Джек и Джилл - Олкотт Луиза Мэй

Мэри просияла, лицо Мейбл, наоборот, потемнело, а Сьюзи презрительно фыркнула.

— Давайте все-таки тянуть жребий, — быстро проговорила Молли, чувствуя, что назревает конфликт. — Тогда все будет по-честному, без обид. Держи, Джилл, — протянула она ей длинную полоску бумаги.

План был одобрен всеми. Джилл порвала бумагу на кусочки разной длины, их тщательно перемешали, затем девочки вытянули каждая по одной полоске, и самая длинная оказалась у Мэри. Против чего уже никто возражать не мог.

— Иди переодевайся, — скомандовала Джилл, — а потом надо будет решить, прежде чем позовем мальчиков, как нам лучше расположиться.

Юные актрисы удалились со всем реквизитом, который им удалось добыть дома, в спальню Джилл и начали, по их собственному выражению, «нафуфыриваться». Раздражение, однако, ни у кого, кроме Мэри, не проходило, и девочки дали ему выход в резких словах, завистливых взглядах и не самых любезных действиях.

— Сьюзен, Аннет, ну так я возьму ваши белое шелковое платье и перо? — спросила Мэри, обращаясь к подругам и любуясь серебристыми переливами первого и изящным изгибом второго, хотя и то и другое было весьма неново.

— Обойдешься тем, что сама принесла, — огрызнулась Сьюзи, сосредоточенно поправляя у зеркала венок из белых цветов, который надела поверх своих рыжих волос, явно следуя принципу: отсутствие красоты компенсируют яркостью.

— Я тоже, пожалуй, оставлю перо себе, — подхватила Аннет. — Иначе, во-первых, на мне не останется ничего яркого, а во-вторых, моей сестре Эмме совсем не понравится, если она узнает, что я его кому-то одолжила.

— А я и вовсе не собираюсь играть, — объявила вдруг нервно заплетающая косы Мейбл, которую сильно уязвил результат жеребьевки.

— Ну, если так, то, по-моему, вы просто кучка сердитых и злых девчонок! — дрожащим от возмущения голосом воскликнула Молли. — Вам не досталась главная роль, и в отместку вы решили сорвать представление, так, да? Знаете, мне за вас стыдно! — прокричала она, с сочувствием глядя на Мэри, которая с потерянным видом теребила в руках старое мамино платье из лилового шелка. Совершенно неподходящий наряд для принцессы, тем более что при вечернем свете он выглядел даже не лиловым, а мрачно-коричневым.

— Раз они такие вредные, Мэри, мы с тобой вот как поступим, — ободряюще проговорила Джулиет. — Я все равно собиралась для своей роли Королевы взять у мисс Делано красное парчовое платье. А для тебя я тогда попрошу желтое. — С этими словами она надела на голову бумажную корону и, задрапировавшись в красную скатерть за неимением пока что в наличии парчового платья, с вызывающим видом прошлась мимо Сьюзи, Аннет и Мейбл.

— А почему, собственно, мы вообще должны отдавать свои вещи для Принцессы? — вскинулась Сьюзи, лицо у которой от злости стало еще некрасивее, чем обычно. — Может, прикажете еще срезать волосы у Мейбл и одолжить их Мэри?

— Мои ей не подойдут. Они светлые. А принцесса, видите ли, непременно должна быть темной. Так что придется тебе, Мэри, обойтись своими собственными. А хочешь выглядеть лучше, одолжи у мисс Бат ее фальшивые букли, — язвительно изрекла Мейбл и захохотала.

— Ох, а мне очень жаль, что здесь нет мисс Бат. Как бы она сейчас вам наподдала, — не смолчала и на сей раз Молли Лу.

В сердцах отпихнув от зеркала Сьюзи, она поправила на голове тюрбан, на минуту задумалась, а потом оторвала от него два розовых ярких помпона.

— Держи, — протянула она их Мэри. — Хоть что-то яркое у тебя точно будет.

— Ох, не ссорьтесь из-за меня, — умоляюще глянула на подруг Мэри. — Со мной все в порядке. Я придумала, чем прикрыть это страшное платье.

Она шагнула в соседнюю комнату, чтобы взять шаль, которая осталась у Джилл, однако на полпути замерла, засмотревшись на грустное и растерянное лицо подруги. В ожидании остальных девочка лежала, полуприкрыв глаза; одной рукой она перебирала мягкие складки шали, а другой — теребила прядь черных волос, которые пышными волнами накрывали подушку.

«Как же ей, бедной, тяжело! — только сейчас отчетливо осознала Мэри. — Ведь она так любит играть в спектаклях и, если бы не болезнь, сегодня уж точно играла бы вместе с нами».

Джилл, не замечая присутствия подруги, начала тихонько напевать песенку о голубке, которая прилетает к узнику в башне замка, и Мэри, прислушиваясь к ее грустному голосу, вспомнила, с каким азартом та одевалась для очередной роли, с каким блеском глаз выходила на сцену. Внезапно возникшая идея заставила Мэри бесшумно попятиться в спальню и прошептать:

— Девочки, я не буду Принцессой, зато я придумала, кто должен ею быть.

— И кто же? — разом уставились на нее с изумлением остальные.

— Только, пожалуйста, тише, — взмолилась Мэри. — Иначе мы все испортим. Загляните-ка в Птичью комнату. Из той, кто сейчас нас там дожидается, выйдет гораздо более прекрасная Принцесса, чем из меня.

Девочки посмотрели сквозь дверь на Джилл, но ни одна из них не произнесла ни слова.

— Неужто сами не понимаете? — вновь зашептала Мэри. — Это же единственная роль, которую нашей бедняжке Джилл сейчас под силу сыграть. Вы только подумайте, как она будет счастлива, получив ее. И Джек, уверена, очень обрадуется. И все остальные наверняка тоже. А мы… мы… — Голос у девочки дрогнул. — По-моему, нам с вами надо стараться во всем доставить ей удовольствие. Вдруг она больше вообще никогда не сможет ходить?

Эти слова стали решающими. Горестная интонация, с которой их произнесла Мэри, заставила всех позабыть о соперничестве. Ведь, по сути, сердца девочек нежны и отзывчивы, и каждая из присутствующих сейчас чувствовала себя готовой пожертвовать и красивыми вещами, и еще многим-многим другим, что им было дорого, только бы Джилл была счастлива, а еще лучше — смогла бы снова встать на ноги и закружиться в танце. Мрачную тень тщеславия, зависти, раздражения и недовольства вмиг стерло с их лиц, и, просияв, девочки воскликнули в один голос:

— Замечательная идея! Идем скажем ей поскорее!

Мэри кинулась в Птичью комнату первой. Остальные последовали за ней.

— Джилл, дорогая, мы тут еще немного посовещались и выбрали вместо меня другую Принцессу. Тебе понравится.

— И кого именно? — не проявила особенного интереса та.

— А вот кого! — И, сорвав со своей головы фату, Мэри опустила ее невесомым облаком на Джилл.

К фате моментально добавились белое перо от Аннет, белое платье, которым Сьюзи изящно накрыла лежащую девочку; Джулиет и Мейбл задрапировали ей ноги белой шалью, а Молли пожертвовала главным украшением своего тюрбана — серебряной звездой, которая воссияла на груди у Принцессы.

— Вот она, наша Принцесса, самая лучшая из всех принцесс на свете! — взявшись за руки, хором пропели подруги и начали водить хоровод вокруг Джилл.

— Вы действительно так считаете? Правда? Неужели я буду сегодня играть? — вне себя от радости из-за полученного сюрприза, засыпала их вопросами Джилл. — О, как же это мило с вашей стороны!

В назначенный день живая картина была представлена поистине замечательно. Однако публика наверняка была бы впечатлена отнюдь не меньше, доведись ей лицезреть ту выразительную сцену, свидетельницами которой стали исключительно ее участницы. С ярко сияющими глазами Джилл широко раскинула руки, пытаясь обнять всех подруг сразу. Раскрасневшиеся их лица были обращены к девочке, и в них отражалась вся мера счастья, которую они доставили ей. Эта потрясающая живая картина ничем не уступала изображенной впоследствии для зрителей «Спящей красавицы».

— Ах вы, мои дорогие! Отдали мне самую лучшую роль и так чудесно нарядили меня! Как же мне вас отблагодарить? А вот как, — нашла решение Джилл. — Напишу миссис Паркер, чтобы она одолжила для Короля свою горностаевую накидку. Вот увидите, я обязательно добьюсь этого!

Замысел ее встретили восторженными возгласами. Всем очень хотелось, чтобы Король на премьере был в этой накидке, однако ни у кого из девочек не хватило смелости попросить ее у владелицы.