Незабываемые ночи - Дженнифер Эшли

— И за это я себя никогда не прощу, — раздался сзади голос Мака.

Изабелла подняла голову и увидела, что он стоит в дверях и смотрит на нее с печальной покорностью.

— Я уже говорила, — тихо сказала Изабелла, — что ты не мог знать, что это случится.

— Я дорожил тобой больше всего на свете. — Мак медленными шагами прошел в комнату. — И меня не оказалось рядом в такую трудную минуту. Ты права, что возненавидела меня после этого.

— Я не…

Изабелла смешалась и умолкла. Она действительно ненавидела его в тот момент за то, что вынуждена была переживать свое горе в одиночестве. Но она и себя ненавидела тоже, понимая, что спровоцировала ту ссору, которая вынудила Мака исчезнуть за две недели до этого страшного события. Она разразилась гневными упреками в его адрес, говорила, что устала от его постоянного пьянства и диких выходок с такими же пьяными друзьями. И Мак решил, как обычно, что самое лучшее, что он мог сделать для нее, — это исчезнуть на время.

— Сейчас я не испытываю к тебе ненависти, — поправилась Изабелла.

— Вот видишь, какой ужасной была жизнь Изабеллы со мной. — Мак едва заметно улыбнулся, обращаясь к Бет. — Я сделал ее несчастной, то сжимая в объятиях, то оставляя одну. Большую часть времени моя голова была одурманена алкоголем, но это не может служить оправданием.

— Так вот почему ты теперь совсем не пьешь, — догадалась Бет.

— Отчасти. Пьянство может разрушить всю жизнь.

— Не надо драматизировать, Мак. — Изабелла встала, шурша юбками. — Ты сделал ошибку, только и всего.

— Я три года совершал одну и ту же ошибку. Не надо оправдывать меня, Изабелла. Я не хочу, чтобы ты простила меня из сострадания.

— А я не хочу, чтобы ты занимался самобичеванием. Это так не похоже на тебя.

— Это раньше было на меня не похоже. Теперь это мое хобби.

— Хватит, — оборвал их Йен. — Бет устала. Идите и ссорьтесь в другом месте.

— Прости, дружище, — откликнулся Мак. — На самом деле я кое-что принес Бет, чтобы подбодрить ее.

Изабелла чувствовала себя сейчас полной дурой, запаниковавшей из-за Бет, в то время как Мак и Йен сумели сохранить присутствие духа. Она поняла, что страх за Бет, всколыхнувший ее собственные тягостные воспоминания, лишил ее способности спокойно думать и действовать.

— Обожаю подарки, — улыбнулась Бет.

Йен оперся на локоть, когда Мак приблизился к кровати, оставаясь рядом с Бет как верный телохранитель. Мак достал из кармана большую пачку денег и положил ее на одеяло.

— Ваш выигрыш, мадам.

— О Боже, я совсем забыла об этом! Спасибо, Мак. Каким замечательным родственником ты оказался. Позаботился об экипаже и докторе и даже деньги привез, и все это за один день.

— Это самое меньшее, что я могу сделать для тебя, чтобы позаботиться о малыше.

Бет улыбнулась. Мак выглядел довольным, а Йен… Йен потерял нить разговора и чертил пальцем узоры на животе Бет.

— А что с моим выигрышем? — все еще дрожащим голосом поинтересовалась Изабелла.

— Твой выигрыш я отдам тебе потом. Спокойной ночи, Бет.

Изабелла поцеловала Бет в щеку, а та крепко обняла ее в ответ.

— Спасибо тебе, Изабелла. Мне очень жаль, что я так тебя напугала.

— Ничего, Бет. С тобой все в порядке, а это — самое главное.

Изабелла еще раз поцеловала ее и вышла из комнаты через открытую Маком дверь.

Мак молча шел с Изабеллой по галерее, а собаки вертелись рядом, словно чувствовали, что кризис миновал.

— Так ты собираешься отдать мне мои деньги?

Изабелла постаралась, чтобы ее голос звучал твердо.

— Конечно, — повернулся к ней Мак. — После того, как взыщу свою цену.

У Изабеллы дрогнуло сердце, ей не понравилось, что близость Мака пробудила в ней желание опять оказаться в его объятиях, где ей было так хорошо и уютно.

— Спасибо большое, вряд ли мне подходит роль женщины легкого поведения. Я не стану целовать тебя за гинею.

— Здесь сто гиней, и я не это имел в виду, — сверкнул глазами Мак. — Хотя предложение интересное.

— Мак…

Он положил руки ей на плечи. Уверенные и сильные руки, которые обжигали своим теплом через тонкую ткань ее платья.

— Моя цена заключается в следующем: ты должна обещать мне, что перестанешь переживать свое горе в одиночестве. Ты меня обвинила в самобичевании, но ведь ты сама грешишь этим и не позволяешь никому даже приблизиться к тебе. Обещай мне, что перестанешь делать это.

— И с кем я должна делить эту боль своей жизни? — сердито поинтересовалась Изабелла. — Кто захочет слушать жалобы о моей трагедии, не придумав повода, чтобы выйти из комнаты?

— Я захочу.

Изабелла остановилась. Она собиралась ответить, но тугой ком в горле не позволил ей сделать это.

— Это и моя трагедия тоже, — тихим голосом продолжал Мак. — Когда я слышу о нашем ребенке, мне хочется умереть. И вдвойне хочется умереть оттого, что я был так далеко от тебя. Ты тоже могла погибнуть в ту ночь, а я, бестолковый и ничего не замечавший вокруг, был в это время в отеле на Монмартре. Йен всегда немногословен, но я знаю, он думает, что мне не мешало бы пережить хотя бы частицу тех мук, которые ему пришлось выдержать в приюте. Ты тоже так думала.

Изабелла кивнула в ответ, глаза щипало от слез.

— Но в то же самое время ты так сильно был нужен мне, что было все равно, в какую даль придется поехать Йену, чтобы найти тебя.

— Ну что ж, он меня нашел, — Мак раскинул руки, — и вот я снова здесь.

— Да, ты здесь. И что мне с тобой делать?

— Я много чего могу придумать.

Они стояли и молча смотрели друг на друга. Последние лучи солнца, проникавшие через окно, согревали Изабеллу.

Она спросила, потому что не знала, как быть с человеком, который внезапно вернулся в ее жизнь. Из-за нее он бросил пить, и теперь это был другой Мак. Трезвый, спокойный, здравомыслящий, но все равно с налетом его прежнего насмешливого высокомерия.

Руки Мака скользнули вниз и обхватили талию Изабеллы, согревая ее сквозь корсет. Его крупное тело словно обволакивало ее хрупкую фигуру, энергия рук лишала душевного равновесия и одновременно утешала. Он легко мог смять ее, взять от нее все, что хотел, однако никогда этого не делал. Даже не пытался. Ни разу.

Ласковыми пальцами Мак коснулся ее лица, В его глазах не было ни желания, ни пыла страсти, хотя Изабелла сквозь юбки чувствовала его реакцию на близость к ней.

— Я здесь, — продолжал Мак. — Тебе больше не придется в одиночестве нести свою ношу.

— Пока, — горько обронила Изабелла.

Она подумала, что Мак вздрогнет от этого слова или рассердится, но он просто погладил ее по голове.