По направлению к нулю - Агата Кристи

– Солнце приходит сюда после полудня, – пробормотал Баттл. – Но утром, должно быть, довольно уныло. К тому же скверный запах морских водорослей во время отлива. Этот пустынный мыс производит мрачное впечатление. Неудивительно, что он привлекает самоубийц!

Он прошел в смежную просторную комнату, дверь в которую оказалась незапертой.

Там царил настоящий разгром. Снятая одежда была разбросана повсюду – тонкие, как паутинка, чулки, прозрачное нижнее белье, примеренные и отвергнутые джемперы; модельное летнее платье небрежно свисало со спинки кресла. Баттл заглянул в стенной шкаф. Он был набит мехами, роскошными вечерними туалетами, шортами, свитерами и спортивными костюмами.

Баттл почти уважительно закрыл дверцы шкафа и усмехнулся.

– Дорогостоящие вкусы, – заметил он. – По всей видимости, ее туалеты обходятся супругу в кругленькую сумму.

– Может быть, поэтому… – загадочно начал Лич и умолк, не закончив фразы.

– Поэтому он нуждался в сотне или хотя бы в пятидесяти тысячах фунтов? Возможно. Думаю, мы легко сможем узнать это, спросив его самого.

Они спустились в библиотеку. Уильямсу поручили сообщить слугам о том, что они могут приниматься за обычные повседневные дела. Всем обитателям дома было разрешено вернуться в свои комнаты, когда они того пожелают. Также их предупредили, что инспектор Лич хотел бы побеседовать в библиотеке с каждым в отдельности, начиная с мистера Невиля Стренджа.

Уильямс отправился исполнять поручения, а Баттл и Лич удобно расположились в креслах за массивным викторианским столом. Молодой полицейский с блокнотом сидел в углу комнаты, держа наготове карандаш.

– Для начала допрос поведешь ты, Джим, – сказал Баттл. – Постарайся быть повнушительнее, надо слегка на них надавить. – Джим понимающе кивнул, а Баттл, задумчиво нахмурившись, потер пальцами подбородок. – Хотел бы я знать, – сказал он, – почему у меня из головы не выходит Эркюль Пуаро.

– Вы говорите о том старом чудаке-бельгийце? Комичный малый!

– Комичный? Черта с два! – воскликнул Баттл. – Он почти так же хитер и опасен, как черная мамба[4] и пантера, вместе взятые. Да, да, как раз когда Пуаро начинал строить из себя этакого фигляра или шута, он и был наиболее опасен! Хотелось бы мне, чтобы он оказался здесь, – это дело явно пришлось бы ему по нраву. Он отлично распутывал такие клубки.

– Какие клубки?

– Психологические, – сказал Баттл. – Тонкий психолог – не то что эти полуиспеченные, скороспелые умники, которые ни черта не смыслят в нашем деле. – Он с возмущением вспомнил о мисс Амфри и своей дочери Сильвии. – Да, настоящий подлинный знаток точно знает, как заставить шарики крутиться. Заставить убийцу разговориться – это один из его методов. Рано или поздно правда невольно выплывет наружу, – в сущности, лгать гораздо труднее. Поэтому, не придавая значения некоторым мелочам, преступник делает маленький промах – и тогда ты припираешь его к стенке.

– То есть вы собираетесь поставить под удар Невиля Стренджа?

Баттл с рассеянным видом выразил согласие и затем с некоторым раздражением и озадаченностью добавил:

– Но что же все-таки беспокоит меня? Что именно пытается подсказать мне Эркюль Пуаро? Я вспомнил о нем где-то наверху. Да, несомненно, я увидел там нечто такое, что навеяло мне воспоминания об этом маленьком чудаке…

Эти размышления были прерваны появлением Невиля Стренджа.

Он выглядел бледным и встревоженным, но нервничал гораздо меньше, чем за завтраком. Баттл проницательно посмотрел на него. Невероятно, что человек в данной ситуации не проявляет ни повышенной нервозности, ни вызывающей агрессивности, ведь он понимает – вернее, должен понимать, если в его голове есть хоть пара извилин, – что чьи-то отпечатки пальцев обнаружены на орудии преступления и что полиция уже сличила их с его собственными отпечатками и готова предъявить ему обвинение.

Однако Невиль Стрендж выглядел вполне естественно – потрясенный, обеспокоенный, печальный – немного робости и настороженности, но все в разумных пределах.

Джим Лич наконец нарушил молчание.

– Мы хотели бы услышать от вас, мистер Стрендж, ответы на некоторые вопросы, – сказал он своим благозвучным голосом с мягким западным выговором. – С одной стороны, речь пойдет о ваших вчерашних ночных передвижениях, а с другой – о важных уликах, обнаруженных нами. В то же время я должен предупредить вас, что вы не обязаны отвечать на вопросы. Возможно, вы предпочитаете вызвать своего адвоката? Тогда мы продолжим допрос в его присутствии.

Лич откинулся назад, наблюдая, какое впечатление произвела его речь.

Невиль Стрендж пребывал, очевидно, в полном недоумении.

«Либо он не имеет ни малейшего представления о том, что мы обнаружили, либо он чертовски хороший актер», – отметил для себя Лич.

– Так как же, мистер Стрендж? – с нажимом произнес он, не дождавшись ответа Невиля.

Невиль сказал:

– О да, конечно. Спрашивайте меня о чем угодно.

– Вы понимаете, – вежливо сказал Баттл, – что все ваши слова будут записаны и впоследствии могут быть использованы в суде в качестве официальных показаний?

– Вы что, угрожаете мне? – раздраженно вспыхнув, резко бросил Стрендж.

– О нет, мистер Стрендж, как можно?! Мы предостерегаем вас.

Невиль пожал плечами:

– Я полагаю, все это ваша обычная формальная процедура. Начинайте.

– Вы готовы дать показания?

– Да, если вам угодно считать таковыми мои ответы.

– Тогда, будьте добры, расскажите нам подробно, как вы провели вчерашний вечер. Скажем, начиная со времени ужина и до возвращения домой.

– Пожалуйста. После ужина мы все вышли в гостиную. Пили кофе и слушали приемник – новости, музыку и так далее. Затем я решил прогуляться и навестить одного парня в отеле «Истерхед-Бей» – моего друга.

– Как имя вашего друга?

– Латимер. Эдвард Латимер.

– Близкий друг?

– Нет, скорее просто приятель. Мы довольно часто встречались с ним в последнее время, с тех пор как он приехал сюда. Он заезжал к нам на ленч и ужин, а мы навещали его в отеле.

– А не поздновато ли вы собрались в «Истерхед-Бей»? – спросил Баттл.

– О нет, подобные увеселительные заведения работают всю ночь.

– Но в этом доме, по-моему, принято рано ложиться спать, не так ли?

– В принципе да. Однако я взял с собой ключ от входной двери. Мое возвращение никому не причинило хлопот.

– А ваша жена не выразила желания составить вам компанию?

– Нет, у нее разболелась голова. – Голос Невиля слегка изменился, в его тоне появилась непонятная напряженность. – К тому времени она уже поднялась к себе.

– Продолжайте, прошу вас, мистер Стрендж.

– Я решил зайти в свою комнату и переодеться…

– Извините, мистер Стрендж, – прервал его Лич, – переодеться во что? В вечерний костюм? Или, напротив, снять его?

– Ни то ни другое. Я был в своем лучшем синем костюме – так уж случилось. Но начался дождь… А я намеревался дойти до переправы и на том берегу прогуляться до отеля, а это, как вам известно, составляет около полумили. Поэтому я переоделся в один из своих старых костюмов – серый в полоску, если уж вы хотите знать все подробности.

– Мы хотим иметь полную картину, – скромно сказал Лич. – Пожалуйста, продолжайте.

– Итак, как я уже сказал, я поднимался по лестнице, когда Баррет вышла мне навстречу и сказала, что леди Трессильян желает поговорить со мной. Поэтому мне пришлось зайти к ней и… выслушать несколько нравоучений.

– Вы были последним, кто видел ее живой, – мягко сказал Баттл. – Не так ли, мистер Стрендж?

Невиль вспыхнул:

– Да… да, вероятно, так. Тогда с ней еще было все в порядке.

– Как долго вы пробыли у нее?

– Думаю, минут двадцать, может, полчаса, потом я прошел в свою комнату, переоделся и поспешил вниз. Я захватил ключи и вышел из дома.

– Вы не запомнили точное время?

– Ну, я полагаю, было около половины одиннадцатого. Лодка должна была отойти через несколько минут, и я быстро спустился к причалу, чтобы переправиться на берег Истерхеда. В отеле я нашел Латимера. Мы с ним выпили, поиграли в бильярд. Время пролетело как-то незаметно, и в результате я обнаружил, что опоздал на последнюю ночную переправу. Она бывает в половине второго. Поэтому Латимер любезно предложил свои услуги и отвез меня домой на своей машине. Мы ехали по окружной дороге через Солтингтон, а это около шестнадцати миль, как вы знаете. Мы выехали часа в два ночи и примерно через полчаса были уже здесь. Я поблагодарил Теда Латимера, пригласил его выпить, но он сказал, что предпочитает сразу вернуться в отель. После этого я вошел в дом и прямиком отправился спать. Должен сказать, что я не заметил ничего необычного. Казалось, весь дом погружен в мирный, спокойный сон. Затем сегодня утром я услышал крики девушки и…

Лич остановил его: