Хорошее время для убийства - Энн Грэнджер

Мередит набрала в грудь воздуху.

— Ее конь встал на дыбы после того, как один юнец стал размахивать перед ним плакатом. Она упала. Я ужасно испугалась, когда увидела, как она падает. Все просто оцепенели. Должна сказать, она и до того сидела в седле нетвердо, кренилась набок и вообще была не похожа на себя. Но поступок того молодого человека невозможно оправдать!

— Если бы мне сказали, что она выпала из седла в стельку пьяная, я бы нисколько не удивилась. Выпить она любила, что тут скрывать, — просто сказала Фрэн. — Но таблетки? Нет, не верится как-то!

— Тут есть еще кое-что, — нерешительно продолжала Мередит. — Алана… то есть старшего инспектора Маркби, интересует, не получала ли Гарриет анонимных писем с угрозами. Такие письма получили несколько членов охотничьего общества, куда входила и она. Вот почему он просит вас ничего не выбрасывать.

— Письма с угрозами? — Фрэн изумленно воззрилась на Мередит поверх чашки с дымящимся чаем. — Если и получала, должно быть, сразу же их выкинула! Вряд ли такие письма могли ее расстроить, разве что их писала какая-нибудь разъяренная жена, которая обвиняла Гарри в незаконном сожительстве с ее заблудшим муженьком. А с охотничьими делами она бы как-нибудь и сама справилась.

— Я передаю вам просьбу… выяснить насчет писем нужно в интересах следствия.

— Ясно. — Фрэн поставила чашку на стол. — Пойдемте, посмотрим в ванной. Мне и самой любопытно.

Они поднялись наверх. В крошечной ванной Фрэн открыла дверцу аптечки, где, как она и ожидала, находились шампунь, зубная паста, молочко для снятия макияжа, щипчики для бровей и прочие предметы косметики. Кроме того, они увидели пачку одноразовых мужских бритвенных станков. Гарриет обо всем заботилась, подумала Мередит. Однако единственными предметами, имеющими отношение к медицине, оказались упаковка лейкопластыря и флакон антисептика.

— А в спальне? — предложила Мередит.

Они выдвинули ящики комода и прикроватной тумбочки. В них оказались несколько упаковок презервативов, романы в бумажной обложке, тюбик крема для рук и баночка с мазью от ушибов и растяжений. Мередит смутилась, а Фрэн, судя по всему, — нисколько.

— Она обожала парфорсную охоту, — заявила Фрэн, рассматривая баночку с мазью. — Вечно ходила в синяках. Но… вот и все ее лекарства. Скорее всего, никаких транквилизаторов мы у нее не найдем. И ваш приятель-полицейский тоже. Гарри их не принимала. И мне плевать, что там говорит врач.

— Но как же тогда… — нахмурилась Мередит.

— Не знаю. И вряд ли мы теперь вообще что-нибудь узнаем! Так вы согласны мне помочь? Разберем вместе одежду Гарри? Если не хотите, так и скажите, я не обижусь. Занятие не из приятных. Она завещала мне этот дом, кстати, со всем его содержимым. Не знаю, что мне с ним делать. Как-то не представляю, чем я могу заниматься в Пакс-Коммон. Не скрою, я не люблю находиться вдали от цивилизации, а запах навоза ненавижу с детства. — С последними словами Фрэн распахнула дверцы платяного шкафа.

— Мне пришлось заниматься тем же, когда умерли мои родители, — медленно сказала Мередит. — И я понимаю, какие чувства вы сейчас испытываете. Как будто мы глумимся над ее памятью. Я физически не могла себя заставить что-либо выкинуть, даже мусор. Мне казалось, раз они это хранили, значит, это было им нужно, а я… не имею права. Потом кто-то мне сказал: человеческая жизнь не сводится к вещам. И я стала смотреть на все проще. Мне уже не казалось, что я предаю память покойных родителей или злоупотребляю их доверием.

— Гарри тоже не была барахольщицей! — послышался приглушенный голос из-за дверцы шкафа. — Ее интересовали только животные и некоторые люди. Да, здесь она расположилась со вкусом. Она отлично готовила и умела принимать гостей. Но вот по магазинам ходить терпеть не могла. Хотя, — Фрэн вынырнула из гардероба взъерошенная и запыхавшаяся, — для человека, который придает мало значения материальной стороне жизни, платьев у нее хватало! Наверное, у нее появился кавалер, который возил ее в приличные места. Иначе зачем иметь такие вещи… — Фрэн вытащила яркую парчовую вечернюю юбку. — Чтобы убирать навоз с Томом Фироном?!

Если Гарриет не скрывала своих отношений с Томом, подумала Мередит, значит, и Тому незачем было таиться и прятаться, незачем было оставлять свою машину в темном углу. Он мог явиться к Гарриет и среди бела дня. Так кто же приезжал к ней на Рождество?

Следующий час прошел в трудах. Они стащили вниз груду одежды из двух платяных шкафов и принялись раскладывать вещи по кучкам. Фрэнсис подметила верно: у Гарриет действительно было несколько красивых вечерних платьев и дорогих костюмов. Такие наряды предполагали более роскошное окружение, чем Пакс-Коммон.

— Повезло благотворительному фонду, — сказала Мередит, осторожно расправляя платье из изумрудно-зеленой тафты с кринолином. Она разглядела ярлык знаменитого кутюрье и разгладила руками пластиковый футляр, в котором хранилось платье.

— Возьмите себе, если хотите, — отмахнулась Фрэн. — Оно вам пойдет.

— Не хочу, — возразила Мередит, хотя искушение было велико.

— Да ладно! Гарри бы не возражала. Она всегда раздавала свои платья. Мы с ней регулярно менялись нарядами. Все равно ведь нельзя надеть одну и ту же вещь больше одного-двух раз, правда? Все их запоминают. Вот мы и менялись в течение многих лет. И это платье я однажды брала у нее. Оно вам подойдет. А мне — одним меньше запихивать в багажник.

Мысль о том, что такое красивое платье безжалостно запихнут в багажник, решила дело.

— Спасибо, — сказала Мередит и, помявшись, добавила: — Я хотела узнать насчет похорон. Там будут только родственники?

— С похоронами вышла заминка. — Фрэн ловко распихивала дорогое шелковое и кружевное нижнее белье по пакетам с эмблемой магазина «Хэрродс». — Я хочу, чтобы Гарриет похоронили на кладбище в Вестерфилде. Ей нравилось здесь жить, а вестерфилдское кладбище самое ближнее. Но, оказывается, много лет назад на том кладбище запретили хоронить, оно закрыто. Мне посоветовали похоронить ее в Оксфорде. Не понимаю, почему нельзя похоронить ее там, где она хотела бы покоиться сама. Уж такую малость я могу для нее сделать! Я была очень привязана к Гарри, в детстве мы с ней дружили.

— А где она жила раньше — до того, как поселилась здесь?

— Там у нее не осталось ни дома, ни родных. — Фрэн помолчала. — Уверена, Гарри сама хотела бы, чтобы ее похоронили здесь! Я подниму шум и добьюсь разрешения. Зачем нужно кладбище, если там никого нельзя хоронить? Я дойду до епископа, до совета графства, до архиепископа Кентерберийского, если придется! Вот увидите! — Она решительно кивнула, и Мередит ни на секунду не усомнилась в серьезности ее намерений. Верхушка англиканской церкви не устоит перед мисс Нидэм-Баррелл, решившейся добиться своей цели.

Они вместе снесли пакеты с одеждой с крыльца и погрузили их в багажник «лендровера». Когда они вернулись в «Плющ», Фрэн пообещала:

— Я сообщу вам о похоронах; напишите мне свой номер телефона.

— Хорошо, только у меня с собой ни клочка бумаги!

— А вы поищите в столе.

Фрэн взбежала наверх, а Мередит, пытаясь побороть волнение от того, как неожиданно благоприятно обернулись события, открыла викторианскую конторку.

С документами Гарриет обращалась небрежно — сейчас это даже на руку. Вместительные ящички конторки были набиты всякого рода бумагами. Мередит увидела блокнот. Когда она его раскрыла, оттуда выпал оторванный, частично исписанный листок. Мередит осторожно развернула его.

«…будьте уверены, я не дам вам жить спокойно. Вы грязный двуличный лгун, и…»

Больше на листке ничего не было. Очевидно, Гарриет писала черновик и обдумывала, как получше построить фразу, усилить или смягчить выражения. Мередит почти не сомневалась, что фраза написана Гарриет. Порывшись среди других бумаг, она больше ничего похожего на первый обрывок не нашла. Вот уж действительно неожиданный поворот! Алан имел в виду, что Гарриет получала письма оскорбительного характера, но не писала их сама! Мередит виновато оглянулась через плечо. Стоит ли передавать записку Фрэн? Наверное, нет. Алану захочется взглянуть на такую улику, пусть она даже и не имеет отношения к делу. Но Фрэн может не понравиться, что личная переписка ее двоюродной сестры станет достоянием гласности. Услышав шаги Фрэн — на деревянном полу звонко цокали каблуки, — Мередит пришла в смятение. Нужно поскорее что-то решать!

Мередит сложила листок пополам и сунула в карман куртки. Потом торопливо нацарапала свой телефон на чистом листе и, когда Фрэн вошла, протянула ей.

— По-моему, на сегодня хватит. — Фрэн вздохнула и потянулась. — Тем более что мне пора в Бамфорд, повидать старика Симпсона.

— Где вы остановились?