Дикая фиалка Юга (СИ) - Шах Ольга

Я попыталась приподняться на локтях, чтобы встать, но не смогла, со стоном рухнула назад, на это твердое и качающееся. Спину вновь обожгло болью, как будто меня били хлыстом.

-Очнулись, мисс Вайолетт? Слава Единому! Я уже совсем испереживалась! Лежите, как мертвая, вторые сутки, только дышите.

Надо мной склонилось лицо немолодой женщины в странном чепце на голове, тщательно скрывавшим волосы. Светлые глаза, морщинки в углах глаз, скорбно опущенные уголки губ. Хоть была ночь, но было тепло, как на юге, в Петербурге так не бывает. А ещё мне почему-то слышалось протяжное мычание, топот множества копыт. И где-то совсем рядом, сонное шебуршание кур, изредка кудахтающих во сне.

А то самое твердое и качающееся - телега, на которой я лежу на соломе, покрытой овчинным, воняющим, тулупом. Что за фигня? Последнее, что помню - это удар по затылку. Точно, я в больнице и у меня бред! Только какой-то уж он вонючий, бред этот! Поскольку неподалеку явственно запахло свежими коровьими лепехами. Или так и должно быть? Никогда не бредила, не знаю, наркотик не употребляла, я ярый противник всего этакого.

Неожиданно послышались голоса, приближающиеся в нашу сторону, и топот конских копыт, и ржание. Женщина наклонилась ко мне и торопливо зашептала:

-Ишь, скачут, безбожники! Мисс Вайолетт, детка, умоляю - молчите, чтобы они не сказали, или я. Я ж только для нашего блага, спасти нас хочу. А лучше притворитесь, что по-прежнему без сознания. Помните, как перед месье Робером вы в обморок упали? Вот так и лежите! Послушайте вашу старую Клери хоть раз!

Нет, полежать унылым бревном я могу, все равно голова болит. Но, черт возьми, кто такая эта Вайолетт, и почему обращаются ко мне? И, судя по последним словам этой самой Клери, девица та ещё штучка! Я послушно смежила веки, но подглядывала сквозь ресницы. Вайолетт, Вайолетт… что-то знакомое. Ну, тупица! Это же англоязычный вариант имени Виолетта. Фиалочка в переводе. А я Виола, просто фиалка. Ага, челябинская. Вот и разобрались! Значит, это все не про меня, про какую-то другую девицу!

Ладно, продолжаем бредить! Очень увлекательно, надо сказать, как сериал смотришь. Всадники меж тем подъехали близко к телеге, в темноте их толком было не разглядеть, видно было только то, что они все здоровые и одеты во что-то темное. Один из них подъехал почти вплотную, замахнулся на Клери плетью и заорал на ломаном английском:

-Баба, чему тихо ехать? Мы твой девка на повозку ложили, да? А ты тихо ехать?

Клери испуганно прикрыла голову руками и загундосила:

-Прости, господин хороший, лошадь подкову потеряла, хромает едва! Вот стадо идёт медленно, и мы рядышком едем! И под охраной мы, не извольте беспокоиться! А девка очнётся, вот увидите!

Старший скривился.

- Зачем така девка! Подохнет в первую же зиму! Нет польза! Моя Гудрун одна рука ее зашибет!

Клери не сдавалась.

- Зато у вас таких красоток нет! Будет кому-то усладой для очей!

Старший сплюнул на землю, что-то проворчал, потом громко сказал:

-Олаф присмотрит тут за вами, ты, баба, глядеть, чтобы скот не бежать!

Он что-то крикнул на неизвестном мне языке, от стада отделились двое всадников и присоединились к большой группе. Значит, где-то там, за стадом, остался неведомый Олаф. Стоп, а на каком языке со мной говорила Клери? Зуб даю, на французском! Я его не знала, но несколько слов точно могу опознать. Да и английский, на котором она говорила с главным, я легко понимала. Это я-то, со своим "пиджин-инглиш"!

И как не крути, но все страньше и страньше, как говорила одна небезызвестная сказочная героиня. И начинает попахивать уже не сериалом, а чем-то более плохим! Клери дернула вожжи, и лошаденка поплелась. И ничего она не хромала, мне так даже показалось, что Клери намеренно сдерживает ее. Я не выдержала и просипела:

-Клери, а водички нет у нас? И кто это был?

Женщина обернулась ко мне, с тревогой посмотрела на меня.

-Мисс Вайолетт, что с вами? Вы что, не помните? А водички сейчас дам, только много не пейте сейчас, только рот прополощите и сплюньте. А то в кустики захотите, а эти изверги опять вас бить начнут!

Она протянула мне металлическую баклажку, обшитую грубым сукном. Признавая справедливость слов Клери, я последовала ее совету, хотя и желала выдуть всю воду до капельки. Откинувшись назад на "ароматный" тулуп, тихо сказала:

-Нет, Клери, не помню ничего! Имя свое с трудом вспомнила, а фамилию уже не помню. Меня по голове не били?

-Как же, детка, били, конечно! Вы же убегали и дрались с ними! Всю рожу одному расцарапали! А второй сзади каменюкой по голове и ударил! Вы и упали замертво! Они отошли, я к вам кинулась, а вы и не дышите совсем! Потом уж глубоко так вздохнули и начали дышать. А кровь с головы так и льется, так и льется! Ручьем просто! Я уж давай заговаривать, едва остановила! А вы все без сознания! Едва уговорила проклятущих нордлингов положить вас на телегу! Вон, сама все клетки с птицей передвинула да вас положила! Соломы кинули нам да тулуп старый. Страшно было вас там оставлять, нордлинги ведь город подожгли аж с трёх сторон! Вот нелюди же! Разграбили - ладно, жечь-то зачем? Как есть безбожники!

-Клери, ты лучше расскажи, кто мы и откуда? И кто эти нордлинги и что им надо? И не хочу я быть ничьей усладой для глаз!

-Тише, детка! Сейчас пока поспи, силы набирайся. Как уйдем от нордлингов, все расскажу! А пока опасно.

Спать, так спать. Что-то мне происходящее совсем не нравится! И на сериал уже не похоже. Сознание охотно соглашалось принимать все это за бред после наркоза, внезапное сумасшествие, только не один, самый невероятный, но реальный вариант - попаданчество. Сознание отгораживалось от этого трёхметровым забором и при одной мысли, даже намека на мысль, сразу переключалось само на что-то другое, более безобидное. Но Клери права, надо поспать. Глядишь, проснусь, а ничего этого нет. Больничные стены, пусть даже и обитые поролоном, жидкая каша… зато все понятное и родное.

Спала я, вероятно, часа три, не более, но уже чувствовала себя лучше - голова болела меньше. Спину, правда, жечь не перестало. Кое-как, извернувшись, села, прислонившись к каким-то мешкам. Спину опять резанули болью, но я сдержала стон, притерпелась, и начала оглядываться. Хотя много ли увидишь ночью. Но было видно, что по обеим сторонам грунтовой дороги стоит густой лес. Теплый ночной ветерок доносил терпкие, пряные ароматы деревьев, мхов, трав. И как-то сразу было понятно, что это совсем не наши северные леса, а уж, скорее, тропические, что ли. И ещё пахло водой. Надеюсь, меня занесло не в дебри Амазонии, а то будет мне "Затерянный мир-2"! И пока мы ехали, я не услышала и не увидела ни одного автомобиля, ни далёкого отсвета городов или селений. Ни разу даже самолёт над головой не пролетел.

Клери сидела ко мне спиной, правя лошадью, и я не стала ее отвлекать, тем более что говорить громко, я опасалась неведомого Олафа. Странный чепец на ее голове был не странным, он просто был старинного образца. Нечто похожее я видела в каком-то историческом сериале. Про платье на ней могу сказать только одно - оно было! Темного цвета. Ни фасона, ни длины разглядеть было невозможно. Тогда от нечего делать принялась разглядывать собственную персону. И это меня вовсе не обрадовало. Мозг отчаянно сопротивлялся, но зрение упрямо показывало то, что мне не нравилось - я была не я.

То есть, я никогда не имела столь ухоженных ручек, даже в темноте было видно, что кожа мягкая на вид, гладкая и, наверное, белая. Лично у меня, после возни с землёй и растениями, такой не было. Платье на мне тоже было и тоже неяркого какого-то цвета и, как мне кажется, из какой-то тонкой шерсти. Застёжка на мелкие пуговички спереди на лифе. Вертикальные защипы. Не увидела, но пощупала руками - круглый воротничок под горло, поверх него накладной, вероятно, кружевной. Длину платья в такой позе трудно оценить, но, похоже, по щиколотку. На ногах имеются небольшие туфельки из кожи, по фасону похожие на балетки. Размер обуви никак не больше тридцать шестого, тогда как я носила тридцать восьмой, не меньше. Пощупала ноги, судя по гладкости чулок - они шелковые. Юбка платья пышная, под ней ощущается ещё одна. Судя по всему, девица явно не из крестьянской семьи.