Квадратные метры хитрости - Мария Мусина

Встретились мы с Василием недалеко от места предстоящей операции. В новом образе Василий не сразу меня узнал. Еще бы!

Я кратко изложила свой план. Василий внес в него некоторые коррективы. Весьма уместные, кстати.

В бильярдной было уютно. Я, пожалуй, буду сюда захаживать, когда мои мысли и бытие освободятся от навязчивой идеи разоблачить Красавина вместе со всей мафией и коррупцией. Несколько хорошо освещенных столов, дубовые стены, игроки, без суеты посылающие шары в лузы. Все это находилось в обрамлении мягких кожаных уютных кресел с широкими деревянными подлокотниками – на них удобно было ставить емкости с напитками. Что мы с Василием и сделали. Барная стойка таинственно мерцала за нашими спинами – сулила море удовольствия и релакса.

В бильярдной было не так много народа, и я сразу зацепила взглядом Красавина. Я не сомневалась, что сразу его узнаю. Не с любой внешностью человек способен на грандиозные аферы. Среди посетителей бильярдной таковой был один-единственный.

Осанистый, крупный, высокий. Грубо слепленное мужественное лицо. Лет ему за пятьдесят, но в джинсе по-молодежному и волосы не седые. Крашеные? Шарфик модным узлом на шее. Движения уверенные, без суеты. Респектабельный. Располагал.

Такому вальяжному обязательно нужны соратники. Всенепременно! Не мог он, непомерно величественный, действовать в аферах с квартирами в одиночку. Хотя, судя по предыдущим его похождениям, личной наглости ему было и не занимать – с квартирами он не справился бы один. Однозначно!

Я была абсолютно спокойна. Потягивала себе коктейль, не глядя ни на кого. Говорила Василию о том, что уже страстно хочу тепла и моря, что уже надоела зима, еще не успев начаться. Не повышала голоса. Ко мне и так невозможно было не проявить интерес. Спасибо Поли! Так вычурно вырядиться и изукраситься я никогда не смогла бы самостоятельно – фантазии не хватило бы.

– Какая ты корыстная, – сказал Василий.

Это было условное кодовое слово. Оно обозначало: объект проявил интерес. Движется в нашу сторону.

– Да, – сказала я, – я – такая. Но я, пожалуй, с тобой играть не буду. А то ты меня сразу обыграешь. Убьешь во мне весь азарт, пыл и вдохновение.

Я обвела взглядом зал. Ну, конечно же, внимание привлек только один достойный господин – Красавин.

– Сэр, – обратилась я к таковому, хотя и отдавала себе отчет, что никакой он не сэр, – не составите ли партеечку?

Красавин ничуть не удивился – на ком еще, кроме него, можно сосредоточиться? Он даже не был польщен – все принял за чистую монету.

Снисходительно подошел с высоко поднятым подбородком.

– Но здесь все играют на «интерес», – сказал, сверху вниз смотря, – пятерка будет стоить партеечка.

– Пятерка – так пятерка, – махнула я рукой легкомысленно, – с чего-то надо начинать.

Шары летали по зеленому сукну, глухо стукаясь друг об дружку. Я сразу стала проигрывать – не специально, просто играла плохо. Красавин радовался. И радость его была наполнена злорадством. Наверное, Красавин чувствовал себя победителем. И почему бы ему не чувствовать себя победителем? Играл он, конечно, лучше меня, гораздо лучше. И удача была – на его стороне, ничего не скажешь. И все же его победа не выглядела блистательной – именно из-за злорадства. Победители – великодушны. Тогда только они предстают во всем своем величии. Но это я так считаю. Для кого-то победа – просто унижение соперника, и радость в этом. И сила – в этом. Как ни странно, именно проигрывая эту биллиардную партию, я почувствовала, что мы победим. Совершенно справедливо говорят: для того чтобы узнать человека, надо посмотреть, как он водит машину и как играет в карты. Ну, или в биллиард.

Партия доиграна. Мои комплименты Красавину, Василий тоже сдержанно, но похвалил игрока.

– Разрешите представиться: генерал-майор Красавин……

– О! – сказала я, – генералы – не проигрывают. Очень приятно познакомиться. Приятно проиграть генералу!

Ну, придумай еще что-нибудь, чтобы почесать у него за ушком.

Я вылупила как можно выразительнее мои щедро накрашенные глаза, облила сладким взглядом Красавина и прошептала томно:

– Шарман!

Красавин самодовольно улыбнулся.

– Вы действующий генерал? – я старалась таращить глаза как можно восторженнее.

– Я действующий, – с достоинством ответил Красавин, – советник депутата Государственной Думы Российской Федерации.

– О! Это – моя мечта, – возопила я. – Давать советы депутату! Быть полезной Отечеству!

Василий смерил меня недоуменным взглядом, давая понять, что я переигрываю. А почему я должна казаться умнее, чем я есть на самом деле? Это – лишнее. Тем более что я и не умнее. Восторженная идиотка – именно то, что сейчас надо! А это вообще мне свойственно по жизни – быть идиоткой. Из песни слова не выкинешь.

Василий достал из бумажника бумажку в пять тысяч. Протянул генералу.

– Нет-нет, – запротестовала я, – я сама в состоянии заплатить за свой проигрыш. Деньги – это не то, в чем я нуждаюсь.

Судя по тому, как любовно была взята купюра из моих рук, генерал-майор страдал особо нежным отношением к деньгам. Впрочем, это было заметно еще по уголовному делу Синицына. Но оставалась еще надежда, что Синицын просто патологический враль, а деньги – производное. Но нет. Все удачно сочеталось в этом человеке. Гармонично.

– Приятно было бы сыграть с мастером, – сказал Василий.

– С удовольствием, – Красавин был уверен в себе.

И Василий блестяще поддержал его уверенность. Еще одна купюра перекочевала в карман генерала.

– По пивку? – поинтересовался Красавин.

– Я – за рулем, – сказали мы с Василием одновременно.

– То есть я – за рулем, – поправилась я.

– А вот если бы у вас было удостоверение советника депутата – вы бы не боялись попадаться в лапы ГИБДД. И вообще ничего не боялись бы.

– Я, я хочу ничего не бояться! Я могла бы советовать депутату что-нибудь про Италию. Я – переводчик. Ну, или что-нибудь в этом роде. Я на многое способна! Хочу быть советником депутата Госдумы!

– Нет, этого я тебе обеспечить не могу, выбирай что-нибудь другое! – сказал Василий.

– Не хочу другое, не хочу другое, – я капризно надула алые губы.

Краем глаза я видела, как Красавин поднапрягся, весь обратившись в слух.

– Зачем тебе быть советником депутата? – уговаривал Василий. – Хочешь, поедем на Бали? Там хорошо.

– Если я говорю, что хочу быть советником депутата, – значит мне надо! У меня есть дельце одно на примете – с удостоверением его провернуть – раз плюнуть.

Глазки Красавина, плотно упакованные в складки век, забегали от нетерпения.

Однако он воздерживался от предложения. Но видно было, что