Нарский Шакал - Джон Марко

Девушка беспокойно перевернулась и снова оглядела комнату. Она была рада оказаться в ней одна – хотя бы ненадолго. Когда она пришла сюда утром, две женщины, с которыми ее поселили, встретили ее молчаливым презрением. Та, большая… кажется, Карлина, потребовала, чтобы Дьяна взяла себе самый грязный матрас. Похоже, Тендрик ее побаивается. Но разве это не естественно? Карлина – нарка. У нее есть права. У всех женщин Нара есть права – так говорил Дьяне отец. Именно поэтому женщинам в Наре лучше.

«И когда я попаду в Нар, у меня тоже будут права! – гневно подумала она. – Пусть эта волчица побережется!»

Дьяна зарылась лицом в подушку. Сегодня она помечтает о Наре. Возможно, завтра она потеряет то единственное, что у нее осталось, но сегодня она сохранилась и будет думать о лучших временах.

– Как бы я хотела, чтоб ты был со мною, отец! – прошептала она в темноту. – Ты бы понял, почему я иду на это. Прости меня.

Мысленно она услышала ответ отца. Он гордился бы ею, в этом она не сомневалась. Конечно, не нынешним мерзким эпизодом. Этого он никогда бы не одобрил. Но он научил ее заботиться о себе, не полагаться на прихоти мужчин. Мужчины лишили ее всего, но у нее по-прежнему осталось одно оружие, один способ откупиться от Тарна. Они с отцом были ненастоящими трийцами – так всегда говорили окружающие. Они еретики – так объявили дролы. Теперь она торгует своим телом, чтобы оплатить проезд по дороге Сакцен. Она никогда не сможет вернуться домой. Никогда.

Из всех дочерей отец отдавал пальму первенства ей: она была его любимицей. Только она верила в его мечту – объединение с Наром. Только она разрешила ему обучать ее причудливому языку империи. Она не знала, живы ли сестры, – и ее это не интересовало. Они даже не потрудились найти ее, когда отца убили. И она не стала обращаться к ним за помощью. Она сумела выжить сама, пробираясь от одного родственника к другому в постоянном стремлении опередить Тарна на шаг. И сегодня она добралась до Экл-Ная. Она наконец сумела от него ускользнуть.

– Я тебя одолею! – прошептала Дьяна в темноту. – Я буду свободна.

Внезапный стук вывел ее из раздумий. Она села, спустив ноги с кровати. Неопрятный хозяин гостиницы, Тендрик, открыл дверь и заглянул в комнату. Увидев ее на кровати, он радостно заулыбался.

– Дьяна, – возбужденно сказал он, – ты еще одета! Прекрасно. – Он вошел, не закрыв за собой дверь, и заставил ее встать. – Поторопись. У меня для тебя кое-кто есть.

Спокойствие ее улетучилось.

– Что? Вы велите мне? Но сейчас так поздно…

Тендрик схватил ее за руку и потащил к дверям. Его глаза жадно блестели: точно так же, как утром, когда она пришла к нему и попросила, чтобы он ее впустил.

– В дальней комнате тебя ждет купец, – объявил он. – Мужчина из Арамура. Он не выглядит грубым, так что не тревожься. Делай, что он прикажет, и доставь ему удовольствие. Закрой глаза, если хочешь.

Дьяна вырвала руку.

– Нет! Не сегодня. Я… я не готова.

Хозяин гостиницы захохотал.

– В первый раз никто готов не бывает, девка. Но все будет быстро, ты опомниться не успеешь. Он так упился, что, может быть, у него ничего и не получится.

– Нет! – уперлась Дьяна. Она вдруг пожалела, что пришла в эту гостиницу. – Я не могу. Завтра, пожалуйста. Не сейчас.

Куда только девалось благодушие Тендрика.

– Послушай! – грозно сказал он, сильной хваткой сжимая ей запястье. – Он дал мне за тебя целый золотой. Он заплатил за всю ночь, и я ему деньги возвращать не собираюсь. А теперь иди туда и делай что надо. И если он будет на тебя жаловаться…

Дьяна пыталась вырвать руку, но пальцы у толстяка оказались железными.

– Отпустите меня! – прорычала она.

Он стиснул запястье еще сильнее и притянул ее к себе, схватив другой рукой за волосы. Хамское обращение пробудило в ней рысий гнев, и она закричала, вцепившись ему в лицо:

– Пусти!

Ее ногти оставили на его щеке глубокие борозды. Тендрик заревел от боли, но хватку не ослабил. Он подтащил ее к стене и прижал, приблизив свое лицо вплотную к ее лицу.

– Ах ты, сучка! – прошипел он. – Нет, ты будешь делать то, что тебе говорят!

Дьяна заскрипела зубами.

– Убери свои руки, грязная нарская свинья!

Она с силой ударила его коленом в пах – что было самой серьезной ошибкой с момента ее прихода в Экл-Най. У Тендрика глаза полезли на лоб, и он разразился замысловатыми проклятиями. Дьяна метнулась к двери, но он догнал ее, схватил за волосы и снова поволок к стене. Она так больно ударилась о стену, что даже задохнулась. А затем потная рука стиснула ей горло.

– Ах ты, трийская потаскуха! – зашипел он, сжимая пальцы. – Ты это сделаешь!

Она плюнула в него. Тендрик гнусно захохотал.

– Нет? Ну что же, прекрасно. Убирайся и ешь отбросы вместе с остальными, тебе подобными. Живи на улице. Если не будешь работать, здесь ты не нужна. – Он грубо пихнул ее к дверям. – Убирайся! Сама ищи дорогу в Нар.

– Ты подонок! – возмутилась Дьяна. – Мне больше некуда идти.

– А мне что до этого? У меня дело, а не богадельня. Ты сказала, будешь делать то, что я прикажу. Только поэтому я тебя и взял. Если не будешь этого делать, ты мне не нужна.

– Я могу делать что-нибудь другое, – предложила Дьяна. – Я могу готовить, чинить одежду. Если хотите, я буду прислуживать в зале…

– Мне посудомойка не нужна. Мне нужны тела. У тебя есть то, что мне надо, – если ты помалкиваешь. А теперь или иди к нему, или убирайся. Моя гостиница – не приют для беженцев. Я беру только тех, кто отрабатывает свое содержание. Вот такая работа. Хочешь – соглашайся, не хочешь – не надо.

Он загнал ее в угол. Без него она не доберется до Нара, не сможет убежать от Тарна. И, что еще хуже, он прав. Она согласилась на эту гадость. Если она не сдержит слова, он ее вышвырнет. Как и все остальные. И она будет здесь в западне, пока не придут дролы.

– Делай что велено, – приказал Тендрик. Он ткнул пальцем в сторону коридора. – Он тебя ждет.

Дьяна выглянула в коридор. Там было несколько комнат с закрытыми дверями. В одной из них сейчас находилась Карлина. До Дьяны доносились ее равнодушные стоны. К горлу подступила тошнота. Однако она смогла с ней справиться: инстинкт выживания оказался сильнее.

– Которая комната?

– С желтой дверью. Постучи, и он тебя впустит.

– На всю ночь?

– Так он заплатил. Не беспокойся. Больше одного раза он не сможет. Когда все кончится, можешь просто спать. Можешь утром уйти, пока он не проснется.

Слабое утешение. Дьяна медлила у двери. Ей хотелось спросить у толстяка, будет ли ей больно, будет ли она утром с ребенком или заражена, как Карлина. Но этот потный, жестокий мужчина – не ее отец. Он не дает советы испуганным девочкам. Для него она – просто блестящая золотая монета. Она сумела сделать первый неуверенный шаг – а потом на подгибающихся ногах побрела по коридору. Она миновала красную дверь, за которой раздавались гортанные возгласы Карлины, затем – безмолвную синюю, за которой вторая девушка, видимо, уже закончила работу. Желтая дверь оказалась в самом конце. Дьяна остановилась и прислушалась. Оглянувшись назад, увидела, что Тендрик машет ей рукой. За дверью ничего не было слышно.