особенно нравится?
– Я же показывала… – Анна вздохнула. – Тетушка, в чем дело, а? Вам у них совсем не понравилось?
– Нет, что ты! Не в том дело… – Миссис Престон прокашлялась, словно собираясь произнести загодя приготовленную речь, потом начала: – Помнишь, мне надо было переговорить с тобой, дорогая? Боюсь, я не все тебе рассказала, что должна бы… и мисс Хеннэй говорит, следовало бы… то есть она думает, что, возможно, ты уже знаешь… Дело в том, что совет каждые две недели присылает нам чек, чтобы помочь с твоим содержанием. Это всего лишь их вклад, ты же понимаешь… таков заведенный порядок. Я просто хочу, чтобы ты знала… мы с твоим дядей вовсе не отказались бы сами оплачивать все твои нужды… хотя и чек нам очень кстати… теперь-то я понимаю, что нужно было все это тебе рассказать. – Она перевела дух и с сожалением добавила: – Я просто надеялась, что, может быть, лучше с тобой об этом вовсе не заговаривать.
– Почему? – спросила Анна.
– Наверное, я боялась, как бы ты не подумала, что мы мало любим тебя. Пойми, есть этот чек или нет – наша к тебе любовь от этого ничуть не меняется. Ты же веришь мне, правда?
У Анны свалился тяжеленный камень с души.
– Все равно лучше бы вы мне раньше сказали.
– Да, я понимаю, так было бы лучше… А теперь вот и миссис Линдсей советует мне подробнее рассказать тебе о твоем происхождении. Я, в общем-то, знаю очень немногое, да и то долго пыталась забыть… – Она как-то беспомощно покачала головой и запнулась, но скоро вновь обрела самообладание. – Знаешь, я же пыталась… Пыталась рассказать тебе о твоей родне – о матери, о бабушке… Только ты слушать не хотела. Ты всегда отворачивалась, как будто тебе было неинтересно.
«Знаю, – подумала Анна. – Это потому, что я на них злилась. Знать бы еще почему… В конце-то концов, не их это вина, что они умерли…»
Она прислушалась к себе и с изумлением поняла, что прежнее отторжение куда-то подевалось. Ощущение было такое, словно она, совсем даже об этом не думая, в какой-то момент их всех простила.
