Последний герой нашего времени (сборник) - Владимир Контровский

– Деньги как были деньгами, так ими и остались, - сказал он, пряча пластиковую карту, - в этой стране они по-прежнему решают всё. Но вот это, - и он протянул Натаниэлю увесистый металлический ящичек, - подарок. Бронебойные патроны к "М-16" - сто штук. Из экспериментальной серии. Пришлось потревожить коллекционеров и музейных крыс - они тоже любят деньги. Правда, "шариат" я тебе так и не достал - уж не взыщи.

…Они работали неделю, работали как одержимые, прерываясь только для того, чтобы наскоро перекусить и поспать часов пять-шесть. Маленький Дик оказался двужильным - не обиженный здоровьем Нат не переставал удивляться кипучей энергии своего друга.

Они собрали из привезённых Мэрфи комплектующих дополнительную энергосистему миниатюрных солнечных батарей - "ладошек Мэгги" девятого поколения, - смонтировали эмиттер маскирующего поля и всю периферию следящего устройства - "шпиона". А потом Ричард долго возился с программным обеспечением, изредка бормоча под нос замысловатые ругательства, вышедшие из обихода лет двадцать тому назад.

Закончив, друзья уселись за стол и потихоньку осушили бутылку "Black Label" - совсем как в старые добрые времена, - закусывая ломтиками искусственного бекона, вышедшими из утробы синтезатора. Правда, пили осторожно, не мешая виски с пивом, - всё-таки им обоим было уже очень хорошо за восемьдесят, а не пятьдесят, как когда-то. И выпив, Ричард не повеселел, а сник, и в глазах его появилось грустное выражение.

– Наша жизнь кончилась, Натти, - негромко произнёс он, глядя в огонь камина, - и наша, и нашего народа. Здесь теперь совсем другая страна - не та, которую мы с тобой так хорошо знали. И люди - люди тоже другие. Нет, они не гонят нас, как паршивых собак, - пока не гонят, - но мы здесь чужие. И мы, последние из бледнолицых, потихоньку уходим, уходим один за другим. И никто не замечает нашего ухода…

– Оставь, Дик, - попытался ободрить его Натаниэль, - ты же сам сказал - деньги по-прежнему решают всё в этой стране. Неужели у тебя не хватает долларов, то есть, тьфу, динаров, чтобы обеспечить себе пожизненные услуги опытной сиделки?

– А ты знаешь, как это выглядит, а, Нат? - Дик посмотрел на друга, и Бампо поразила тоска, до краёв затопившая взгляд бойкого "старого воробья". - Да, конечно, эта сиделка добросовестно выполняет свои обязанности - она меняет бельё, она моет тебя, и она будет сидеть рядом с тобой, пока твоё сердце не перестанет биться. И сиделка отметит - отметит равнодушно и холодно, что лучик на дисплее медицинского компьютера больше не пляшет.

– А не всё ли тебе равно, что она подумает в этот миг? - спросил Натаниэль, положив свою тяжёлую ладонь на худое плечо друга. - Тебе-то - не всё ли равно?

– Нет, Натти, нет, - возразил бывший ведущий программист "High Tech Corporation" с неожиданной горячностью, - мне не всё равно! Провожать стариков без грусти - это как зачинать детей без любви. У браун-скинов мудро устроено - они уважают своих стариков, уважают - и дети, и внуки, и правнуки. И старики уходят легко, потому что знают - их есть кому вспомнить. А мы - мы не бросили в землю семя, и теперь позади нас не поле с цветами, а голая пустыня, закиданная использованными презервативами. Так-то, Натти…

Они расстались на следующий день - расстались навсегда, это чувствовали оба.

– Бросил бы ты эту свою затею, а? - сказал Ричард на прощанье. - Глупость всё это. Кому и что ты докажешь?

– А ты можешь помочь мне перебраться на Аляску? - спросил его Натаниэль вместо ответа. - Можешь или нет?

– Нет, старина, этого я не могу, - чуть виновато произнёс Мэрфи и развёл руками, - туда сейчас и скунс не проскользнёт. А идти официальным путём… - он безнадёжно покачал головой. - Это совсем глухо. А браун-скины совсем взбесились: их там вдоль границы - как муравьёв в муравейнике. Новый Халифат вот-вот объявит джихад Республике Аляска, и наши, конечно, тоже в стороне не останутся.

– У аляскинцев есть атомные бомбы, - медленно проговорил Нат. - И Азиатский Союз - они ведь тоже решительно настроены. Это всё может очень плохо кончится, Дик.

– Может, - согласился Дик. - Ещё как может, Натти. Но на Аляску тебе не попасть.

И Нат знал, что Мэрфи прав, и не переоценивал свои силы. Он, Натаниэль Бампо, далеко уже не юноша - ему не прорваться через канадские леса, кишащие солдатами, тем более что в приграничной полосе, насквозь просматриваемой самыми современными техническими средствами, он будет выглядеть "белой вороной" - в прямом смысле этого слова. "И почему я не спохватился раньше? - подумал Нат, когда раритетный грузовичок Мэрфи исчез за поворотом дороги. - Лень было оторвать задницу от уютного кресла. Ждал-ждал, и дождался! А теперь уже поздно сожалеть…"

И он не сожалел - он работал. На мысе Натаниэль вырыл себе убежище - с помощью парочки механических землероек-киберов, тоже доставленных Мэрфи, - на дом надежды не было. Землеройки оказались великолепными машинами - Нат загрузил в их управляющие микрокомпьютеры программы с объёмной моделью будущего подземелья, и киберы врылись в податливый мягкий грунт. Они работали безостановочно, расширяя и углубляя каверну, прокладывая подземные ходы и утрамбовывая стены и пол. Машины работали посменно - пока одна трудилась, другая подзаряжалась - сотни "ладошек" с лихвой обеспечивали землероек энергией. Нату оставалось только следить за подзарядкой да за маскировочным полем, которое он активировал сразу же, как только начал строить убежище. Попутно он разобрался с системой "шпиона" и проверил в работе "ведьмин пояс" - носимое, точнее, надеваемое устройство, стирающее следы. Примятая трава распрямлялась, и опечатки ног разглаживались - мощное узконаправленное поле "ведьминого пояса" восстанавливало структуру почвы. Правда, "пояс" был очень прожорлив, но энергии у Ната хватало. Да и не собирался он бегать кругами по лесу, сбивая со следа свору собак, - ему надо будет пройти от дома к озеру всего один раз, не оставив при этом никаких следов.

Убежище было готово за шесть дней. "Я словно Господь Бог, - подумал Нат, оглядывая стены своего нового - и судя по всему, последнего - жилища, - который создал мир за шесть дней. Правда, мирок это несколько тесноват, но ничего - один я тут как-нибудь помещусь". Натаниэль перенёс в подземелье пищевой синтезатор (благо пригодной для переработки растительной органики тут имелось вдоволь), центральный энергоблок (сами "ладошки" солнечных батарей последних моделей были почти неотличимы от широких листьев) и вообще всё самое ценное, в том числе и книги. Убежище станет ему домом на весь остаток жизни - Натти Бампо надеялся встретить здесь свой девяностый день рождения, до которого осталось совсем немного.