Государь Иван Третий - Юрий Дмитриевич Торубаров

– Все, бежим отсюда! – вдруг заявил он.

– Куда?

– Куда, куда, – передразнил он, – да хотя бы в Тверь иль в Москву!

– Гляди на него! – всплеснула она руками. – На какие шиши жить-то там будем?

– Шиши, шиши! – опять передразнил он и демонстративно вытащил кисет из-за пазухи, брякнул им о стол.

Золотая монетка выкатилась из него, покатилась по столу и упала на глиняный пол.

– Что это? – тыча пальцем в монету, спросила жена.

– Не видишь? Гроши! Наши гроши!

– И где ты их взял? Никак кого порешил?

– Не твое собачье дело! Татарин дал, – не без гордости объявил он. – Бери детей и тикаем отсель!

– Детей? – удивленно произнесла жена. – Так они на остров убежали со всеми!

– Как – на остров? – Он даже позеленел.

– Все побежали, и они тоже.

– О Господи! – взревел он и, хватаясь за голову, упал на пол.

– Что-то дымом запахло, – забеспокоилась хозяйка, глядя на открытую дверь, – схожу гляну.

Она вернулась быстро. Лицо ее было перекошено. Она поняла все. Дым шел со стороны островка. Ей бросилась в глаза золотая монета, сверкавшая на полу.

– Ты… ты погубил их! – взревела она, как безумная.

В углу стоял топор. Она схватила его, и обух с силой опустился на голову мужа.

Взятие Алексина не пополнило ханскую казну. А руки чесались что-то получить от Московии. Он бросился было к Серпухову. Но там его встретили полки брата великого князя – Андрея. Хану пришлось повернуть войско, и он решил попробовать взять Коломну, Ростиславль. А там его поджидал сам великий князь со своим братцем Юрием, успевшим перебросить сюда полки.

Хан взревел от злости. Поднял на дыбы своего степняка, огрел его нагайкой и поскакал прочь. И еще одна беда заставила его это сделать – вспыхнувшая в его войске моровая язва. Пришлось заключить мир.

Иван Васильевич вернулся в Москву довольный. Но весть, полученная из Новгорода, быстро испортила ему настроение. Не вдруг Новгород мог забыть свое прежнее вольное житье. И те, кто стремился вернуть его, затаившись, ждали удобного случая. И он явился вестью, что хан Ахмат двинул войско на Московию. Великому князю сообщили, что многие новгородцы, не успокоившись, связались с Казимиром, позвали его к себе. И тот дал им обещание прийти, как только папа поможет ему деньгами.

Рим, получив такую просьбу, тотчас откликнулся на нее. Чтобы быстрее получить наличные, папа обязал все польские и литовские церкви сделать сбор на военные нужды.

Эти события быстро стали известны великому князю. И он решил не мешкать. Вызвав Ивана Младого, велел ему собирать войско под предлогом войны с немцами и тайно выступить к Новгороду. Сам же Иван Васильевич, взяв только тысячу ратников, помчался в Новгород. У него было желание войти в город с миром. Но, несмотря на все меры предосторожности, будучи в Бронницах, князь узнал, что новгородцы решили запереться и в город его не пускать. Тогда Иван Васильевич дождался сына. Младой двинулся на Новгород. Приверженцы Московии осадили архиепископа, требуя, чтобы он послал к великому князю своего посланника, который бы упросил его дать для переговорщиков охранную грамоту. Архиепископ согласился и послал своего боярина. На что Иван Васильевич ответил:

– Когда войду в город, невинных ничем не обижу.

Вернувшийся посланец доложил все архиепископу. Тот скрыл от московской стороны ответ великого князя, сказав только, что охранную грамоту он не дал. Ворота не отворялись. Князь понял, что ответа не дождаться, и приказал пушкарям открыть стрельбу. Новгородцы не предполагали, что у великого князя есть такая огненная мощь. Город разрушался на глазах. Московские сторонники с воплями двинулись к архиепископскому дворцу. Там уже находились посадник, тысяцкий, знатные бояре.

И вот архиепископ, посадник, тысяцкий, бояре, житные люди и присоединившийся к ним народ двинулись к воротам. Они тотчас распахнулись, и все пошли на поклон к великому князю, своему государю. Они упали перед ним на колени и просили прощения. Князь сказал им:

– Я, государь ваш, даю мир всем невинным, но… тот, кто возбуждал народ к неповиновению, ответит головой.

Все молча выслушали слова государя. Вдруг раздался голос:

– Давно пора!

Государь старался рассмотреть крикуна.

– Раз пора, так и будет! – был его ответ.

На протяжении всей дороги к храму Святой Софии народ торжественно приветствовал государя. Помолившись, он отправился в дом Ефима Медведева. А через некоторое время были схвачены пятьдесят главных врагов Москвы. А утром следующего дня государь уже знал, что Феофил и братья его были в заговоре. Владыку схватили и отправили в Москву, в Чудов монастырь. В это же утро было схвачено еще множество врагов. Более ста из них были казнены в тот же день. Много семей боярских и купеческих выслали в разные города Московии.

Вечером государь пригласил к себе воеводу Юрия Захарьина.

– Боярин, – проговорил он грубоватым голосом, – ни Стрига, ни князь Оболенский не справились здесь, позволив смутьянам и врагам нашим вновь оторвать Новгород от нашей земли. Ты остаешься моим наместником. Велю очистить город от… – Князь задумался, подбирая нужное слово.

– От заразы, – усмехнулся боярин.

– Вот! – обрадованно воскликнул князь и ткнул пальцем в его грудь. – Вот именно: от заразы. Рви ее с корнем.

– Не сомневайся, государь, – поклонился Юрий, – только думаю, рубить всем башки негоже.

Лицо князя переменилось.

– Что… жалость заговорила? А ты думаешь, попади мы им в руки, они бы по головке нас погладили? Да они землю нашу хотели порушить. Врагов на помощь звали. Эх ты… боярин! – в сердцах произнес он.

– Нет, государь, не жалость во мне говорит! Расчет. Многие из них люди деловые. На них и Новгородская земля держалась. Почему им на Московию не потрудиться где-нибудь в Ярославле, Владимире?

Лицо князя засветилось:

– А ты, боярин, пожалуй, прав. Пускай на нашу землицу потрудятся.

– Еще, государь, просьба. С владыкой не затягивай.

– Как вернусь в Москву, наперво, что сделаю – владыку сюда нового пришлю. А земли Феофиловы и его казну заберу.

– Правильно, государь.

Иван Васильевич обнял боярина, и они распрощались.

Каждый день из восточных ворот выходили обозы в сопровождении воинов, которые следовали на восток. Убитые горем сосланные умоляли стражу дать им проститься со стенами родного города. Но те были неумолимы. Не отвечали, куда их везут. Может, и не знали сами. Все это вызывало у многих тягостное настроение. Особенно у оставшихся родственников. И вот некоторые из них, сговорившись, решили убить наместника, видя в нем главного виновника расправы над их родственниками.

Свое черное дело заговорщики решили осуществить, когда наместник пойдет на рынок. Он часто бывал там. А ходил он туда не затем, чтобы что-то приобрести. Он интересовался ценами, которые держались