Смерть со спецэффектами - Элмор Леонард

Робин старалась произвести на них впечатление.

— Как нам стало известно, — начала Морин, — вы присутствовали на вечеринке в доме мистера Вудроу Рикса в прошлую субботу.

Крис, разглядывавший книги, услышал, как мисс Эбботт с готовностью ответила:

— А это было в субботу? Да, кажется, верно.

— Верно, что была суббота или что вы там присутствовали? — спросила Морин.

— И то и другое, — засмеялась мисс Эбботт.

Крис перевел взгляд на письменный стол, заваленный папками, почтовыми конвертами, журналами и блокнотами…

Наверху он приметил блокнот в красной обложке, на которой была надпись «Май–август 1970», сделанная черным маркером.

Мисс Эбботт подошла к столу за сигаретами, и Крис снова стал изучать книги. У нее было довольно много романов в мягких обложках и несколько экземпляров в твердой — «Золотой огонь», «Бриллиантовый огонь», «Изумрудный огонь» — одного и того же автора, некой Николь Робинетт.

Морин продолжала расспрашивать о присутствовавших на вечеринке. Мисс Эбботт сказала, что вряд ли сможет помочь, ее ни с кем не знакомили. Морин спросила, плавала ли она в бассейне вместе с другими… Мисс Эбботт ответила, что она всего лишь попробовала воду ногой.

Помнит ли она, что Грета Уэтт прыгнула в бассейн?.

Мисс Эбботт ответила, что не помнит, кто плавал, а кто — нет.

Крис ждал, когда она наконец упомянет Марка Рикса.

Когда она, подойдя к столу, стала стряхивать пепел в пепельницу, он обратил внимание, что блокнота в красной обложке на столе уже не было.

Морин спросила, помнит ли мисс Эбботт, как Грета Уэтт поднялась наверх, и мисс Эбботт ответила, что она не знает, кто из девушек была Грета Уэтт.

Крис снял с полки книгу с заложенной между страницами суперобложкой и обернулся к мисс Эбботт:

— Вы все еще читаете Уильяма Берроуза?

Мисс Эбботт окинула его равнодушным взглядом, потом улыбнулась:

— Вы делаете из этого какие-то выводы?

— Некоторые из ваших книг я читал. Вот, например, Эбби Хофман, думаю, я прочел все его книги.

— Вам нравится Эбби?

— Не знаю, почему он не стал эстрадным комиком. Да, он мне нравится, — сказал Крис. — И мне было так его жалко. Бедняга столько времени скрывался, а никто его и не искал.

— Разве ФБР его не разыскивало?

— Да, но насколько упорно? Получилось так, будто он вдруг неожиданно появился: «А вот и я!» — а они: «Вот, черт! Что ж, придется его арестовать». — Крис заметил, что она нахмурилась, и добавил: — Все это напоминает мне о прошлом. Я ездил в Вашингтон, принимал участие в марше против войны во Вьетнаме. Тогда по улицам Вашингтона прошли около миллиона протестующих. Был в Вудстоке. Кажется, это было летом. Я учился в Мичиганском университете. Жил на Стейт-стрит, рядом с пиццерией «У Боба». Когда громили учебный корпус офицеров запаса, помню, как из окон выбрасывали пишущие машинки… — Он усмехнулся.

— Не только пишущие машинки, но и папки с личными делами, — заметила Робин. — Вы тоже участвовали в погроме?

— Нет, только наблюдал, — покачал головой Крис. — По правде говоря, единственный раз, когда я проявил активность, — это когда приезжал Джордж Уоллес. В тот раз он участвовал в гонке на пост президента и организовал митинг в Кобо-Холл. Он пытался сказать речь, а мы в это время были на балконе, вскочили, вскинули руки в гитлеровском приветствии и заорали: «Зиг хайль!» Его сторонникам это не понравилось. Завязалась драка, швырялись стульями. — Крис усмехнулся. — Помню, Уоллес кричал нам: «Постригитесь, длинноволосые!» Понятия не имею, почему людей так раздражали длинные волосы.

— Действительно, — кивнула мисс Эбботт. — И наша манера одеваться.

— И то, как мы открыто и свободно высказывались, — добавил Крис. — В это время вы учились в Мичиганском университете?

— Я жила рядом со зданием компании «Паккард». — Мисс Эбботт затянулась сигаретой.

— С моего крыльца можно было камнем попасть в «Паккард». — Он улыбнулся. — Что некоторые и делали. Вы скучаете по тем временам?

— Они по-прежнему со мной, — сказала мисс Эбботт. — Я могу вспомнить эти времена в любой момент.

Похоже, ей хотелось вместе с ним вспомнить прошлое, но что-то ее удерживало.

Морин, которая теперь сидела на шатком пластиковом стуле, наблюдала за ними. На мгновение она встретилась взглядом с Крисом, но ничего не сказала.

— Значит, вы были в Вудстоке? — спросила мисс Эбботт.

— Все три дня, под проливным дождем и в условиях жуткой антисанитарии.

— Мне очень хотелось туда поехать, но помешали какие-то дела.

— Вудстокский фестиваль рок-музыки — событие незабываемое. На поляне, где проходил фестиваль, около четырехсот пятидесяти тысяч человек разбили палаточный городок. В нем принимали участие самые знаменитые рок-группы и исполнители. Я помню Джимми Хендрикса, он произвел фурор виртуозным и авангардистским исполнением на гитаре гимна США. Помню Карлоса Сантану и многих других. Вы, конечно, знаете, что документальный фильм «Вудсток» в 1970 году получил премию «Оскар».

— Да, конечно, — кивнула мисс Эбботт. — Многие из участников этого фестиваля приезжали на Гусиное озеро следующим летом. Вы напоминаете мне одного моего друга. Он все время говорит: «Помнишь Джо Кокера? Помнишь его сапоги со звездами?»

— А вы, случайно, не Николь Робинетт? — спросил с улыбкой Крис.

— Да, это я…

— Я не читал ваши книги, но с удовольствием почитал бы.

— Думаю, вы не стали бы их читать.

Они обменялись улыбками.

— Как вам удалось все это сохранить? — спросил Крис, кивнув на книжные полки. — У вас есть «Восстание рассерженных», «Стукач», «Конформист», я об этих изданиях слышал, но не читал.

— Удалось… — пожала плечами мисс Эбботт. — Думаю, когда-нибудь они станут библиографической редкостью. Пока я работала в издательстве в Нью-Йорке, все эти книги хранились в доме моей матери.

— А что вы можете сказать о своей работе в прачечной при тюрьме в Гурон-Вэлли?

— Могу сказать, что мне придется попросить вас уйти.

— Не хотите вспоминать прошлое? Может быть, расскажете нам, как вас арестовали?

— Я не намерена с вами разговаривать. Понятно? Нам не о чем говорить, так что проваливайте…

Спускаясь вниз, Морин остановилась на лестничной площадке и оглянулась на Криса.

— Я думала, она попытается ловко вывернуться, хотя бы прикинуться непонимающей. Но не тут-то было, сэр.

— Она сразу перешла в наступление. Ты обратила внимание на то, что она ни словом не обмолвилась о Марке? Не хочет даже близко подходить к истории со взрывом лимузина. Ты что-нибудь узнала?

— Она не сможет нам помочь в деле с изнасилованием. Больше я ничего из нее не вытянула.

— Я бы не стал из-за этого огорчаться, — сказал Крис. Остановившись перед квартирой управляющего на первом этаже, он добавил: — Позвони прямо отсюда Уэнделлу. Скажи, чтобы он взял у прокурора ордер на обыск, приехал сюда и обыскал ее квартиру. До его приезда оставайся здесь, проследи, чтобы она не ушла.

— И что же мы ищем, бомбы?

— Любой тип взрывчатых веществ, медную проволоку, детонаторы, таймеры, дистанционные взрыватели. Бельевые прищепки… Нужно будет обязательно заглянуть в холодильник.

— Бельевые прищепки?

— Пусть Уэнделл укажет в ордере, что вас интересует все, что касается самодельных взрывных устройств, и специальная литература.

— Какого рода специальная литература?

— Меня интересует блокнот в красной обложке с надписью: «Май–август 1970». Если не обнаружите еще что-либо, то хотя бы этот блокнот найдите. В нем что-то важное, потому что она его спрятала, пока ты с ней разговаривала. Прикрыла какими-то бумагами. Может, как раз в нем инструкция по изготовлению взрывного устройства. Но если даже в блокноте не окажется ничего подобного, все равно забери его и дай мне знать, хорошо?

Морин глянула на него с прищуром и медленно произнесла:

— Что-то я тебя не понимаю. Горишь желанием работать, тогда почему не уладишь вопрос с местом жительства и не вернешь себе удостоверение?

— Похоже, мне не очень по нраву возиться с преступлениями на сексуальной почве.

— Хорошо, но зачем тебе эта Робин Эбботт? Что ты пытаешься доказать?

— Ничего, просто составил тебе компанию.

— Я об этом и спрашиваю. Зачем?

Ему пришлось подыскивать слова, чтобы выразить то, что пришло ему в голову, когда он стоял у книжных полок Робин Эбботт, смотрел, условно говоря, на ее прошлое и вдруг понял, что для нее все это далеко не прошлое, а самое что ни на есть настоящее.

— Одно цепляется за другое, — сказал Крис. — Грета как бы привела нас к Робин. Ты выяснила, что она была активной участницей революционного движения в Мичиганском университете, и я ухватился за это, потому что учился там и видел, что тогда творилось. Я даже сам принимал в этом участие, не слишком активное, но достаточное, чтобы снова почувствовать то время. И она это почувствовала, когда я говорил об этом. Видела ее лицо? Ей хотелось рассказать нам о тех событиях более подробно, но она удержалась, опасаясь, что, если начнет говорить, скажет много лишнего, что прольет свет на то, чем она сейчас занимается.