Хранитель смерти - Тесс Герритсен

Ванденбринк кивнул.

— Ее нужно было погрузить в воду вскоре после смерти. В случаях с европейскими болотными телами покойных заводили в болото еще при жизни и уже там, у кромки воды, убивали.

Обернувшись, Джейн устремила взгляд на негатоскоп, на рентгеновские снимки с грубо раздробленными большими берцовыми костями.

— Эту жертву с двумя сломанными ногами не удалось бы никуда завести. Ее нужно было нести. Будь вы убийцей, вы наверняка не стали бы делать это во тьме. Особенно, если нужно идти по болоту.

— Так что, он занимался этим средь бела дня? — поразился Фрост. — Выволакивал ее из машины и тащил к воде? Тогда ему пришлось заранее выбрать место, да такое, где его точно никто не увидел бы. Причем важно, чтобы неподалеку была дорога, иначе тащить пришлось бы долго.

— Но требуются еще и другие условия, — заметил Ванденбринк.

— Какие? — поинтересовалась Джейн.

— Болото должно быть достаточно глубоким и прохладным. Температура имеет здесь большое значение. А еще оно должно находиться в отдалении, чтобы тело не обнаружили до того, как он сам придет за ним.

— Целый список условий, — отозвалась Джейн. — Не проще ли положить в ванну торфяной мох и налить воды?

— Но разве в этом случае вы будете уверены, что воссоздали необходимые условия? Болото — сложная экосистема, еще не полностью изученная нами, химический суп из органических веществ, который отстаивался веками. Даже если вам удастся получить такой суп в ванне, для начала придется охладить его до четырех градусов и продержать в таком состоянии по крайней мере несколько недель. После этого тело должно будет лежать в нем несколько месяцев, а возможно, и лет. И как же вы станете так долго скрывать все это? А вдруг появится запах? А подозрения соседей? — Он покачал головой. — Нет, все равно идеальным местом может быть только болото. Настоящее болото.

Одна загвоздка все же оставалась: сломанные ноги. Живую или мертвую жертву пришлось бы нести или волочить к воде там, где почва, скорее всего, топкая.

— Она была крупная, как ты думаешь? — спросила Джейн.

— Судя по скелету, можно предположить, что ее рост — сто шестьдесят восемь сантиметров, — ответила Маура. — И, как видишь, она относительно стройная.

— Значит, в ней было около пятидесяти, пятидесяти двух килограммов.

— Вполне обоснованное предположение.

Но даже стройную женщину через некоторое время станет тяжело нести. А если к тому моменту она уже умерла, убийце нужно было торопиться. Протянешь слишком долго, и тело начнет свой неизбежный путь к разложению. А если женщина все еще дышит, появятся другие трудности. Кричащая и вырывающаяся жертва. Кто-нибудь может услышать, как ты вытаскиваешь ее из машины. «И где же ты нашел этот идеальный уголок, место убийства?» — пронеслось в голове у Джейн.

Раздался звонок устройства внутренней связи, и в динамике зазвучал голос секретаря Мауры:

— Доктор Айлз, вам звонят по первой линии. Это Скотт Терлоу из НИКЦ.[10]

— Я отвечу, — сказала Маура. Снимая по пути перчатки, она подошла к телефону. — Доктор Айлз. — Некоторое время она молчала, слушая собеседника, а затем, внезапно выпрямившись, бросила на Джейн взгляд, словно бы говоривший: «Это важный звонок». — Спасибо, что сообщили. Я сейчас посмотрю на него. Подождите минутку. — Она подошла к лабораторному компьютеру.

— Что такое? — заволновалась Джейн.

Маура открыла одно из сообщений электронной почты и щелкнула по вложению. На экране появилось несколько рентгеновских снимков зубов. В морге обычно делают панорамные снимки, на которых видны сразу все зубы, во вложении же был рентген из стоматологического кабинета, изображавший лишь отдельные зубы.

— Да, снимки передо мной, — сообщила Маура в телефонную трубку. — Я вижу амальгаму на окклюзионной поверхности шестого зуба. Это полностью совпадает.

— С чем совпадает? — спросила Джейн.

Маура подняла руку, требуя тишины, и продолжила телефонный разговор.

— Открываю второе вложение, — объявила она.

Экран заполнил новый снимок, изображавший молодую женщину с длинными черными волосами и сощуренными на солнце глазами. На ней были черный топ и джинсовая рубашка. Сильно загорелое лицо, лишенное макияжа, свидетельствовало о том, что женщина большую часть времени проводила на улице, любила свежий воздух и практичную одежду.

— Я сейчас просмотрю эти файлы и перезвоню вам, — пообещала Маура и повесила трубку.

— Кто эта женщина? — осведомилась Джейн.

— Ее звали Лорейн Эджертон. Последний раз ее видели двадцать пять лет назад неподалеку от Гэллапа, штат Нью-Мексико.

Вглядываясь в улыбающееся лицо на экране компьютера, Джейн нахмурилась.

— Я что, должна помнить это имя?

— Теперь ты его запомнишь. Потому что сейчас ты смотришь на Госпожу Икс.

16

У судебного психолога доктора Лоуренса Цукера взгляд был настолько пронизывающим, что Джейн, как правило, старалась не садиться прямо напротив него, однако в этот раз она опоздала на заседание, а потому ей пришлось занять единственное свободное место — как раз напротив доктора. Он медленно разглядывал лежавшие на столе фотографии. На них красовалась юная Лорейн Эджертон. На одних снимках она представала в шортах и футболках, на других — в джинсах и высоких спортивных ботинках. Было ясно, что она проводила много времени на свежем воздухе, и загар подтверждал это. Затем психолог переключился на нынешний образ убитой — одеревенелая и сухая, как доска, кукла, с лицом, напоминающим кожаную маску, туго натянутую поверх костей.

Когда доктор поднял взгляд, его зловеще светлые глаза были направлены на Джейн, и та с тревогой почувствовала, будто они устремлены прямо в темные уголки ее сознания, туда, куда Риццоли не позволяла заглядывать никому. И, хотя в зале сидели еще четыре детектива, женщин, кроме нее, здесь не было, — возможно, именно поэтому доктор Цукер сосредоточил свое внимание именно на Джейн. Она пресекла попытку доктора запугать ее и тоже уставилась на психолога.

— И когда же, вы говорите, пропала госпожа Эджертон? — осведомился он.

— Это случилось двадцать пять лет назад, — ответила Джейн.

— И что, именно в то время ее тело приобрело такой вид?

— О том, что это Лорейн Эджертон, мы знаем только благодаря документации зубного врача.

— А еще мы знаем, что для мумификации трупа не нужны столетия, — добавил Фрост.

— Да, но вдруг она была убита не двадцать пять лет назад, а несколько позже? — предположил Цукер. — Вы говорили, что она дожила до того момента, когда ее пулевое ранение начало зарубцовываться. А что, если ее продержали в неволе гораздо дольше? Можно ли сделать мумию, скажем, за пять лет?

— Думаете, преступник держал ее у себя два десятилетия?

— Я просто строю предположения, детектив Фрост. Пытаюсь понять, что в этом так привлекает нашего неизвестного. Что могло заставить его совершать эти жуткие посмертные ритуалы. Во всех трех случаях он приложил массу усилий, чтобы уберечь свои жертвы от разложения.

— Ему хотелось сохранить их, — предположил лейтенант Маркетт, начальник отдела убийств. — Он хотел, чтобы они подольше оставались рядом.

Цукер кивнул.

— Вечное единение. Это одно из объяснений. Он не хотел отпускать их, а потому превратил в сокровища, которые можно хранить вечно.

— Зачем их тогда вообще убивать? — удивился детектив Кроу. — Почему нельзя просто держать их взаперти? Мы знаем, что две из них прожили довольно долго, настолько долго, что переломы уже начали залечиваться.

— Возможно, вследствие травм они умерли естественной смертью. Насколько я понял из отчетов о вскрытиях, четких выводов о причинах смерти так и не сделано.

— Да, доктор Айлз пока не смогла установить причины смерти, — подтвердила Джейн, — но мы знаем, что Болотная леди… — Она осеклась. «Болотная леди» было новым прозвищем убитой, однако никто из детективов не собирался произносить его в присутствии посторонних. Не хватало еще, чтобы оно выплеснулось на страницы газет. — Мы знаем, что убитая из багажника страдала от переломов обеих ног, в которые, вероятно, попала инфекция. Это и могло стать причиной смерти.

— А консервация — единственный способ оставить ее рядом с собой, — добавил Маркетт. — Навсегда.

Цукер снова глянул вниз, на фотографию.

— Расскажите мне об этой убитой, о Лорейн Эджертон.

Джейн придвинула папку поближе к психологу.

— Вот все, что нам о ней известно. Пока. На момент исчезновения она была аспиранткой и работала в Нью-Мексико.

— А что она изучала?

— Археологию.

Брови Цукера поползли вверх.

— Мне кажется, или я нащупал основное?

— Это трудно не нащупать. Тем летом Лорейн в составе группы студентов работала на археологических раскопках в каньоне Чако. В день исчезновения она сказала своим коллегам, что собирается съездить в город. Ранним вечером она уехала на своем мотоцикле и больше не вернулась. Спустя две-три недели мотоцикл обнаружили в нескольких километрах от раскопа, возле резервации навахо. По тем данным, что я нашла, местность там малолюдная. В основном открытая пустыня и грунтовые дороги.