Пятьдесят на пятьдесят - Дик Фрэнсис

Ипподром размещался в природоохранной рекреационной зоне, и, как следовало из названия,[6] нависающих и других скал высотой до пятисот футов, а также расселин между ними тут было превеликое множество. Происхождение их носило вулканический характер. В отличие от ипподрома в Лестере здесь в самом центре росли деревья. Просто полно деревьев. И все эти эвкалипты временами загораживали бегущих лошадей от зрителей.

«И от организаторов тоже», — подумал я.

Но вообще здесь было очень красиво, а в тени, под раскидистыми вязами, толпились игроки — со всех сторон облепляли лотки букмекеров, точно пчелы горшочки с медом. Игра есть игра, так было, есть и будет по обе стороны от экватора.

По всей видимости, Лачи был своим человеком в местном спортивном клубе, поскольку у входа нас встретила небольшая делегация.

— Добро пожаловать на скачки в Хэнгинг-Рок, — сказал Энтони, председатель клуба, пожимая мне руку. — Всегда рады видеть здесь настоящего энтузиаста скачек из Англии.

— Спасибо, — сказал я, отвечая на рукопожатие и ощущая некоторую неловкость. Уж не путает ли он меня с кем-то другим?

А затем всех нас пригласили в шатер, на ленч.

— Что ты им сказал? — улучив момент, шепотом спросил я Лачи.

— Сказал, что тебе принадлежит одна из крупнейших в Великобритании букмекерских контор и что ты подумываешь о расширении дела, возможно здесь. — Он широко улыбнулся. — Поэтому за ленч не придется платить. Клуб угощает.

— А где же сестры? — спросил я.

— Подъедут чуть позже, — ответил Лачи. — Ведь накормить и их бесплатным ленчем было бы неудобно, верно?

Еда была просто превосходной, ничуть не хуже, чем подают обычно в Аскоте. Появился даже джаз-банд, играющий в стиле кантри и вестерн, и название у него для страны, где полно ядовитых змей, было самое подходящее: «Змеиные шкурки». Музыканты расхаживали между шатрами, играли и развлекали публику.

Стол, за которым мы сидели, был накрыт на десять персон. Помимо председателя, разместившегося на дальнем конце рядом с Софи, тут были и другие важные лица. Меня же посадили рядом с чиновником из Австралийского комитета по скачкам, который, как выяснилось чуть позже, являлся начальником их службы безопасности.

— Вот уж никогда не подумал бы, что здесь, в таком уютном и славном местечке, как Хэнгинг-Рок, могут произойти события, требующие вмешательства главы службы безопасности, — с улыбкой заметил я.

— Надеюсь, вы правы, — ответил он. — Но тут, неподалеку от Вуденд, у меня летний домик. Так что просто заскочил по дороге. К тому же у меня сегодня выходной. Приехал поразвлечься. — И он отпил глоток пива.

— Каникулы бушмена?

— Вот именно.

Какое-то время мы ели молча.

— Скажите, у вас в штате службы безопасности есть агенты под прикрытием? — тихо спросил его я, пока все остальные гости весело и шумно болтали. — Люди, проводящие секретные расследования?

— Есть, — ответил он, опустошая бокал пива и, судя по всему, не желая вдаваться в детали.

— А как насчет одного англичанина? — не унимался я. — Человека по имени Джон Смит?

Настал его черед улыбаться.

— Ну, знаете ли, мистер Тэлбот, на этом свете полно англичан по имени Джон Смит.

— Тот, о ком идет речь, страшно интересовался одним предметом под названием «микрокодер».

Тут он улыбаться перестал, но всего на секунду.

— Кто еще хочет пива? — спросил он, вставая из-за стола с пустым бокалом.

— Прекрасная мысль, — заметил я и тоже поднялся.

И мы вместе подошли к бару, что находился в дальнем конце шатра. Все остальные остались за столом.

— Что вам известно о микрокодере? — строго спросил меня он. Каникулы бушмена кончились. Для него настал рабочий день.

— Только то, что его используют для считывания поддельных идентификационных чипов.

— О господи, — взволнованно произнес он. — А вам известно, где он?

— Уже нет, — ответил я. — Он какое-то время находился у меня, в Англии, потом я отдал его мистеру Джону Смиту.

Сразу было заметно — эта новость пришлась не по вкусу начальнику службы безопасности. Даже можно сказать — совсем не понравилась.

— Но зачем понадобилось отдавать прибор ему?

— Потому что он говорил, что работает на вас, — пытался оправдаться я. — И еще сказал, что вы будете это отрицать.

— Я и отрицаю, — сказал глава службы безопасности. — Если это действительно тот человек, о ком я думаю, то да, он работал на нас. По крайней мере, мы считали, что работает, но примерно год назад стали подозревать, что он злоупотребляет своим положением и расследует только те случаи, где задействованы люди, неспособные дать ему приличную взятку. Доказательств для вынесения ему сурового приговора в суде у нас было недостаточно, поэтому мы просто уволили его, и на австралийских скачках он теперь персона нон грата. А потом стало известно, что он связался с группой мошенников, которые подменивали лошадей, используя поддельные чипы. Лошадей убивали.

— Ради страховых выплат? — спросил я.

— Да, — кивнул он, явно удивленный тем, что и это мне известно. — Ну и еще в эту схему были вовлечены нелегально работающие букмекеры.

Я решил, что теперь не самое подходящее время сообщать ему, что отец мой как раз и был одним из таких букмекеров.

— Мы опасались, что он начнет проделывать те же трюки и в Англии, — сказал шеф службы безопасности. — И теперь, судя по вашим словам, опасения подтвердились.

— А как его звали по-настоящему? — спросил я.

Ему явно не хотелось говорить. Сам род его занятий предполагал секретность, и он предпочитал собирать информацию, а не распространять ее.

— Расследование у нас здесь еще не закончено, мы предпринимаем все попытки найти прибор до того, как он снова им воспользуется.

— На вашем месте я бы не утруждался, — заметил я.

— Это еще почему? — сердито спросил он.

— Микрокодер больше не работает, — ответил я. Улыбнулся ему и вспомнил, как Лука подносил нож фирмы «Стэнли» к платам прибора. — Перед тем как отдать микрокодер, я нанес непоправимый ущерб его микросхемам.

— Но почему? — спросил он.

— Потому что не слишком доверял этому мистеру Джону Смиту.

Глава службы безопасности на минуту призадумался, потом улыбнулся.

— Думаю, вы хотели сказать, что мистер Айван Фельдман не вызвал у вас особого доверия, так?

— Айван Фельдман, — медленно и тихо произнес я. Так, значит, вот как по-настоящему звали мистера Джона Смита. — Интересно, уж не родственник ли он Генри Ричарда Фельдмана из «ХРФ Холдинг Лтд.»?

Он не ответил, а я решил, что почти наверняка родственник. Может, сын.

Сестры должны были приехать к чаю, сразу после ленча Лачи отправился за ними. И вот он появился в дверях шатра. К этому времени важные гости уже почти все разошлись, отправились заниматься другими делами — смотреть скачки, устраивать презентации победителям, отгонять кенгуру от финишного столба.

Я махнул Лачи рукой, следом за ним в шатер зашли две молодые женщины. У обеих каштановые волосы, широкие скулы — в точности как у меня.

Никаких подтверждений, что я их брат, не требовалось. Они тотчас же поняли, что так оно и есть. Сходство говорило само за себя. Ни в каких представлениях мы не нуждались. Просто обнялись и заплакали.

А затем я представил им Софи, которая тоже была вся в слезах.

— Нед всегда так хотел иметь сестер, — пробормотала она, вытирая глаза.

Меня же настолько переполняли чувства, что я утратил дар речи.

Софи обернулась ко мне.

— И скоро им предстоит стать тетушками, — добавила она. — Потому что я беременна.

Примечания

1

Ad nauseam (лат.) — до тошноты, до отвращения.

2

«Рингер» — лошадь, незаконно участвующая в состязании.

3

Schadenfreude (нем.) — злорадство, злонамеренность.

4

«Черный пенни» — одна из первых в мире марок, увидевшая свет в Англии в 1840 г.

5

«О. К. Коррал» — вестерн, 1957 год.

6

Хэнгинг-Рок (Hanging Rock) — в переводе с английского «Нависающая скала».