Квадратные метры хитрости - Мария Мусина

Звонок в дверь. Неужели уже доставка еды?

Нет, это был Кика. Что за манера являться без звонка?

– Они потребовали выкуп! – заорал Кика с порога.

– Кто? – не поняла я.

– Иркины похитители! Они, наконец, объявились! Мне даже дали с Иркой поговорить! Она жива!

– Слава богу! – сказала я.

Но прозвучало это как-то безрадостно.

Теперь уже и Кика уставился на меня недобро.

– Мы тут ждем еду, – уж совсем не к месту сказала я, – голодные.

Антон смерил меня негодующим взглядом.

– Только не ссорьтесь, – сказал Кика.

– Нет, что ты…

– Я же вижу – у вас искрит. Похитители потребовали пятьсот тысяч евро.

– Почему не миллион? – спросила я.

Глава 10

Настало тягостное утро. Вообще-то утро всегда было моим любимым временем суток. Проснуться. Притащиться на кухню. Сварить кофе. День только начинается, и нет сожаления о невыполненном и несделанном. А только вкус прекрасного будущего. Утро – это юность дня. Все еще впереди.

Но только не сейчас. Сейчас утро – это мучительная встреча с Антоном, изматывающее молчание и разочарование.

– Привет!

– Привет!

Еще не хватало сказать: «Хорошая погода, не правда ли?» – и будет полный комплект.

Вот как бы я вела себя, если бы это Антона вызывали на допрос и подозревали в убийстве? Уж наверняка не так отстраненно и равнодушно. И, конечно, я не стану при этом аккомпанементе (крещендо) черствости рассказывать мужу о вчерашней встрече с бандитами. Какой смысл? Вообще-то сочувствие иногда бывает и бессмысленным – в том смысле, что никак не влияет и не облегчает ситуацию. Но оно, сочувствие, просто должно быть. Как факт. Биографии отношений.

Небо за окном было серое. А какое оно должно быть поздней осенью? Но от осознания неизбежности этой серости не становилось легче.

Антон, наконец, ушел. Могла ли я когда-нибудь предположить, что мне так тяжело будет пребывать в одном помещении с собственным мужем?

Все эти невеселые мысли дополнялись еще и навязчивыми воспоминаниями о вчерашнем наезде. А как это еще назвать? Когда трое мужиков прижимают тебя в углу и угрожают зверской расправой? Да они меня чуть не придушили вчера, как цыпленка какого-нибудь.

Кстати. Тимофей и Леонид – были задушены. Уж не теми ли самыми мужиками?! Брр. Лежала бы я сейчас на холоде, в темном переулке… Или нет, меня бы уже, наверное, нашли, и лежала бы я в морге. Но тоже холодном…

Фу, какая-то ерунда в голову лезет. Костя сто раз прав: я – не труп! И Наташа права – я не в тюрьме! На сегодняшний момент. И это поводы для радости. Целых два!

И вообще, миссия моя в этом деле выполнена! Все хозяева квартир, на которые посягает мошенник Красавин, предупреждены.

Даже Нино Гамлетовна – и та в курсе, – Наташа связалась с ее адвокатом. Все! Я умываю руки!

Но тут я опять подумала о Тимофее, неизвестном мне, никогда мною не виденном Тимофее.

Его убили! Из-за квартиры. Из-за квартиры?

И Леонида – тоже убили! И тоже – неизвестно за что.

Нет, я им не Акакий Акакиевич какой-нибудь, чтобы дрожать в испуге, когда преступники разгуливают на свободе! Можно даже сказать – резвятся. Убивают! Прижимают локтями шеи законопослушных граждан! И это мне еще повезло! В ушах у меня зазвучал их противный смех.

Я оделась и пошла гулять с собакой. Для начала. Внимательно вглядываясь во все припаркованные машины, наклоняясь периодически якобы для того, чтобы завязать шнурки (которых не было), заворачивая за углы домов и выглядывая тут же: не идет ли кто-нибудь по моим пятам?

Но слежки я не заметила. Вернулась домой несколько успокоенная.

Одя поджидала нас с Мотей в прихожей – с мурлыканием и сладким потягиванием изгибала элегантно спину.

На улицу кошка не просилась. Пока, во всяком случае. Напоминала, видимо, ей улица о тяжелом, бесприютном детстве. Всегда была рада, когда мы оттуда, из-за двери, за которой так много плохого, возвращались.

Я решила отвлекаться от плохого и немного поработать. Но буквы расплывались. Сосредоточиться я не могла. Потому что мысли мои были далеко.

Я достала секретный осокинский телефон и соединилась с подругой.

– Ира, – сказала я.

– Почему у тебя такой голос?

Ну, что сказать дорогой подруге? Напомнить ей, что у нас уже три трупа? А с замерзшим – четыре?

– С Антоном поссорилась.

– Ой-и, мне бы твои проблемы!

Меня так и подмывало, конечно, въедливо поинтересоваться у любезнейшей подруги: какие такие у нее проблемы? Но вспомнила про подброшенный труп и удержалась от сарказма. Вместо него спросила проникновенно:

– Как ты себя чувствуешь?

– Сплю все время. Какие новости?

У меня не было настроения отчитываться перед Иркой.

– Никаких.

– Как? – возмутилась она. – Ты сидишь без дела?

– Ну, конечно, нет. Я предпринимаю неимоверные усилия!

– И что? Безрезультатно? – склочно изрекла подруга.

– Результат налицо – только у тебя.

– Не надо завидовать.

– Хорошо. Не буду. Ира, – сказала я строго, – сосредоточься, пожалуйста, и вспомни все подробности того дня, когда ты труп обнаружила.

– Зачем? – спросила Ирка. – Я тебе уже об этом рассказывала. Ты знаешь, что с Кики похитители потребовали пятьсот тысяч евро?

– Знаю, он приходил вчера.

– Так расскажи! – воодушевилась похищенная. – Что говорил? Собирается платить?

– Ты уходишь от ответа! Зачем ты пошла в эту квартиру? Почему именно в этот день и час? Вспоминай, вспоминай!

– Мне позвонил Леонид и сказал, что потерял Маргариту из вида.

– …И?

– Я расстроилась. Я как раз собиралась на встречу с ее мужем. Чтобы выложить ему всю подноготную его дражайшей супружницы.

– Где должна была состояться встреча?

– В кафе на бульваре.

– Недалеко от квартиры на Остоженке?

– Да. Поэтому я заодно решила заехать в квартиру. Чисто случайно. Я не собиралась…

– Да, неубедительно как-то все это звучит. Подозрительно. Пожалуй, правоохранительные органы тоже так решат.

– Что ты имеешь в виду? – вспыхнула Ирка.

– Ну, если сейчас ты все же перестанешь скрываться и дашь показания следствию…

– Даже не думай! Я этого не сделаю! Особенно теперь, когда я могу заполучить такой крупный куш!

Ирка-то своего не упустит.

– Но ты отдаешь себе отчет, что это вымогательство?

– Какое вымогательство, какое вымогательство? Я на Кику лучшие годы потратила! Имею право на компенсацию!

– Как ты намерена получить этот выкуп?

– Вот сейчас как раз думаю над этой проблемой, – важно сообщила Ирка.

Она думает! Как получить 500 тысяч евро! А я думаю над тем, кто ей труп подбросил! Какие разные у нас мысли, однако!

Конечно и несомненно, тюрьма по Ирке плачет, можно даже сказать, рыдает. Если ее