В объятиях злого рока (СИ) - "Julia Candore"

«Женская дружба? — смеялся он. — Какой бред! Женской дружбы не существует!»

«Скорее уж, тебя не существует, приятель», — пылала гневом я.

Еще он был уверен, что сила женщины в слабости. Но и тут его ждало разочарование.

Вельмира решительно порвала шаблон, когда парой четких приемов завязала негодяя в узел, освободила меня — и сказала, что теперь точно никуда одну не отпустит.

Пока Арсений в полуобморочном состоянии усваивал урок, мы сквозь стену вышли во двор. И обомлели.

На улице скопилась приличная толпа. В нашу поддержку? Как бы ни так.

Местные жители толпились вовсе не рядом с особняком Арсения. Они толпились рядом с другим домом, наперебой утверждая, что прежде его не видели и что появился он невесть откуда буквально минуту назад.

Рядом с домом пролегала железная дорога, которая тоже появилась неведомо откуда. И прямо сейчас по ней стучал колесами поезд длиною в бесконечность.

— Обожаю, — сказала Вельмира, — шум поездов. Так бы и укатила по рельсам, куда глаза глядят.

Произнесла она это мечтательным тоном, и я сразу сообразила: от поездов она без ума так же, как я — от самолетов. Но мы упустили главное. А именно, сам дом. Казалось, он целиком состоял из маленьких островерхих башенок с разноцветными черепичными крышами, флюгерами, флажками и прочей милой чепухой. Дом окружала ограда из мелкого желтого кирпича со встроенными в нее причудливыми механизмами. Помимо механизмов, в ограде были проделаны циклопьи сквозные глаза со зрачками в виде астролябий. Смотрели глаза холодно и недружелюбно.

— Обожаю такую архитектуру! — всплеснула руками Мира. — Но действительно, что он здесь делает?

— Не знаю. Пойдем отсюда, — севшим голосом попросила я. — Было бы неплохо выпить перед отъездом по чашечке кофе.

Да, мне дико хотелось кофе. А еще хотелось забыть об Арсении и его выходках, как о ночном кошмаре.

Подвесной трамвайчик довез нас до городской ратуши. Ближайшая кофейня оказалась практически за углом. Я заказала гигантскую порцию капучино, Вельмира — латте, и мы устроились в тихом уголке, чтобы молча глядеть друг на друга поверх дымящихся стаканчиков и переваривать произошедшее.

— Ладно, — сказала наконец Мира. — Хватит убиваться. Понимаю, тебе сейчас несладко. И от Арсения надо как-то избавиться. Но давай подумаем об этом потом.

Я отвернулась к окну, чтобы она не заметила моих слёз. Арсений преследовал меня уже долгое время, с самого начала работы в географическом обществе. Я постоянно была как на иголках, не зная, что он выкинет в следующий раз. Некоторые шестеренки в голове у моего воздыхателя явно нуждались в смазке. Он мог подраться с кем угодно на ровном месте. Мог взбеситься из-за пустяка и расколошматить тарелку об пол прямо посреди дорогого ресторана. А теперь выяснилось, что он способен на похищение. Как от него сбежать? Где укрыться? Я погорячилась, когда заявила, что изводить его весело. Не весело. Вот ни капли. По вечерам — особенно по вечерам — меня захлестывала паника. И ничем, кроме разговоров по душам, заглушить ее не удавалось.

— Кабинка на остановке «Солнечная» отчаливает через двадцать пять минут, — сверилась с хронометром Мира.

— Идем!

Когда мы уже были на ступеньках кофейни, мне на секунду-другую померещился дом с башенками и спешащий куда-то поезд. Я сморгнула — дом с поездом пропал — и тихо спросила у подруги:

— Ты тоже это видела?

— Потом, всё потом, — нервно шепнула та. И заторопилась на канатную станцию, приподняв свои белопенные юбки.

Капсула на канатной дороге терпеливо дождалась, пока мы поднимемся на вышку по бесконечной каркасной лестнице. И лестница, и капсула поблескивали металлом под катящимся к горизонту солнцем. Теплый ветерок овевал ноги, ласково потрепывал по волосам, будто утешая: ничего и никого не бойся, я всегда буду с тобой, не дам тебя в обиду.

Дверца кабинки с легким жужжанием отъехала вверх, пропуская нас к контрольной панели, куда следовало сложить билеты — по окончании пути их в специальной урне «съедал» хитроумный аппарат.

Хоть я стояла спиной к сидениям, чувства не подвели: он здесь. Он рядом. Он снова научит не бояться и никогда не даст в обиду. И повеяло ароматами леса, океана и вересковой пустоши. Мистер Тай Фун.

Он действительно ждал внутри капсулы. Я обернулась, поймав внимательный взгляд узких глаз. Из-под его ресниц плеснуло синевой — опасной, завораживающей. И внутри меня взыграло ликование, которое я тотчас затолкала обратно под крышку самоконтроля.

Мира тоже обернулась — и вскрикнула, инстинктивно прикрывшись рукой.

Глава 2. Подальше отсюда

Приведу простую классификацию. Есть люди заурядные, без капли прогрессорского дара. Есть светочи прогресса. Они могут воздействовать исключительно на неорганические вещества. А есть светочи-биваленты. Редкая генетическая мутация и невероятно ценный дар. Они в равной степени виртуозно управляются и с органикой, и с неорганикой (но только если их грамотно обучить).

Органические вещества — это любые вещества, где углерод соединяется с другими элементами. Неорганические — все прочие.

(Записки Иридиуса Младшего)

По идее, у всякой нормальной женщины при виде сногсшибательного красавчика сердце должно трепетать, как мотылек, а не поспешно ухать в пятки. Вельмира при появлении Тай Фуна перепугалась до полуобморока, из чего следовал вывод: либо она ненормальная, либо не женщина. Либо два в одном.

По правде говоря, так оно и было.

Дитя неудачного эксперимента, порождение межпространства, она вышла из лопнувшей прослойки между измерениями, не имея ни имени, ни облика. Аморфная сущность, обладающая сверхсилой и сверхразумом, Мира встретила на своем пути человека. И этим человеком был Тай Фун. Он пострадал из-за взрыва в лаборатории и балансировал на тонком лезвии между жизнью и смертью. Сущность сжалилась, сущность отдала ему каплю себя, чтобы исцелить. А потом к спасению Тай Фуна подключилась его верная научная соратница — Каролина.

Ее красота и изящество поразили Миру. Мира захотела стать такой же, только еще лучше. Она ушла из лаборатории незамеченной и повстречала множество красивых женщин, позаимствовав из образа каждой по чуть-чуть. А дыра в межпространство осталась зиять — и никто не позаботился о том, чтобы ее зашить. Всех волновала судьба Тай Фуна.

Вскоре он пошел на поправку и попутно приобрел способность к телепортации. Вдобавок материя межпространства сыграла с ним злую шутку: его тело начало медленно исчезать. Но он справился с этой катастрофой, когда по уши влюбился в меня. (Поразительная вещь, не правда ли?)

А Вельмиру он почему-то постоянно жаждал упечь обратно в межпространство. Гонялся за ней без устали, нырял из портала в портал, из червоточины в червоточину. Но в самый последний момент Мира мастерски ускользала.

В чем же причина столь удручающего упорства? — спросите вы. А дело было в том, что Мира, сама того не подозревая, похитила кучу талантливых людей по всему земному шару. В частности, изобретателей и поваров. Однажды отведав человеческой пищи, она загорелась идеей приготовить самый вкусный на свете пирог. Но ее кулинарные навыки оставляли желать лучшего, поэтому и пришлось призвать на помощь поваров. А изобретатели, по ее задумке, должны были создать машину, которая облегчит процесс.

Но чтобы похищать… Нет, она никого не удерживала силой. К ней шли охотно, ее голос был для людей как звучание райской арфы. Ее хотели видеть и слышать. А уходить никто не хотел. И брат Тай Фуна — изобретатель по имени Штиль — оказался в их числе.

Весь мир считал Вельмиру похитительницей. Потому ее и объявили в розыск. Потому ее и начал преследовать Тай Фун — исключительно из-за брата.

Со временем, когда открылась правда, страсти, конечно, поулеглись. Я защищала подругу, утверждая, что никакая она не преступница. А поскольку мистер Лес, мистер Океан и мистер Вересковая Пустошь в одном лице воспылал ко мне нешуточной любовью, пришлось ему смириться: теперь мы — все равно что неразлучные сестры-близняшки — будем повсюду ходить парой. И в академию Светочей Прогресса нас вдвоем пригласили. Сплошное разочарование!