Черный скоморох - Сергей Шведов

– Какая жалость,– с досадой произнес Тимерийский.

– Я рад, человек молодой, что чувство раскаяния тебе не чуждо.

– Он мне нужен был живой,– пояснил Андрей.

– Ты о чем? – удивился Пигал.

– Да вот об этом негодяе, магистр,– криво усмехнулся князь.– С его смертью оборвалась путеводная ниточка, которая могла вывести тебя на дорогу гельфов.

– А это разве не барон Риго? – Пигал был смущен и бездушием молодого человека, и собственным легковерием.

– Приглядись к нему повнимательней, магистр, и ты поймешь меру своего заблуждения.

Пигал последовал совету, хотя, если честно, то он видел сегодня столько трупов, что на веки вечные потерял к ним всякий интерес. Впрочем, в этот раз он пересилил себя. Убитый незнакомец не был альбакеркцем, не был он и человеком, даже на первый весьма нетребовательный взгляд. Конечно, Вселенная богата на причуды, но иногда кажется, что слишком уж богата.

– Откуда он здесь взялся?

– Я не успел его спросить об этом, он слишком поспешно умер.

Было в лице существа, лежащего на столе, нечто птичье, хотя, с другой стороны, всем своим обликом он менее всего напоминал птицу. А, может быть, мы совершенно напрасно пытаемся подогнать чужое обличье под знакомые с детства образы и только путаемся в собственном восприятии. Проблема была сугубо научной, требовала для решения тиши кабинета, и достойнейший магистр решил оставить ее до лучших времен.

– Послушай, достойнейший, ты ведь часто бывал на Альдеборане. Тебе не приходило в голову спросить у моего отца, откуда там взялись люди?

– Что значит «откуда»? – удивился Пигал.– Они пришли на планету вместе с твоим отцом.

– Я не о клане Тимер говорю,– поморщился князь.– С Героями все ясно. Объясни мне, как попали на Альдеборан десять тысяч альбакеркцев.

– Как все, я полагаю.– Пигал был поставлен вопросом князя в тупик.– А почему ты решил, что на Альдеборане были именно альбакеркцы, мало, что ли, в Светлом круге других планет?

Планет действительно много, но далеко не все их обитатели способны перемешаться меж звезд. А если говорить еще более откровенно, человек молодой кругом прав, а Пигал Сиринский, лучший дознаватель Светлого круга, мягко говоря, опростоволосился. Можно прихватить с чужой планеты девицу и, заключив в объятия, переместить в другую точку Вселенной, но это, пожалуй, все, на что способны самые отчаянные Герои. А вот для того, чтобы перебросить на другую планету тысячи человек, не ведающих о межзвездных переходах, не хватит никаких сил. И как это магистру, достойнейшему из мудрых, даже в голову не пришло задуматься над столь очевидной проблемой.

– Вербовали альбакеркцев для моего отца агенты кентавра Семерлинга, а отправлялись они на Альдеборан из этого замка.

– Но позволь, человек молодой! – возмутился Пигал.– Это же полный абсурд: альбакеркцы понятия не имеют о межзвездных переходах.

– Так и я о том же, магистр. Обрати внимание на стол. Из какого дерева он сделан, по-твоему?

– Вероятно, дуб,– не слишком уверенно отозвался Пигал.

– Это сиена, магистр. А сиена растет только на Альдеборане.

– Наверное, кто-то занес сюда семечко сиены, а уж потом из него выросло дерево. Вспомни о птице, вылупившейся из яйца, принесенного твоим отцом.

– С птицей тоже не все чисто, магистр.

– По-твоему выходит, что есть некое силовое поле, некая дорога, которая соединяет Альбакерк с Альдебораном, я тебя правильно понял, человек молодой?

– Правильно.

– Но ведь это абсурд,– зафыркал сиринец.– Россказни о дороге гельфов не более чем сказки. Это доказано уже давно крупнейшими умами Сирина, Эретрии и Нигии.

– Тогда, может быть, эти светлые умы объяснят мне, как люди попали на Либию, Альбакерк, Сирин, Нигию и так далее. На Альбакерке никогда не было приматов, на Сирине тоже, и список можно продолжить. А что вы скажете о генетической совместимости, магистр: моя мать родом с Земли, а отец с Парры, и вот я сижу перед вами – продукт их страсти.

– Мы все принадлежим Вселенной, человек молодой,– высокомерно ответил Пигал.– Все мы произошли из одного семени, так что говорить о несовместимости просто смешно.

– Даже с этим вот? – Тимерийский небрежно махнул рукой на труп.

– Живое во Вселенной многообразно.– Достойнейшего Пигала невежество князя возмущало до глубины души, нечего сказать, воспитал Семерлинг субъекта.– Но многие существа дублируются на разных планетах. Кошки, собаки, лошади, крысы, наконец.

– Так я о том же, магистр. Не станешь же ты утверждать, что крыса способна рассчитать кривую от Земли до Либии.

Спорить с князем было просто невозможно. Да и с какой стати сиринский магистр должен доказывать что-то неучу, не способному даже понять всей глубины его доводов? Если этому невежде хочется верить в дорогу гельфов – пусть верит.

– Так или иначе, достойнейший Пигал, но ключ к разгадке тайны мы с тобой упустили,– примирительно заметил князь.– И теперь помочь нам сможет только твой старый приятель Сюзи.

– А при чем здесь Сюзи?

Как вам это понравится: залил замок кровью, отправил в мир иной десятки людей, и, как выясняется, совершенно напрасно, только по причине суеверия и крайнего невежества. А теперь ему, видите ли, приспичило навестить шестиглавого дракона, чтобы поболтать о том о сем. А кто, скажите на милость, будет расхлебывать кашу, заваренную на Альбакерке?

– Не волнуйся, магистр.– Князь пренебрежительно махнул рукой.– Альбакерк – суровая планета, и подобные происшествия здесь случаются довольно часто. Через неделю все уже будет забыто.

– Возможно, альбакеркцы и забудут тебя через неделю, человек молодой, но кентавр Семерлинг никогда не простит тебе бесчинства в отношении своих людей.

– Так ты к барону Риго направлялся, достойнейший?

– Во всяком случае, мне рекомендовали его как очень приличного человека.

– В таком случае я очень сожалею, магистр, что ваша встреча не состоялась. Впрочем, ты можешь подождать его здесь. Он наверняка вернется, как только я покину замок. Так что решай сам, достойнейший, а у меня дела.

Пигал только вздохнул в ответ. Дела! Как вам это понравится? Начало было кровавым, и еще неизвестно, каким будет продолжение. Очень может быть, что, участвуя в безумствах князя Тимерийского, Пигал достигнет таких высот в преступлениях, что и Тартара для него будет мало. Остается только надеяться, что кентавр Семерлинг не ограничился услугами сиринского магистра, а принял и другие меры, способные хоть как-то остановить этого молодца. Достойнейший Пигал после всего увиденного и услышанного сегодня стал склоняться к мысли, что, быть может, у Высшего Совета действительно есть повод для беспокойства в отношении этого безумца.

Сиринец с большой неохотой снял с себя удобный и теплый альбакеркский костюм и подставил свое худое тело холодному ветру. Звезды выглядели уж очень неприветливо, особенно звезда Силия, к которой им предстояло отправиться.

– Если мне не изменяет память, шестая планета этой системы?

– Не изменяет,– ворчливо отозвался Пигал, про себя посылая подальше и звезду Силию, и шестую планету ее системы вместе с шестиглавым пьяницей Сюзи.

Но, как вскоре выяснилось, Пигал горячился напрасно, поскольку шестая планета встретила межзвездных скитальцев приветливо, чтобы не сказать ласково. Тишина стояла такая, что слышно было, как стрекочут потревоженные насекомые в густой траве. Ни дождя, ни ветерка, а только тихая, словно медом вымазанная ночь, от нежных объятий которой на душе у Пигала потеплело. Пожалуй, только храп шестиглавого Сюзи, доносившийся из пещеры, вносил существенный диссонанс в местную гармонию. Магистр нисколько не сомневался, что огнедышащий негодяй в стельку пьян и потребуются неимоверные усилия, чтобы добудиться хотя бы до одной его головы.

Дракон Сюзи никогда не отличался особой аккуратностью, поэтому в пещере пованивало не только спиртным. Два служителя спали здесь же у входа среди пустых бочек, и пьяны они были никак не меньше хозяина. Во всяком случае, все попытки Андрея Тимерийского вогнать их в разум так и не увенчались успехом. Против винных паров даже кулаки Героя бессильны.

– Это не дракон, а какой-то многоголовый ощипанный индюк. Тебе не кажется, магистр, что он здорово посинел с тех пор, как мы его видели в последний раз?

– Посинеешь тут.– Пигал с осуждением глянул на кучу пустых бочек в углу пещеры.

По мнению магистра, князь слишком азартно взялся приводить Сюзи в чувство. Мало ли что может померещиться дракону с пьяных глаз. Однако Сюзи был пьян до такой степени, что ему ничего не мерещилось, спал он как мертвый. Князь Тимерийский разгуливал по его туловищу, как по бульвару, и даже рискнул углубиться по длинному хвосту в самое нутро пещеры. Пигал присел у входа, пригрелся и даже задремал, дожидаясь беспокойного спутника.

– Ну, магистр, сейчас будет море смеха!

Пигал удивленно захлопал глазами, а Тимерийский подхватил его за руку и потащил из пещеры под звездное небо Вилана.