Последняя песня - Николас Спаркс

Он не знал, что она думает обо всем этом. Но Ронни стала собирать волосы в хвост, очевидно, смирившись с мыслью о том, что его так легко не прогонишь.

— Хорошо. Моя история. Я живу в Нью-Йорке с матерью и младшим братом, но она отправила нас на лето к отцу. И сейчас, пока я нянчусь с черепашьими яйцами, игрок в волейбол-тире-волонтер паршивого грязного «Аквариума» пытается склеить меня.

— Я не пытаюсь тебя клеить, — запротестовал он.

— Нет?

— Поверь, если бы это было так, ты бы сразу поняла. И не устояла бы против моего обаяния.

Впервые за весь разговор он услышал, как она смеется. По­считав это добрым знаком, он продолжал:

— Собственно говоря, я пришел, потому что меня совесть грызла из-за клетки. И я не хотел, чтобы ты была здесь одна. Как уже было сказано ранее, это общественный пляж. Никогда не знаешь, кто сюда забредет.

— Вроде тебя?

— Меня в расчет не принимай. Повсюду встречаются подон­ки. Даже здесь.

— И дай предположить: ты защитишь меня, верно?

— Если дело дойдет до этого, я немедленно встану на твою защиту.

Она не ответила, но он чувствовал, что удивил ее. Прилив уже наступал. И вместе они наблюдали, как волны, накатываясь на берег, вспыхивают серебром. В окнах дома трепетали зана­вески, словно кто-то наблюдал за ними.

— Ладно, — прервала она наконец молчание. — Твоя оче­редь. Расскажи о себе.

— Я игрок в волейбол-тире-волонтер паршивого грязного «Аквариума».

Он снова услышал ее смех, полный юного задора. Такой за­разительный...

— Ничего, если я немного посижу с тобой?

— Это общественный пляж.

Уилл показал на дом:

— Может, скажешь отцу, что я здесь?

— Уверена, он уже знает. Прошлой ночью то и дело прибе­гал проверять, как тут я.

— Похоже, он хороший отец.

Она немного подумала, прежде чем покачать головой.

— Так ты любишь волейбол?

— Он позволяет мне держать форму.

— Это не ответ.

— Мне нравится. Вот не знаю, люблю ли я игру.

— Но ты любишь сбивать людей с ног, верно?

— Это зависит от того, кого я сбиваю. Но несколько дней на­зад, полагаю, все получилось отлично.

— Считаешь, что обливать меня водой — это здорово?

— Если бы я не облил тебя водой, меня бы здесь не было.

— И я бы наслаждалась спокойным, тихим вечером на пляже.

— Не знаю... по-моему, спокойные, тихие вечера на пляже сильно переоценивают.

— Но сегодня мне покоя не видать, верно?

Уилл рассмеялся:

— В какой школе ты учишься?

— Уже не учусь. Закончила две недели назад. А ты?

— Только что закончил старшую школу Лейни. Там учился Майкл Джордан.

— Бьюсь об заклад, все в твоей школе этим хвастаются.

— Нет. Не все. Только выпускники.

Ронни закатила глаза.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                           

— Ну и что будет теперь? Собираешься продолжать работать на отца?

— Только до конца лета.

Он набрал в горсть песка и стал задумчиво пропускать его между пальцами.

— А потом?

— Боюсь, не могу тебе сказать.

— Не можешь?

— Я недостаточно хорошо знаю тебя, чтобы делиться важ­ной информацией.

— Как насчет намека? — не унималась она.

— Ты первая! Что собираешься делать?

Она помедлила, прежде чем ответить.

— Я серьезно подумываю сделать карьеру смотрителя чере­пашьих гнезд. Возможно, у меня талант. Видел бы ты, как улепетывал енот! По-моему, он принял меня за Терминатора.

— Ты сейчас говоришь, как Скотт, — заметил он и, увидев ее недоумевающее лицо, пояснил: — Он мой партнер по волей­болу и просто король киношных цитат! Без них не может закон­чить ни одной фразы. Конечно, у него все они имеют эротиче­ский подтекст.

— Тоже талант в своем роде.

— Это точно. Я мог бы уговорить его дать представление только для тебя одной.

— Нет, спасибо, я не нуждаюсь в просвещении такого рода.

— Тебе может понравиться.

— Вряд ли.

Пока они перебрасывались словами, Уилл не спускал с нее глаз, заметив, что она еще красивее, чем тогда, на матче. К тому же умна и остроумна, что еще лучше.

Осот, росший возле гнезда, гнулся на ветру, мерный шум прибоя убаюкивал, и Уилл чувствовал себя как в коконе. По все­му пляжу в домах загорались огни.

— Можно тебя спросить?

— Не уверена, что смогу тебе помешать.

— Что произошло между тобой и Блейз?

— Ты о чем? — сухо обронила Ронни.

— Я просто хотел знать, почему ты была в ее компании той ночью.

— А, это...

Ему показалось, что в ее голосе звучат нотки облегчения.

— Собственно говоря, мы встретились в тот день, когда ты пролил на меня газировку. А потом я докончила начатое тобой.

— Шутишь?

— Ничуть. Насколько я поняла, обливание друг друга во­дой — это манера местного приветствия. Что-то вроде «как по­живаешь, рад познакомиться». Откровенно говоря, думаю, что традиционное приветствие лучше, но кто я такая? Так или ина­че, она казалась классной девчонкой, и я все равно никого здесь не знала, так что... пару дней мы держались вместе.

— Она оставалась с тобой вчера ночью? Ронни покачала головой.

— Почему? Не хотела спасать черепашек? Или хотя бы со­ставить тебе компанию?

— Я ничего ей не сказала.

Уилл увидел, что она не склонна откровенничать, и поэтому не стал допытываться.

— Хочешь погулять? — спросил он, показывая на пляж.

— Какую прогулку ты имеешь в виду? Романтическую или просто пройдемся?

— Скорее второе.

— Хороший выбор.

Она захлопала в ладоши.

— Но заранее предупреждаю: далеко я не пойду, если учесть, что волонтеры «Аквариума» не думают о енотах и что яйца по-прежнему беззащитны.                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                           

— В «Аквариуме» обеспокоены создавшимся положением. И я точно знаю, что один волонтер помогает охранять яйца прямо сейчас.

— Да, но тогда возникает вопрос: почему?

Они пошли по направлению к пирсу и миновали с дюжину особняков с массивными террасами и лестницами, ведущими к берегу. В одном из домов устраивалась вечеринка. Все огни на третьем этаже были зажжены, несколько пар стояли у перил, лю­буясь залитыми лунным светом волнами.