Память осени - Александр Григорьевич Звягинцев

Андрей молчит. Пегги наклоняется к нему.

Пегги. Насколько я поняла, на нее написали донос. О ваших отношениях. Мол, ее завербовал советский агент и получал от нее секретную информацию. Какая чушь! Слава богу, еще, это не просочилось в газеты. Они бы подняли большой шум! Если бы речь шла обо мне, я бы просто послала всех куда подальше, но Мария… Она другая… Она все ужасно переживает. И чувствует себя виноватой, хотя ни в чем не виновата. И потом русские эмигранты – это особый мир. У них там свои законы и представления о чести…

Вологдин. Вы не знаете, кто это сделал? Написал донос?

Пегги. Насколько я понимаю, кто-то из здешних. Из тех, кто работает здесь, в Нюрнберге. (Пегги затягивается сигаретой). Я посоветовала ей уехать. Куда-нибудь подальше, например, в Касабланку. И даже предложила денег. Потому что она совсем не богата, эта ваша княжна, скорее, даже бедна.

Андрей молчит.

Пегги (внезапно). Андрей, я тут с помощью Алекса выучила одну русскую поговорку – «Слезами горю не поможешь».

63. Дворец правосудия. Кабинет Савина

Андрей рывком распахивает дверь в кабинет Савина. Тот поднимает голову от бумаг, смотрит на Андрея.

Вологдин (с порога). Сергей Иваныч, мне нужно уехать на несколько дней!

Савин. Это еще куда?

Вологдин. Неважно.

Савин. Как это – неважно? Ты чего удумал?

Вологдин молчит, тяжело дыша.

Савин. В Париж собрался?

Вологдин. Да…

Савин. Нет!

Вологдин. Сергей Иваныч, позвольте!..

Савин (повысив голос). Не позволяю!..

Вологдин, сникнув, опускает голову. Савин тяжело встает из-за стола, подходит к Андрею, приобнимает его за плечи.

Савин. Пойдем, пройдемся немного.

64. Нюрнберг. Фонтан «Колодезь добродетели»

Андрей и Савин прогуливаются около фонтана.

Савин. Здесь нас никто не услышит и не запишет. Сегодня у меня был разговор с Булыгиным. Он уже предвкушал доклад в Москву о раскрытии шпиона в составе нашей делегации. Догадываешься, кто этот шпион?

Андрей молча кивает.

Савин. Да-да, Булыгин уже все продумал и состряпал лихую версию: тебя соблазнила и сделала своим информатором представительница белогвардейских эмигрантских кругов. Но когда я сказал ему, что французы арестовали Шереметеву как нашего агента…

Вологдин. Арестовали!.. Она что – арестована?!

Савин. Успокойся! Никто никого не арестовывал. Но, честно говоря, ее увольнение и отъезд пришлись очень кстати. Так моя версия выглядит правдоподобнее. Но, на всякий случай, подумай, какую точно информацию мы могли получать от нее. Можешь перевести на нее часть информации, которую передавал Кот. От него не убудет. Что молчишь?

Вологдин. Противно все это! В чем мне оправдываться, Сергей Иванович? В чем? И перед кем? Не хочу!

Савин тяжело смотрит на него.

Савин. Не хочет он… Ну-ну… А хочешь, чтобы Булыгин оформил тебя как предателя Родины? Ну давай. Иди, сдавайся! Только учти еще вот что: я ведь пойду следом, как твой непосредственный начальник и как человек, который за тебя лично поручился. И не только я, загребут и других. Того же Гаврика… Учти это, когда захочешь разыгрывать из себя блаженного.

Вологдин. Простите, Сергей Иванович.

Савин. Ладно, чего уж тут… В общем, если не будешь глупить, с Булыгиным как-нибудь обойдется. Сейчас, в разгар процесса, коней на переправе им менять не резон, это они понимают. К тому же, нам с тобой завтра предстоит одно очень ответственное задание. Поедем в Берлин. Так что, забудь ты о Париже.

Вологдин (глухо). Так точно!

Савин (вздохнув). Я понимаю, такие девушки встречаются нечасто. Может быть, и раз в жизни… Ну, да вы же молодые совсем, вся жизнь впереди. Мало ли, как оно повернется!

65. Коридоры Дворца юстиции

Андрей идет по коридору, его догоняет Пегги и хватает за рукав.

Пегги. Привет, Андрей! Есть что-нибудь новенькое о процессе?

Вологдин. Не знаю, что вы имеете в виду.

Пегги. Сенсация, Андрей, мне нужна сенсация! Не могу же я все время писать только о том, как полковник Эндрюс ужесточает режим содержания подсудимых!.. Этак мои читатели начнут сочувствовать несчастным стариканам, которые не заслуживают таких зверств!.. Неужели ваш генералиссимус не заготовил какой-то хорошей бомбы?.. Если вы мне откажете, то мне придется придумывать сенсацию самой!

Вологдин. Потерпите немного, Пегги. У наших обвинителей еще достаточно реальных фактов, перед которыми все выдумки просто блекнут.

Пегги. Я так и знала, что ничего от вас не добьюсь! Вы не человек, а истукан!..

Вологдин. Пегги, я бы и рад вам помочь, но я уезжаю на пару дней. Вы можете подождать?

Пегги. Пару дней? Договорились!

66. Дорога из Плауэна в Нюрнберг

Машина подъезжает к посту на границе советской и американской зоны. Заспанный американский сержант смотрит документы, оглядывает пассажиров.

Сержант. Вы работаете в Нюрнберге на процессе?

Вологдин (кивнув). Да, разбираем документы. Возим их грузовиками…

Сержант. Надо было давно перестрелять всех этих разбойников. Все бы только спасибо сказали.

Вологдин. Хотят все сделать по закону.

Сержант (бурчит). Есть твари, для которых закон не писан.

Сержант поднимает шлагбаум. Машина едет дальше.

Шофер. А ловко вы с ним по-английски шпарили! Завидно даже…

Вологдин. Так учи язык, сержант, пока молодой.

Шофер. Ага, а потом в шпионы запишут… Для чего это ты, дорогой товарищ, иностранный язык учишь? А ну, как военную тайну продавать собрался?

Сидящий сзади офицер смеется.

Офицер. Много ты их знаешь, военных тайн!..

В это время длинная автоматная очередь лупит по машине. Шофер вскрикивает и хватается одной рукой за плечо.

Вологдин. Сворачивай в кювет! Все быстро из машины!

Андрей перехватывает руль у раненого шофера. Машина утыкается капотом в землю. Андрей и офицеры вылетают из машины. У Андрея в руках два «шмайсера», у его спутников пистолеты. Они залегли в кювете, ожидая нападения.

Вологдин. Сержант, ты как?

Шофер. Крови много…

Вологдин. Стрелять сможешь?

Шофер. Одной рукой вполне.

Андрей осторожно поднимает голову. Рассветная тишина и полумрак. На другой стороне дороге поднимаются три фигуры. Пригнувшись, они крадутся к машине.

Офицер. Стрелять по ногам? Живыми будем брать?

Вологдин. А на кой они нам живые? Что мы с ними делать будем?.. Стреляем из всех стволов залпом. Огонь!

Огнем из автоматов и пистолетов они укладывают нападавших на асфальт. Андрей осторожно подбегает к ним. Мертвы. Три человека в пятнистой форме без погон и петлиц. В кустах раздается шорох, Андрей дает длинную очередь в ту сторону… Слышен топот ног бегущего человека. Андрей дает еще одну очередь вслед. Тишина.

Потом они стаскивают тела убитых в кювет, забрасывают ветками, чтобы их было не видно с дороги. В машине находится бинт, которым перевязывают шофера.

Офицер. Ну, что делать будем? Как до Нюрнберга добираться?

Вологдин. Сейчас наши подъедут – подберут. Про стрельбу ни слова. Говорим, что просто заглох мотор. Ну, сержант с-под Одессы, жить будешь?

Шофер. А-а, и не