По направлению к нулю - Агата Кристи

– Сэр, – быстро сказал он, – я не раз видел вашу игру в Уимблдоне.

– Да? Вполне возможно, – сказал Невиль, слегка повернув голову.

Он отбросил в сторону несколько ракеток. Под ними, привалившись к рыболовным снастям, стояли два мешка с клюшками для гольфа.

– В гольф играем только моя жена да я, – пояснил Невиль. – Вот это, по-моему, мужские клюшки. Да, точно – это мой набор.

Он вытащил мешок, вмещавший по меньшей мере четырнадцать клюшек.

«Такие спортивные парни, – подумал Лич, – обычно крайне высокого мнения о собственной персоне. Ох и достается же, наверное, от него мальчикам, прислуживающим при игре в гольф».

– Это набор нибликов от Уолтера Хадсона из Сент-Эсберта, – сказал Невиль.

– Благодарю вас, мистер Стрендж. Это может помочь нам решить один вопрос.

– Чего я не могу понять, так это почему ничего не украли. И замки, похоже, никто не взламывал. – Его голос звучал недоумевающе и в то же время испуганно.

Баттл сказал себе: «Они все уже подумали об этом, несомненно».

– Слуги, – сказал Невиль, – исключительно порядочные люди.

– Насчет слуг я поговорю с мисс Олдин, – уклончиво сказал инспектор Лич. – А между тем я хотел спросить, не могли бы вы подсказать нам, кто являлся поверенным леди Трессильян?

– Асквит и Трелони, – не задумываясь ответил Невиль, – из Сент-Лу.

– Благодарю вас, мистер Стрендж. Нам необходимо выяснить у них все, что касается состояния леди Трессильян.

– Вы хотите узнать, кто наследует деньги? – спросил Невиль.

– Совершенно верно, сэр. Ее последняя воля, завещание, в общем, все распоряжения.

– Насчет ее личного завещания мне ничего не известно, – сказал Невиль. – Насколько я знаю, у нее было не так много собственных средств. Но я могу вам сказать об основной части состояния Трессильянов.

– Да, мистер Стрендж?

– Оно переходит ко мне и моей жене по завещанию умершего сэра Метью Трессильяна. Леди Трессильян имела только определенное пожизненное содержание.

– Ах вот оно что! – Инспектор Лич взглянул на Невиля с повышенным вниманием человека, который обнаружил в антикварной лавке ценное добавление к своей домашней коллекции. Этот взгляд заставил Невиля нервно передернуться. Инспектор Лич задал следующий вопрос, в его голосе появилась приторная сладость: – А вы случайно не знаете, какова сумма наследства, мистер Стрендж?

– Точно не могу сказать. Около ста тысяч фунтов, я полагаю.

– Ах вот как! Значит, каждый из вас получит по сто тысяч?

– Нет, они должны быть поделены между нами.

– Понятно. Весьма солидная сумма.

Невиль улыбнулся и спокойно сказал:

– Знаете, у меня вполне приличный годовой доход, и я совершенно не жаждал получить это наследство.

После предложенного объяснения инспектор Лич выглядел несколько огорошенным.

Они вернулись в столовую, и Лич выступил с очередной маленькой речью. На сей раз по поводу отпечатков пальцев – обычная процедура, позволяющая исключить всех домочадцев, которые бывали в спальне убитой леди. Каждый выразил готовность помочь следствию, оставив свои отпечатки. Для этой цели всех препроводили в библиотеку, где сержант Джонс поджидал их с набором своих специальных принадлежностей. Баттл и Лич начали опрос слуг.

Полученная от них информация была не особенно важной. Харстолл объяснил, как он обычно запирает дверь в дом, и клялся, что утром обнаружил все в неприкосновенности. Не было никаких следов взлома. Входная дверь, пояснил он, была заперта на ключ. Хотя надо сказать, что на засов ее не закрыли, чтобы можно было открыть снаружи. Это было сделано специально, так как мистер Невиль отправился вчера вечером в «Истерхед-Бей» и мог вернуться поздно.

– Вам известно, когда вернулся мистер Стрендж?

– Да, сэр. Я думаю, было около половины третьего ночи. И мне кажется, он вернулся не один. Я слышал голоса, затем от дома отъехала машина, и мистер Стрендж запер дверь и поднялся к себе.

– А в какое время он отправился вчера в «Истерхед-Бей»?

– Около двадцати минут одиннадцатого. Я слышал, как хлопнула входная дверь.

Лич кивнул. Похоже, в данный момент спрашивать Харстолла было больше не о чем. Инспектор побеседовал с другими слугами. Все они пребывали в возбужденном и испуганном состоянии, что было, однако, вполне объяснимо в таких обстоятельствах.

Завершала вереницу слуг слегка истеричная судомойка, и, когда дверь за ней закрылась, Лич вопросительно взглянул на дядю.

– Надо вернуть одну из служанок, – сказал Баттл. – Не ту пучеглазую, а высокую и худосочную, с кислой миной. Она что-то знает.

Эмма Уэльс явно нервничала. Ее встревожило, что вопросы на сей раз начал задавать этот рослый и широкоплечий пожилой мужчина.

– Я просто хотел дать вам один маленький совет, мисс Уэльс, – любезно сказал он. – Как вы знаете, не следует ничего утаивать от полиции. Иначе это может вызвать определенные подозрения… Надеюсь, вы понимаете, что я имею в виду…

Эмма Уэльс негодующе, но встревожено запротестовала:

– Я уверена, что ничего…

– Ну-ну, не стоит так переживать. – Баттл поднял свою квадратную ладонь. – Вы кое-что видели или, может быть, слышали… Так что же это было?

– Я не слишком хорошо слышала… А с другой стороны, не могла не слышать… И мистер Харстолл тоже наверняка слышал. Но я никак не думала, что это может иметь какое-то отношение к убийству.

– Возможно, и нет, возможно, и нет. Просто расскажите нам, что это было.

– Ну, я уже собиралась идти спать. Это было в самом начале одиннадцатого. И прежде чем направиться к себе, зашла в комнату мисс Олдин, чтобы, как обычно, положить ей в кровать грелку с горячей водой. Летом или зимой, она вечно мерзнет. И конечно, мне пришлось пройти мимо дверей ее милости.

– Продолжайте, – сказал Баттл.

– Ну и я услышала, что она и мистер Невиль говорят на повышенных тонах. Явно ссорятся. Он что-то кричал. Но это была вполне пристойная, обычная ссора!

– Припомните, пожалуйста, о чем они говорили?

– Да я специально не подслушивала, знаете ли.

– Я понимаю. Вы просто случайно разобрали некоторые слова.

– Ее милость говорила, что будто бы не потерпит чего-то в своем доме, а мистер Невиль сказал: «Не смейте ничего говорить ей!» Он был сильно возбужден.

Баттл с совершенно бесстрастным видом попытался выведать у нее еще какие-нибудь подробности, но толком ничего не добился и в итоге отпустил женщину.

Переглянувшись друг с другом, Баттл и Лич немного помолчали.

– Должно быть, Джонс сейчас уже может сказать нам что-нибудь о тех отпечатках, – сказал наконец Лич.

– А кто у нас осматривает комнаты? – спросил Баттл.

– Уильямс. Он старательный парень, ничего не упустит.

– Ты предупредил всех домочадцев, чтобы не совали пока туда носа?

– Да, до тех пор, пока Уильямс не закончит.

В эту минуту открылась дверь, и в комнату просунулась голова молодого Уильямса.

– Я хотел показать вам кое-что. В комнате мистера Невиля Стренджа.

Они встали и последовали за ним в апартаменты, находившиеся в западном крыле дома.

Уильямс показал им на смятый костюм, лежавший на полу. Темно-синий пиджак, жилет и брюки.

– Где ты нашел их? – резко спросил Лич.

– Они лежали, связанные в узел, на дне гардероба. Вот, посмотрите сюда, сэр. – Он поднял пиджак и повернул к свету край темно-синего рукава. – Видите эти темные пятна? Провалиться мне на этом месте, если это не кровь, сэр. И вот здесь еще, смотрите, – забрызган весь рукав.

– Гм… – Баттл избежал жадных взоров своих помощников. – Должен сказать, плохи дела мистера Невиля. Есть еще костюмы в его комнате?

– Темно-серый в полоску – висит на стуле. И целая лужа воды на полу возле раковины.

– Похоже на то, что он в дьявольской спешке смывал с себя кровь. Кстати, вот еще лужа, возле окна, хотя, впрочем, вчера был довольно сильный дождь.

– Ну не такой уж сильный, сэр, чтобы оставить такие лужи на полу. Они до сих пор еще не высохли.

Баттл молчал. Некая картина сформировалась перед его мысленным взором. Мужчина с окровавленными руками срывает с себя запачканную кровью одежду и, засунув ее в стенной шкаф, в ярости смывает с себя следы преступления.

Он взглянул на дверь, ведущую в соседнюю комнату.

Уильямс понял его взгляд:

– Там спальня миссис Стрендж, сэр. Дверь заперта.

– Заперта? С этой стороны?

– Нет. С той.

– Выходит, она сама заперла ее, да?

Баттл задумчиво помолчал пару минут.

– Пожалуй, – наконец сказал он, – надо еще разок поговорить с дворецким.

Харстолл заметно нервничал.

– Почему вы не рассказали нам, – решительно начал Лич, – что вчера вечером слышали ссору между мистером Стренджем и леди Трессильян?

– Да я и думать забыл об этом, сэр, – сказал старик, недоумевающе хлопая глазами. – На самом деле я даже не назвал бы это ссорой. Обычный мирный разговор, просто они не сошлись во мнениях.