Совершенно секретно - Ральф Ингерсолл

Глава пятая. "Бигот"

Тегеранская конференция подходила к концу, а тем временем в Англии «Джонни-новички» заканчивали свою работу. Дни их были сочтены. В конце декабря Великий Монтгомери прилетел в Англию и, даже не потрудившись связаться с американским главным штабом, прямо проехал к американским войскам в Южной Англии, приказал им стянуться в район сбора и, став у микрофона, объявил, что отныне он ими командует.

Они с любопытством разглядывали этого человечка. Он очень мал ростом и, чтобы казаться выше, носит обувь на толстейшей подошве. Его маленький рост удивил их, снимался он обычно, стоя на каком-нибудь возвышении, тогда вид у него получался более внушительный и грозный. Он был в своем знаменитом черном берете, очень подтянутый и бодрый.

Усилители доносили до каждого его высокий, почти пронзительный голос. Он пообещал, что в кровь расквасит немцам нос, и солдаты, на которых должна была брызнуть эта кровь, вежливо похлопали ему.

В январе Джеки Деверс собрал свои пожитки и улетел в Африку. Вместе с ним отбыли его начальник штаба Дэвид Барр, начальник оперативного отдела штаба Даниэль Ноус и еще человек двадцать офицеров, адъютантов и других работников.

Тем временем Монтгомери водворился в своей главной квартире, получившей название 21-й армейской группы. Помещалась она на окраине Лондона в здании школы св. Павла, где Монтгомери когда-то учился. Теперь в аудиториях раздавалось непрерывное шарканье ног — это входили и выходили участники совещаний. Штаб армии генерала Брэдли находился в Бристоле (в том самом Клифтон-колледже, где я побывал не так давно, когда знакомился с единственным корпусом, представлявшим в то время в Соединенном Королевстве американскую армию), и Брэдли пришлось откомандировать в Лондон целую группу офицеров специально для участия в многочисленных совещаниях Монтгомери. Теперь их называли «синдикатами» — термин, принятый в британской системе планирования. Когда вопрос только обсуждается, — это заседание комитета; подготовка же конкретной операции — это уже синдикат. Синдикаты в Лондоне происходят так же часто и множатся так же быстро, как и заседания комитетов.

Два других британских главнокомандующих — главный маршал авиации сэр Траффорд Лей-Мэллори и адмирал флота сэр Бертрам Рэмсей, так же как и Монти, входили в права наследства, завещанного им Тегераном.

Затем прибыл и сам Эйзенхауэр, и новый верховный главнокомандующий, на этот раз уже не имярек, обосновался на окраине Лондона, там, где когда-то был штаб Восьмой воздушной армии Айры Икера. Здесь офицеры многих наций собрались под маскировочной сеткой, огромной, как тент над цирком "Барнум и Бейли". Картина получилась внушительная. Восьмая воздушная армия жила неплохо, но СХАЭФ (Верховное командование экспедиционными силами союзников) считал, что по своему положению нуждается в еще лучших условиях. В бывшем помещении штаба Восьмой воздушной армии, как грибы после дождя, выросли столовые, кафетерии, закусочные. В числе первых решений англо-американского командования была договоренность, что оно будет получать не английские, а американские пайки и свое хозяйство передаст в ведение американских специалистов

Правителем этой маленькой империи стал начальник штаба Эйзенхауэра Бедел Смит. Леди Теддер прибыла со средиземноморского театра раньше своего супруга и очень рассердилась, узнав, что самая подходящая резиденция по соседству со штабом уже занята для Айка[14]{14}, но вскоре нашла для заместителя Союзного главнокомандующего помещение столь же удовлетворительное. Она была рада вернуться в Лондон, потому что итальянцы, по ее словам, — невыносимый народ, чего она только ни натерпелась от них, когда вела хозяйство главного маршала.

Открыв свой салон, Эйзенхауэр, Теддер, Бедел Смит и K° вскоре вознеслись в высокие сферы международных отношений. Ведь в Лондоне имелся большой ассортимент правительств, находящихся в изгнании, и теперь Эйзенхауэру нужно было заняться их правами и привилегиями. У многих из них были даже свои потешные батальоны, обученные и снаряженные англичанами. Каждое хотело, так или иначе, участвовать в освобождении своей родины

Подобрать для СХАЭФа переводчиков уже само по себе было проблемой. Как и предвидел КОССАК, выработка процедуры общения со столь разнообразным обществом оказалась весьма хлопотливым делом для верховного командования. Из самого состава командования вытекало, что верховный главнокомандующий должен возложить ответственность за вторжение на своих трех заместителей. Они стали издавать приказы — либо за подписью всех троих, либо, если вопрос касался только одного рода войск, за подписью соответствующего главнокомандующего.

Американские штабы оказались рассеяны, и «американцы» как таковые, как некое целое с единой точкой зрения и единой линией, перестали существовать.

Американские авиасоединения поддержки сухопутных войск, сведенные в Девятую воздушную армию, вскоре завоевавшую себе славу, были подчинены главному маршалу авиации сэру Траффорду Лей-Мэллори. Штаб его обосновался в чудесном поместье Саннингдэйл, в часе езды от Лондона, и в определенные дни являлся к главному маршалу авиации. Брэдли со своей Первой армией, как мы видели, остался в Бристоле, а часть его плановых работников находилась при штабе 21-й армейской группы. Гровенор-сквер перешел в ведение генерала Джона Ли из службы снабжения. Штаб Ли продолжал функционировать — доставать то, что нужно было Монти, из Америки, и согласовывать вопросы снабжения с соответствующими работниками британского военного министерства и штабом Монтгомери. Американские воздушные силы дальнего действия, ранее связанные с американским командованием, благодаря личным взаимоотношениям командующих, теперь действовали на отшибе под начальством нового командующего, генерала Дулитла. Короче говоря, американские силы были расчленены и рассеяны, как армия, разбитая в бою.

Самым заброшенным из американских штабов был бедный, всеми забытый ФУСАГ (1-я армейская группа Соединенных Штатов). Это был штаб, организованный Деверсом для управления американской группой армий, если таковая когда-нибудь появится на свет. Командующего там не было, и руководство осуществлял начальник штаба, некий Аллен. После Тегерана эта организация была вверена самому Брэдли, как дополнительная нагрузка к командованию Первой армией. В это время Первая армия Соединенных Штатов называлась сокращенно ФУСА, и это создало неимоверную путаницу, тем более что ФУСА и ФУСАГ оказались под командованием одного и того же лица. Когда Брэдли возглавил эту армейскую группу во Франции, ее — отчасти с целью устранить эту путаницу, отчасти в целях безопасности — стали называть 12-й армейской группой, и употребление сокращенного названия было запрещено.