Пятьдесят на пятьдесят - Дик Фрэнсис

Ставки поступали так вяло, что Бетси, жалуясь на сырость, отпросилась в бар, а я уже начал жалеть, что не пошел вместе с ней.

— И чья же это была дурацкая идея приехать в Стратфорд? — спросил я Луку.

— Предпочел бы Карлисл? — насмешливо заметил он.

От Кенилворта до Карлисла было двести миль, в то время как расстояние от моего дома до Стратфорда-на-Эйвоне — всего двадцать.

— Нет, — ответил я.

— Ну, тогда помалкивай, — с усмешкой заметил Лука. — Шкура у тебя все равно водонепроницаемая, так что беспокоиться не о чем. Не холодно, и то слава богу.

— Но и не жарко, — сказал я.

— Люди вечно чем-то недовольны, — обобщил он. — Тогда почему бы тебе не поехать домой? А мы с Бетси останемся зарабатывать тебе на хлеб.

— Но Бетси ушла, — сказал я.

— Ушла только потому, что хочет делать твое дело и не может, потому что ты им занимаешься, — заметил он.

Произнес он это с улыбкой, но вполне всерьез.

«Похоже, меня действительно выдавливают из бизнеса. Ладно. Наверное, все лучше, чем потерять Луку и Бетси и нанимать себе новую команду».

— Ты это серьезно? — спросил я.

— Абсолютно, — ответил он. — Мы должны быть более амбициозными, более активными и безжалостными.

Я так и не понял, относится ли это «мы» и ко мне тоже.

— Все эта заварушка в Аскоте на прошлой неделе показала, что «киты» не столь уж и неуязвимы, — заметил он. — Кто-то сильно им нагадил, и поделом. Букмекерство должно быть таким, как здесь, — он широко развел руками. — Ну, я хотел сказать, не так, как именно сейчас… словом, ты меня понял. Букмекер должен стоять на ипподроме, быть в гуще событий, а не прилипать к экрану монитора в некоем анонимном заведении.

Я был поражен. Мне всегда казалось, что Луку привлекает именно компьютерное букмекерство.

— Но ты же так любишь Интернет, — сказал я.

— Да, люблю, — ответил он. — Но лишь как инструмент, отражающий, что здесь происходит. Именно ипподромные букмекеры должны устанавливать расценки, не поддаваться влиянию крупных контор. Все должно быть наоборот. Мы должны быть готовы изменять расценки в свою пользу. А не ради какого-то чужого дяди.

— Ты рассуждаешь прямо как на войне, — усмехнулся я.

— А мы и есть на войне, — серьезно заметил он. — И если не будем сражаться, нам конец.

Я вспомнил времена, когда на протяжении примерно двух лет помогал своему деду. Тогда у нас тоже состоялась дискуссия на эту тему. Букмекерство — отрасль развивающаяся, в ней, как и везде, нужна свежая кровь, такие ребята, как Лука, позволяющие раздвинуть границы. Без этого, как он правильно сказал, нам конец.

Как это часто бывает на маленьких скачках, четыре лошади финишировали с большим разрывом, фаворит опередил остальных корпусов на десять, это как минимум. От промокшей толпы не слышалось радостных криков, и победитель вернулся на почти пустующую площадку для взвешивания.

Как и предсказывал Лука, веселья было мало.

Ливень хлынул с новой силой, и тут из-под трибун вынырнул и бросился к нам мужчина в костюме. В руке он держал зонт, но толку от него было немного. Вода заливала все кругом. Ко времени, когда он подбежал, ноги у него, должно быть, совсем промокли.

— Что, черт возьми, происходит? — крикнул он.

— О чем это вы? — с видом воплощенной невинности осведомился я.

— С этими чертовыми расценками?

— А что с расценками?

— Как получилось, что за победителя выплачивают по два к одному, когда все знают, что должно быть больше?

— Я здесь ни при чем, — ответил я, разводя руками.

— Смотри, не советую с нами умничать, — угрожающе заметил он, тыкая в меня пальцем.

— С кем это с нами? — спросил я.

Он не ответил и бросился скандалить с Ларри Портером, который послал его куда подальше.

Мужчина был просто в бешенстве.

— Смотрите, я вас двоих предупредил, — прошипел он, указывая на меня и Ларри. — Мы этого не потерпим!

Ларри снова крикнул, чтобы он проваливал, и использовал при этом более цветистые выражения.

— Из-за чего сыр-бор? — спросил я Луку.

— Просто хотел наварить побольше, — ответил он.

— Как? — спросил я.

— Я подумал, мы сможем привлечь больше ставок, если предложим лучшие расценки на фаворита, — ухмыляясь, ответил он. — Вот и все.

Я уставился на него.

— Ну и дурак, — сердито сказал я. — С этими ребятами в такие игры лучше не играть. Кусают куда как больней, чем лают.

— Ой, ну и зануда же ты, — протянул он.

— Я серьезно. Эти люди не шутят, раздавят, как таракана.

Наверное, именно это имел он в виду, говоря про войну?

Стартовые расценки не устанавливаются каким-то одним букмекером. Обычно это нечто среднее, но соотношение зависит от тенденции предлагаемых ставок, не являет собой чисто арифметическое среднее. Общая тенденция — вот как чаще всего исчисляется образчик соотношения.

На прошлой неделе в Аскоте букмекеров было очень много, а потому в качестве образчика использовали показатели, допустим, двенадцати букмекеров. Этих двенадцать тоже отбирали не случайно, в их число попадали букмекеры, у которых наиболее активно делались ставки на ипподроме. Если хотя бы у пяти из этих двенадцати оценивали какую-то лошадь перед началом забега как три к одному, тогда стартовую расценку устанавливали три к одному, пусть даже у четырех из них ставки шли как семь к двум, а у остальных — четыре к одному. Три к одному бралось за образчик, поскольку именно это соотношение встречалось чаще.

Если же вырисовывались две тенденции, ну, скажем, у пяти букмекеров из вышеприведенного примера стартовые расценки составляли три к одному, а у еще пятерых — семь к одному, то за образчик брали более высокое соотношение. В данном случае — семь к одному.

Сегодня же, дождливым июньским днем, в Стратфорде на ипподроме работали всего четыре букмекера, так что образчик исчислялся от всех их соотношений. Лишь двум из них пришло в голову предложить более высокие стартовые расценки, которые затем и сочли «правильными», а не завышенными.

Так что один Лука не мог повлиять на стартовые расценки.

— Чья идея, твоя или Ларри? — спросил я.

— Ты это о чем? — с невинным видом спросил он.

— Вас должно быть двое, — сказал я.

— Нас и было двое, — с укором заметил он.

Так, значит, это правда. А я был здесь, и мое имя красовалось на табло. Так что мне и отвечать. Только теперь я понял, что слишком уж доверял Луке и его компьютеру, пусть и подсознательно.

— Так это была идея Ларри? — не отставал я, прекрасно понимая, что Ларри Портер по сравнению с Лукой просто тугодум и что на самом деле эта светлая мысль пришла именно Луке. И мне вовсе не хотелось, чтобы впредь он принимал тут главные решения. Я вовсе не был уверен, что в следующий раз, окажись он на ипподроме без меня, не выкинет тот же фокус.

Наверное, именно поэтому он так уговаривал меня остаться дома, передать бразды правления ему и Бетси. Возможно, именно поэтому Бетси вдруг сорвалась в места и ушла в бар, решила не присутствовать на месте преступления.

Я почти физически ощущал, как крутятся все колесики и винтики у него в голове. Он точно знал, что я спрашиваю у него и почему. В конечном счете, не так уж и важно, чья это была идея. На самом деле я спрашивал его о другом: хочет ли он сохранить место работы?

Если бы он начинал этот бизнес сам, ему пришлось бы купить место и номер на ипподроме, а это нешуточные деньги, особенно когда хочешь, чтоб место оказалось более выгодным. И, скорее всего, ему бы достался более крупный номер и соответственно менее выгодная позиция в зоне тотализатора. Ведь именно букмекеры на хороших местах собирают больше ставок, а значит, и денег.

Лично мне казалось, я слишком уж сильно полагался на Луку. Его опыт обращения с компьютером и Интернетом позволял мне, Тедди Тэлботу, держаться в высшем эшелоне букмекерской иерархии. За последние несколько лет бизнес удалось сделать весьма доходным, и я был не настолько наивен, чтоб думать — все это исключительно моя заслуга. Просто мы с Лукой составляли отличную команду. Найти нового помощника букмекера несложно, найти такого же, как Лука, практически невозможно.

И проблема заключалась в том, что он это прекрасно понимал.

Но я не мог держать человека, которому нельзя доверять, который мог обрушить мой бизнес, причем не только в чисто материальном смысле. Дед успел научить меня одной важной вещи: репутация букмекера превыше всего. Большинство букмекеров не пользуются уважением любителей скачек. Профессиональные игроки считают, что букмекеры нагло обкрадывают их. Лично же я считал, что строю с клиентами честные и уважительные отношения, и не только с ними, с коллегами-букмекерами тоже. Об этом свидетельствовал хотя бы тот факт, что я обзавелся постоянной клиентурой. Лука должен решить, согласен ли играть по моим правилам. Он был нужен мне, это несомненно, но и он, в свою очередь, должен определиться, нужен ли ему я.