Страна привидений - Стивен Элбоз

— Похоже, тут настоящая глушь, — укоризненно сообщил родителям Эван. — Лучше я пойду, а то вдруг пропущу что-нибудь интересное — дрозда какого-нибудь или овцу!

Он повесил трубку и увидел, что платформа уже опустела, а «Гриббаджский Экспресс» с грохотом отправился нарушать покой следующей, ничего не подозревающей деревушки. Потный и усталый, Эван плюхнулся на скамейку и закрыл глаза.

— Это ты что ли к нам-то? — раздался над его ухом мрачный и равнодушный женский голос.

Эван вскочил на ноги.

— Я миссис Маллиган, экономка доктора. Я по его просьбе.

Эван увидел перед собой невысокую тощую женщину. Несмотря на жару, женщина была одета в пальто с поясом и шерстяную шляпу. Не успел Эван и рта открыть, как экономка подхватила его чемодан, и вены на ее руке натянулись, словно стальные тросы.

— Тебя-то мне уж не поднять, стара стала! — проворчала женщина, когда Эван слегка замялся.

Мальчик пошел следом за ней на парковку, где компания миссис Флайт хлопотала вокруг сверкающего серебристого «вольво». Разумеется, сама Филлис сидела на водительском месте, и, повернувшись к двери, размахивала в воздухе своими затянутыми в чулки ногами, чтобы хоть немного остудиться. Затем она вытащила откуда-то пару удобных туфель на плоской подошве и беззаботно сбросила с ног красные туфли на каблуках.

— Добрый день, миссис Маллиган! — окликнула она.

Миссис Маллиган продолжала мрачно смотреть вперед и не ответила на приветствие. Эван, семенивший сзади, решил сначала, что экономка просто не услышала. Но потом он заметил, что Филлис усмехнулась, а ее девочки так и покатились со смеху. Эвану почему-то показалось, что этот смех относится и к нему тоже. Уши его запылали, и краска быстро перекинулась на щеки.

Автомобиль женщин пронесся мимо, припорошив лица пешеходов густой пылью.

— Тьфу! — сплюнула миссис Миллиган, и Эван с восхищением поглядел на нее. Одним неодобрительным фырканьем миссис Маллиган могла запросто сбить муху с расстояния в восемь шагов.

Эван зажмурился от пыли и невинно осведомился:

— А где же ваша машина, миссис Маллиган?

Экономка остановилась и уставилась на него.

— Машина! — процедила она. — На что мне машина? Мне пока что достаточно своих двоих! И всем должно быть достаточно. Слишком все разленились, только и ищут, как бы попроще, вот что я скажу!

Продолжая ворчать, она начала взбираться по склону холма.

Эван смотрел, как она идет, решительно расправив плечи. Все складывалось совсем не так, как он рассчитывал. Он оглянулся на станцию, дрожащую в мареве зноя, и поплелся следом за миссис Маллиган.

«Может быть, все станет лучше, когда я доберусь до дома и встречусь с доктором Мальтусом?» — подумал он.

Глава третья

Когда впереди, наконец, показался дом, Эван почувствовал свинцовую тяжесть в желудке. Последний колышек, подпиравший его надежду, был безжалостно выбит.

Он просто не мог поверить своим глазам.

Дом одиноко возвышался в ложбине на другой стороне холма, угрюмо повернувшись спиной к деревне. Сад перед домом весь зарос какой-то непонятной растительностью, преимущественно той, у которой были шипы, жгучие волоски, либо мерзко пахнущие цветы, от которых шарахались даже насекомые и которые обещали со временем превратиться в ядовитые плоды. Деревянная изгородь завалилась на дорогу, а плохо открывающаяся калитка свидетельствовала о том, что посетители здесь бывают не часто. Чтобы они и впредь не докучали своими визитами, табличка у дверей откровенно предупреждала, что в доме не будут рады уличным торговцам, сборщикам пожертвований, рекламным агентам и прочим лицам, которых сюда не приглашали.

Сам дом соответствовал общей картине упадка и запустения. Он был старым, но нисколько не очаровательным в своей старости. Дом был построен в те времена, когда любое здание было прежде всего крепостью. Стены его были толстые, а окошек совсем не много. Плюш густо оплел весь фасад, захватив и половину крыши, а центральная труба, настолько широкая и прочная, что к ней легко можно было прикрепить дирижабль, отбрасывала огромную тень на половину сада. Под черепичной крышей шли два ряда остроконечных слуховых окошек, причем в верхнем ряду окошки были настолько малы, что могли служить лишь дверями в голубиные гнезда.

Миссис Маллиган поймала недоверчивый взгляд Эвана и фыркнула, поджав губы.

— Он хорош для доктора, и для меня тоже, — сердито буркнула она. — Ты, верно, думал, что тут будут всякие модные штучки да прочая дребедень для лентяев?! Этого только не хватало! Хороший дом — чистый, крепкий, чего еще надо?

Из этой речи Эван, еще не оправившийся от первого впечатления, понял, что в доме нет ни микроволновки, ни посудомоечной машины, а может быть, даже и телефона! Но оказалось, что слова миссис Маллиган относятся также к наличию газа и электричества. Воды в доме тоже не было, если, конечно, не принимать в расчет жестяной умывальник в саду позади дома.

— Я не сомневаюсь, что… Что мне здесь очень понравится, — неуверенно промямлил Эван.

— А что тебе еще остается?

Миссис Маллиган обошла дом и привела мальчика в холодную и угрюмую кухню, пропахшую капустой. Свисающие с потолка завитки старой липкой ленты были усеяны дохлыми мухами. Выступ дымохода почернел от копоти, а под окном стояла глубокая квадратная раковина, покрытая сеткой черных трещин. Каждая рабочая поверхность на кухне была изрыта глубокими царапинами от многократного скобления. Экономка коротко кивнула мальчику на стол, покрытый клеенкой.

— Садись туда, раз уж пришел, — равнодушно буркнула она, снимая пальто и шляпу. — Насколько я знаю, мальчишки вечно голодные? — Слово «мальчишки» она произнесла так, словно это была порода хищных животных, а слово «голодные» прозвучало в ее устах, как название жуткой тропической болезни.

Эван кивнул и немедленно пожалел о том, что сделал это, тем более с такой готовностью.

Миссис Маллиган поставила перед ним тарелку с сыром и домашним хлебом.

— Простая пища для простых людей! Будь благодарен! — проворчала она, видимо, ожидая встретить недовольство. Она сердито натянула через голову чистый фартук и резким движением затянула завязки.

Эван молча сидел над едой, совершенно раздавленный активностью экономки. Стоило ему отложить нож или отодвинуть тарелку, как миссис Маллиган тут же вырывала их у него из-под носа, тащила в раковину и принималась яростно скрести. Покончив с едой, Эван все-таки набрался храбрости заговорить.

— Миссис Маллиган, — дрожащим голосом спросил он, — а где же доктор Мальтус?

Миссис Маллиган фыркнула.

— Не твоя это забота, вот что я скажу! Наш доктор — человек важный. Пишет бумаги и книжки, которые разбирают только умники, вроде него, в своих ниверситетах. Станет он тратить свое время на возню с детьми, как же! Так что уж постарайся сам себя чем-нибудь занять, ясно?

— Но…

Храбрость покинула Эвана. Он не посмел спросить, зачем доктор приглашал Эвана к себе, если он не любит детей и очень занят работой.

— Хлеб доешь в саду! — распорядилась миссис Маллиган, выпихивая его из кухни.

Эван помялся у выхода, не решаясь ступить в отвратительные дебри, начинавшиеся сразу за порогом.

— Иди давай, у меня и без тебя работы полно!

Эван пожал плечами и, ссутулившись, поплелся в сад, всем своим видом давая понять, как ему не хочется этого делать.

Сначала он лениво покормил крошками воробьев, потом обнаружил муравейник и долго наблюдал за снующими туда-сюда насекомыми, ставя им на пути различные препятствия. Вдоволь наплескавшись под жестяным умывальником, Эван стал прокладывать себе дорогу к каким-то полуразрушенным постройкам, но случайно потревожил осиное гнездо и вынужден был спасаться бегством. В кухонном окне Эван увидел решительное лицо миссис Маллиган, которая свирепо оттирала что-то в раковине.

Эван обогнул дом, вышел в сад перед фасадом и тут же попал в тень огромного дерева, которое, в отличие от остальных, не было ни чахлым, ни кривым, ни полусгнившим. Это был какой-то вид клена с изящно вырезанными листьями, широкими, словно ладони.

Справедливости ради следует отметить, что Эван вовсе не собирался лезть на это дерево. По крайней мере, сначала. Сперва он просто раскачивался на одной из нижних веток, но вскоре обнаружил, что может закинуть ноги на следующую. Он так и сделал и, подтянувшись, уселся на нее верхом. Отсюда оказалось рукой подать до следующей ветки — и так далее. Карабкаясь, Эван раздвигал листву и заглядывал в многочисленные окошки большого дома.

На нижнем, цокольном этаже вся мебель оказалась очень темной и старой, на каминных полках были расставлены маленькие вазочки-свечи с фитилями для зажигания. Но еще интереснее оказались фотографии. В каждой комнате, на каждой стене висели рамочки с фотографиями одного и того же мальчика, наверное, ровесника Эвана. Мальчик открыто и самоуверенно улыбался. Некоторые фотографии были официальными портретами, но чаше всего попадались просто любительские снимки, на которых мальчик был запечатлен то с собакой, то с пони, то в окружении разного количества восхищенных взрослых. В некоторых комнатах все портреты были украшены черной ленточкой.