Давай будем друзьями - Татьяна Олеговна Новикова

– Что за парень? Почему не рассказывала?

– Спугнуть боялась, – жмет плечами она, и внезапно лицо её озаряет лучистая улыбка, потому что к институту подкатывает темно-синяя иномарка.

Я узнаю эту машину.

За Мариной приехал Костров.

***

В ту секунду моё тело погружается в состояние анабиоза. Воздух кончается. Пересыхают артерии. Я становлюсь безжизненной копией себя настоящей. Иссушенной. Испитой. Пустой до глухого стука.

Это не может быть ошибкой. Я узнаю авто Дениса из миллиона одинаковых. Тонировка, серебро литых дисков. Его кожа хранит нашу тайну, и глухие стоны, и тихие всхлипы. Я ногтями оставила на обивке царапины, а Денис сказал: «Да и плевать».

Помню как сейчас.

– До завтра, девчонки! – Маринка чмокает по очереди меня с Катей. – Встретимся в общаге!

Точно. Мы же приглашали её на очередную студенческую попойку.

Подруга несется к передней двери, дергает её сама и залезает в салон. Наверное, если бы Костров ещё и вышел, чтобы помочь даме сердца сесть, меня бы парализовало.

Он больше не прячется от студентов?..

– Ты чего, Ксан? – тормошит меня Катя. – О чем задумалась?

Машина уезжает с чуть слышным ревом, и ко мне возвращается способность дышать.

– Марина встречается с Денисом, – вырываю из себя шипастым признанием.

Катюшка приоткрывает рот от удивления, но тотчас закрывает, а затем выдает такое длинное ругательство, каких я в жизни не слышала.

– Вот он… – она задыхается от негодования. – Подонок! Недоносок! Он решил назло тебе переспать с Маринкой?

– Вряд ли.

Кто кого бросил? С чего ему поступать «назло» мне, если я и так вдавлена в грязь по самую макушку.

Он вернулся в город.

Он рядом.

Близко.

Интересно, если я приду к его дому, то увижу в окнах свет?

Но я, конечно же, никуда не пойду.

Потому что наша с Денисом Костровым дружба в прошлом…

…В общежитие Марина приходит одна. И хорошо, потому что я бы не выдержала присутствия Кострова в этих стенах. Но подруга сияет от счастья и ежесекундно проверяет телефон.

– Колись, как вы сошлись. – Катя мило улыбается, и лишь мне известно, что её переполняет негодование.

Катька всегда за меня. В любой ситуации.

– Пока рано говорить о «сошлись». Скорее – мы прощупываем почву. Я добавила его в социальной сети. По правде, давно еще добавила, когда он преподавал. А Дэн как-то всё не принимал приглашение. А тут добавился недели две назад. Мы списались. Ну и понеслось! –  она мечтательно прикрывает глаза. – Мы пока не торопимся. Дэн очень сложный, но мне хочется его раскусить.

Это имя – Дэн – кажется мне чужеродным и неправильным. Какой-то детской кличкой. Про себя я всегда называла его Денисом.

Значит, они не торопятся. Не спят на первом свидании, не занимаются абы чем в туалетной кабинке.

Как любопытно.

Кажется, Марина держалась из последних сил, а сейчас её прорвало. Она захлебывается эмоциями, когда рассказывает про Дениса.

– А на спине у него выбиты японские иероглифы, – шепчет она нам. – Он ходил в майке, и я увидела!

– Китайские, – поправляю зачем-то.

Помню, как мы лежали в постели, и я водила по его татуировкам пальцами. Спросила, что они означают, посмеялась ещё, что, небось, набили дурачку что-то типа «Тушенка по скидке». Но Денис ответил, что после первой победы новичкам в одном из клубов набивали иероглифы. Парни просили что-нибудь классическое: «удача», «победа», «жизнь». А Денису захотелось набить дурацкую фразу.

«Могло быть и хуже».

Я не поняла, какой в ней смысл. А он лишь дернул плечом и сказал:

– Мне было семнадцать лет. Я плохо разбирался в философии.

Сейчас мне кажется, что под пальцами вновь перекатываются его мышцы, и татуировки двигаются от каждого движения.

– Чего? – переспрашивает Марина. – В смысле, китайские? Откуда ты знаешь?

– Просто чаще набивают китайские иероглифы, – перебивает Катя, спасая меня от необходимости признаваться.

– Да? А мне казалось, японские. – Маринка хмурится. – Я у него спрошу, мне теперь самой интересно.

– Ой, какая разница! – Катька разливает ещё алкоголя и чокается с нами кружками. – Выпьем за нас, прекрасных и незамужних!

– Пока незамужних, – хихикает Марина, словно Денис уже сделал ей предложение.

Я благоразумно молчу, не сделав и глотка. Не тянет напиваться. Хочется, чтобы сознание оставалось трезвым.

Мне замужество не светит. Мне бы с непринятием мужчин разобраться, а то останусь до старости одинокой, никому не нужной.

Хотелось бы сказать: девственницей. Но увы, даже этого статуса я лишена.

Могло ли быть хуже?

Конечно, могло ли. Но об этом я пока не догадываюсь.

***

Итог вечера закономерен. Маринка перебрала с алкоголем и сейчас в прямом смысле не соображает, где находится. Катя предлагает ей остаться у нас, но подруга хмыкает:

– У меня парень есть вообще-то! Может быть, сегодня мы доведем дело до конца!

Мне становится даже жалко Кострова, потому что в таком состоянии что-либо доводить до конца попросту опасно для здоровья.

С третьей попытки Марина набирает номер Дениса и пьяно-сексуальным голосом просит забрать её отсюда. Пьяно-сексуальный – это когда ты думаешь, что твои интонации соблазнительные, а на самом деле просто заплетается язык.

Кажется, Костров соглашается приехать.

Пока он едет – не очень-то расторопно – Маринка умудряется напиться по второму кругу. Стоило нам с Катей отвернуться, как она уже схватила чей-то стакан с виски-кола и выхлебала одним глотком.

Так волнуется перед встречей с ним? С какого перепугу?

Короче говоря, когда на её телефоне высвечивается смс «Жду внизу», наша красотка не способна даже стоять. Она икает и фыркает, постоянно поправляет волосы и обещает зажечь этой ночью по полной программе.

– Я выведу её, – опасливо предлагает Катя, но я качаю головой.

Нет уж, как самая трезвая, ни капли в рот не взявшая, доведу подругу до её молодого человека.

Интересная, кстати, мысль. Они