Южный Крест - Юрий Слепухин

— Смотри, девочка, чтобы ничего не осталось.

— Куда мне столько, — ужаснулась Астрид, — я безобразно растолстею тут у вас, нья Поча…

— Тебе и надо толстеть, — сказала хозяйка, наливая ей кофе. — А то ведь мужчины любят, чтобы было за что взяться. Я вон в твоем возрасте на стуле не помещалась, так ни один не мог мимо пройти.

— Ах, сеньора, вам повезло — вокруг вас были мужчины, — сказала Астрид. — У меня, насколько я понимаю, тоже есть за что взяться… по европейским стандартам, во всяком случае. Так что проблема вовсе не в этом.

— Ну ничего, — засмеялась нья Поча. — У тебя еще много времени впереди!

— Только эта мысль меня и поддерживает.

Допив кофе, Полунин и Фалаччи взяли удочки и отправились рыбачить. Филипп остался сидеть за столом, и его молчание не сулило ничего доброго.

— Давайте, давайте, — пробормотала Астрид с набитым ртом. — Я уже знаю, что вы хотите сказать.

— Тем лучше. Тогда я ограничусь тем, что попрошу вас впредь вести себя приличнее.

— Успокойтесь, мсье Маду, я и не думала покушаться на вашу невинность. Или вас обидело упоминание о гугенотах?

— При чем тут гугеноты, я говорю не о вчерашней сцене в вашей комнате… не считайте меня настолько уж лишенным чувства юмора. Я говорю о том, что вы болтали сейчас, здесь. Я принял вас в экспедицию, мадемуазель, и я не хочу краснеть за вас перед моими друзьями…

— Да пошли вы все! — крикнула Астрид, вскакивая из-за стола. — В жизни не видела худшего сборища зануд, чем эта ваша богом проклятая экспедиция!

Промчавшись по коридору и едва не сбив с ног испуганно ахнувшую хозяйку, она заперлась у себя в комнате, выкурила сигарету и, немного успокоившись, вышла в сад и устроилась в гамаке. В саду было тихо, только шелестела под легким ветром жесткая листва апельсиновых деревьев и резкими скрипучими голосами перекликались вдали какие-то местные пичуги. Потом послышался глухой ритмичный перестук деревянного песта — служанка на кухне принялась толочь в ступе маис.

Пришел Филипп, которому понадобился полученный от генерала список мест расселения немцев. Астрид молча выбралась из гамака, пошла в свою комнату и, достав из сумки листок, протянула шефу.

— Все еще дуетесь? — спросил тот.

— Да нет, в общем, — Астрид пожала плечами. — Наверное, вы и в самом деле правы… просто я не люблю, когда мне читают нотации.

— Не давайте к ним повода, — посоветовал Филипп.

«Нет, его действительно ничем не проймешь», — подумала Астрид.

— Главный моф требует, чтобы наш новый маршрут не затрагивал ни одного из этих районов, — сказала она, заглядывая в список из-за плеча Филиппа. — По-моему, это наглость. Вы думаете, нам следует подчиниться?

— Я думаю, нам не стоит вступать с ними в лишние конфликты В конце концов, от намеченного маршрута можно потом и отойти… если понадобится. — Филипп спрятал листок в карман и подмигнул, давая понять, что мир окончательно восстановлен.

В понедельник они вчетвером обложились путеводителями и крупномасштабными картами северной части Парагвая и, просидев над ними полдня, наметили несколько не вызывающих подозрения и относительно доступных районов вдоль бразильской границы — по верхнему течению Рио-Парагуай, на восточной окраине лесного массива Чако и, наконец, в предгорьях — там, где протянувшийся вдоль двадцать четвертой параллели хребет Маракаю под углом сворачивает на север, смыкаясь с горной цепью Сьерра-де-Амамбаи.

— Придется поездить для отвода глаз, — сказал Филипп. — В общем-то, страну посмотреть стоит, раз уж мы здесь. Вряд ли придется еще когда-нибудь побывать в этих краях…

Слова эти ужасно расстроили Астрид. Вечером она раньше обычного ушла в свою комнату, попыталась почитать, но купленная в Асунсьоне книжка Саган показалась ей ужасно нудной. Из попытки заснуть тоже ничего не вышло, спать совершенно не хотелось. Чего по-настоящему хотелось, так это поплакать, но плакать было глупо, плакать Астрид считала ниже своего достоинства, и вообще — из-за чего, скажите на милость?

«Вряд ли придется еще побывать в этих краях». Ну и что? Естественно — все в жизни рано или поздно кончается. Кончится и эта экспедиция, Дино улетит в Милан, отдыхать от побед над американками в добродетельных объятиях истомившейся донны Маддалены, Мишель вернется в Буэнос-Айрес, где его тоже ждет не дождется эта аргентинка, такая же выломанная и фальшивая, надо полагать, как ее почерк на шикарных конвертах. И Филипп тоже уедет. Если экспедиция наделает шуму, мсье Маду — «герой сельвы» — станет знаменит, и тогда уж его не упустит взять на абордаж какая-нибудь арлезианка…

Да черт с ним, пусть хоть гарем себе заведет — ей-то что? Не хватает, чтобы она портила себе нервы из-за человека, который не обращает на нее внимания. Ну и прекрасно, что не обращает! Очень он ей нужен! И вообще, на кой ей все эти охотники за сенсациями? Она свое дело сделала, с нее хватит. Они хотели использовать ее в роли немки, в чем и преуспели, раздобыв с ее помощью список районов, где прячутся недобитые наци. Так что цель достигнута, и если им хочется еще сидеть здесь, чтобы не вызвать подозрения поспешным отъездом, то ее это ни в коей мере не касается. Она может хоть завтра распрощаться со всей бандой и уехать в Асунсьон. Через три дня будет в Буэнос-Айресе, а еще через день — в Монтевидео. Лагартихе, по крайней мере, она действительно была нужна! Как человек, как женщина, а не как марионетка, которую можно использовать только в политических целях…

Астрид представила себе, как завтра начнет собирать свои пожитки, потом вспомнила, как они в Асунсьоне ходили по магазинам, покупая карты и путеводители, и от этого воспоминания ей стало так больно, что она вдруг и в самом деле разревелась — да как! Хорошо еще, успела вовремя сунуться лицом в подушку, иначе услышали бы в соседней комнате. Несмотря на циклопическую толщину стен, внутренние перегородки в остерии были совсем тонкими.

Наутро она уже собралась с духом, чтобы сообщить о своем отъезде, но тут ей принесли записочку от Кнобльмайера — оказывается, когда она еще спала, приезжал Карльхен. В записке было приглашение побывать сегодня на станции в любое удобное для нее время. «Ладно, — подумала Астрид, — съезжу сразу после завтрака, а потом скажу… » Отсрочка порадовала ее немного.

— Что вы сегодня такая? — спросил за завтраком Филипп. — Можно подумать, получили дурные известия.

— Просто так, — не сразу отозвалась Астрид. — Плохо спала, и вообще…

— Так не езжайте тогда к своему фридолину. Съездите вечером, а можно и завтра, — время терпит, нечего вам лететь по первому требованию.

— Нет, я уж съезжу.

— По-моему, нам давно пора встряхнуться, — предложил Дино. — Давайте-ка закатимся денька на два в Асунсьон, поселимся в хорошем отеле, посидим вечерок в баре, потанцуем. Э, Астрид? Тряхнем стариной?

— Не хочу я ни в какие бары, — отозвалась она сдавленным голосом, еще ниже наклоняясь над тарелкой.

Кнобльмайер встретил ее очень любезно и тоже спросил, что с ней такое — бледная, под глазами синяки и вообще вид нехороший.

— Этот ужасный климат, — пожаловалась Астрид, — я просто не могу больше. Вам удалось что-нибудь узнать, господин полковник?

— Разумеется, разумеется — всегда держим слово! — торжественно объявил тот. — Сейчас расскажу, но пока не забыл — господин генерал просил узнать, как с маршрутом?

— С чем? — Астрид подняла брови. — А-а, с маршрутом экспедиции! Да, все улажено. Кстати, я привезла план — можете показать генералу, здесь не затронут ни один из названных им районов…

Кнобльмайер стал внимательно изучать вырванную из путеводителя дорожную схему Парагвая, на которой синим карандашом были заштрихованы намеченные для исследования зоны.

— Так… так, — бормотал он, водя пальцем. — Куругуати… Ипе-Ю… Капитан Бадо… да, здесь можно. Пуэрто Пинаско — Рохас Сильва… хорошо, правильно. Пуэрто Гуарани — форт Генераль Диас… это все можно. Это хорошо, я скажу его превосходительству, что новый маршрут вполне чист. Как они к этому отнеслись?

— К изменению маршрута? Нормально, — Астрид пожала плечами. — Им-то все равно… тем более, я сказала, что здесь лучше дороги и вообще эти места в этнографическом отношении более интересны.

— Прекрасно, прекрасно, — одобрил герр Кнобльмайер. — Известная доля нордической хитрости вполне допустима, если имеешь дело с врагом. Итак, фройляйн Армгард, мы нашли одного из сослуживцев вашего отца. К сожалению, он живет далеко — в Чако Бореаль, труднодоступная зона, но на вашем вездеходе добраться можно…

Астрид открыла уже рот, чтобы поблагодарить и сказать, что едва ли сможет туда поехать, так как климат ее совершенно измотал и она вынуждена вернуться в Европу, но вовремя сообразила, что сказать так — значило бы подтвердить возможные подозрения на свой счет и поставить под удар остающуюся экспедицию. Нет, видно, ей пока не суждено было уехать.