Охота на флагманов - И Кубатько

На верхней палубе к ним присоединился ещё и Мюлленхайм-Рехберг со своими матросами с кормового поста управления огнем и расчетом башни С, из которого, как рассказывал Ганс Редель, никто не был даже ранен.

Юнак собрал моряков, среди которых был и Блюм, и сказал:

- Трижды крикнем ура, а потом все прыгаем за борт. Не волнуйтесь, друзья, мы ещё будем в Гамбурге обнимать девчат, ещё встретимся на Репербане.

Кеннет Патиссон, пролетавший над местом боя в "суордфише" с "Арк Ройяла", видел сотни голов тех, кто спрыгнул с линкора во все ещё бурное море. С палубы "Бисмарка" валил дым; вместо главного командного мостика летчик увидел гигантский пылающий факел.

...Уцелевшим удалось немного отгрести от корабля, прежде чем тот начал медленно ложиться на борт и переворачиваться вверх дном. Штаат видел, как на киле перевернувшегося корабля сидят двое матросов, даже не пытавшихся спастись. Вот ушла под воду корма... а вот и весь корабль, унося в своем нутре сотни мертвых и раненых.

Крейсер "Дорсетшир" подошел слева - с той стороны, откуда выпустил последнюю торпеду - и остановился неподалеку от терпящих бедствие. Они поплыли к крейсеру, хотя из-за высоких волн, растекшейся нефти из цистерн "Бисмарка" и ранений многим это оказалось не под силу.

Плыть пришлось почти час, прежде чем первый из них добрался до борта крейсера, где были спущены плоты, канаты, спасательные сети, кранцы и прочие спасательные средства. У Штаата так онемели пальцы, что он вообще не мог ухватиться за конец, стиснул его зубами, и так его и вытянули на палубу. Мюлленхайм-Рехберг зацепился за канат с петлей и два матроса выбрали конец; оказавшись на уровне палубы крейсера, он попытался ухватиться за леер, но сорвался и рухнул в море. И вновь ухватился за тот же конец, снова его вытащили те же два матроса, но на этот раз он не стал рисковать и сказал на безупречном английском: - Пожалуйста, помогите мне попасть на палубу! - и ему помогли.

Блюм очутился перед форштевнем "Дорсетшира", его затащило под воду, он оказался под килем и выплыл только с другой стороны. Волны отнесли его от крейсера, но неподалеку находился эсминец "Майори", подошел к нему и принял на борт.

Крейсер "Дорсетшир" спас примерно 80 человек, эсминец "Майори" - около 20, очередных ещё вытаскивали на палубу, и сотни ещё ждали в воде, когда штурман "Дорсетшира" заметил впереди в двух милях по правому борту какой-то дым. На мостике решили, что это немецкая подлодка и капитан Мартин дал в машину команду "Полный вперед!".

Моряков с "Бисмарка", которые уже были почти на палубе, перетащили через леера, но те, кто находился на полпути, оказались за кормой и остались одни в открытом море, покинутые на волю волн. И один за другим они теряли сознание и умирали.

Все, кроме пятерых.

С той минуты, когда рано утром Кентрат на своей U. 74 встретил Вольфарта, он неустанно крейсировал поблизости от "Бисмарка". Целый день он прочесывал район трагедии, и примерно в 19 часов увидел плотик, на котором плыли Мантей, Эрцог и Хонч. Их взяли на борт, накормили, обогрели и уложили спать.

Возвращение в Лориент выдалось нелегким, потому что в аккумуляторы попала морская вода и подлодка не могла погрузиться. У французских берегов британская подводная лодка, высланная в тот район навстречу "Бисмарку", выпустила по U. 74 пять торпед, но Кентрат ловким маневром от них уклонился.

Немецкое метеорологическое судно "Саксенвальд", которым командовал обер-лейтенант Шютте, возвращалось после пятидесятидневного метеорологического патрулирования в Северной Атлантике. Ему приказали указание искать уцелевших. Поиски весь день 27 мая не дали результатов, но 28 мая в 13 часов заметили большое масляное пятно, потом - множество спасательных поясов, одни - пустые, другие - с мертвыми телами, и множество обломков.

В 22. 35 по левому борту заметили два красных огонька. Шютте разглядел в бинокль спасательный плотик с двумя моряками и направил корабль в ту сторону. Один из моряков спросил: - Вы немцы? - и когда Шютте ответил утвердительно, несчастные возликовали - насколько им позволила их слабость. Это были Отто Маус и Вальтер Лоренц.

Шютте оставался в том районе всю ночь и весь следующий день, но не нашел больше ничего, кроме спасательных поясов и обломков. На рассвете 30 мая "Саксенвальд" ушел в Бордо.

Эсминец "Маори" с 24 спасенными с "Бисмарка" пришел в Клайд следом за "Родни" и "Норфолком". Крейсер "Дорсетшир" шел в Ньюкасл. На его борту было 79 уцелевших с "Бисмарка", среди них 4 тяжелораненых. Один из них умер и был погребен в море в присутствии друзей и почетного караула с "Дорсетшира". Его тело завернули в флаг старого немецкого имперского военно-морского флота. Когда останки покойного спустили за борт, трубач протрубил торжественную зарю, а один из немецких матросов сыграл на губной гармонике, одолженной у английского моряка, "У меня был друг".

В Британии новость о потоплении "Бисмарка" была воспринята скорее с облегчением, чем с восторгом.

В Германии были потрясены известием о гибели "Бисмарка", Предчувствия Гитлера сбылись. Корабль был символом военной мощи нацистов, от гибели его престиж Германии непоправимо пострадал.

7 июля немецкое министерство военно-морского флота получило список 102 моряков с "Бисмарка", попавших в плен. Еще трое спаслись на U. 74, да двое на "Саксенвальде" - всего 107 человек из более чем 2000 членов команды линкора...

"Откуда ты, парень, где дом твой, скажи..."

Второй Эпилог.

Охота на "Бисмарк" навсегда останется одним из великих событий в истории войн на море. Эти события разыгрывались на бескрайних океанских просторах от Балтики до Арктики, от Арктики до Атлантики, от Атлантики до Бискайского залива, и все это за каких-то восемь дней.

За это время погибли более 4000 английских и немецких моряков. Воинское счастье с драматическими переменами склонялось то на одну, то на другую стороны, так что налицо были все атрибуты античной мифологии: погоня, обнаружение, бегство, опять погоня, страх, трусость и геройство, надежды сбывшиеся и несбывшиеся, усталость до полного изнеможения, радость и отчаяние, смерть и сознание смерти, победа, поражение, преодоление.

Действие - как в греческой трагедии - развивалось под знаком рока: его финал был задан с самого начала, а начало предопределило конец.

Для того, чтобы выследить, окружить и потопить единственный линкор, понадобились восемь линкоров и линейных крейсеров, два авианосца, одиннадцать крейсеров, одиннадцать эсминцев, шесть подводных лодок и свыше ста самолето-вылетов.

Некоторые выводы

Уинстон Черчилль:

(из личной записки Первому лорду адмиралтейства и Первому лорду флота)

"Когда я руководил адмиралтейством, я неустанно требовал уделять больше внимания возможности пополнять запасы топлива в море. Теперь мы видим, что немецкие линейные крейсера могут оставаться в море целыми неделями, не возвращаясь в порт или на базу. Но если они в состоянии дозаправляться в море, полный скандал, что мы на это неспособны. Нам приходится вновь и вновь отзывать наши корабли с важнейших операций и проходить по 600-700 миль, чтобы пополнить запасы топлива. Нужно устроить так, чтобы на подходящих местах вдоль обычных судоходных трасс были размещены несколько танкеров, чтобы наши корабли могли назначать с ними встречу в ходе операций вроде нынешней."

Сейчас все крупные флоты на свете имеют в своем составе танкеры и корабли снабжения. Так что в этом Черчилль во многом опередил свое время.

Еще о топливе:

Если бы Лютьенс вышел из Норвегии с полными цистернами, как должен был это сделать, он бы мог - несмотря на попадание с линкора "Принц Уэльский" уйти дальше на запад, вглубь Атлантики, чтобы уйти от преследователей, пополнить запасы горючего с одного из танкеров и только потом направиться домой. Или мог идти прямо в Брест, но на гораздо большей скорости, и эскадра "Н" никогда бы его не догнала.

Стратегический вывод

Комбинация действий авианосцев, гидропланов с большим радиусом действия и радиолокаторов означала, что как только немецкий военный корабль будет обнаружен посреди Атлантики, ему уже наверняка не удастся ускользнуть: самолеты с авианосцев будут поддерживать контакт днем, радиолокаторы - ночью, пока не подойдут главные силы.

Гитлер быстро это понял, побоялся дальнейшей утраты престижа и запретил Редеру на будущее отправлять немецкие боевые корабли в Атлантику.

Редер - опытный моряк - сам все понимал.

"Потеря "Бисмарка" - писал он, - оказала решающее влияние на всю войну на море."

Из неё вытекал главный вывод (подкрепленный успехами люфтваффе против британского военно-морского флота у Крита): повышенная эффективность авиации сделала линкоры устаревшими. Редер попытался в очередной раз поднять вопрос о срочном создании полноценного комбинированного соединения, в котором совместные действия сил авианосного, тяжелого, легкого и подводного флотов обеспечивали бы оперативную успешность. Но в очередной раз это было отложено - на сей раз в связи с окончательной близостью начала удара по СССР.