Выродок - Светлана Ст.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но еще на пороге комнаты с цветами юноша заметил неладное – какое‑то неуловимое колебание воздуха. Драко взглянул пристальнее – и испытал уже знакомое чувство сладкой истомы и покоя.
— Малфой, назад! – начальничек был еще в коридоре, но, видимо, почувствовал что‑то даже там. – Назад!
Нет, это неправильно… Юноша невероятным усилием воли отвел глаза от почти бесцветного облачка, плывшего к нему, бросил на пол приборы, которые держал в руках, достал из кармана волшебную палочку, собравшись с силами, взглянул на Дыру перед собой, навел на нее свою палочку и скомандовал: «Фините Инкантатем!»
Драко сам не ожидал, что его заклинание сработает, но облачко с тихим чмоканьем исчезло. Разом ослабев, чувствуя, как пот стекает по спине, юноша смотрел на опустевшую комнату, когда страшный удар сорвал его с места и со всей силы бросил о стену.
— Ах ты, сволочь… — Драко даже представить себе не мог, что тихий нищеброд способен испытывать такой гнев. – Ты что это удумал, щенок…
— Да что случилось‑то?! – юноша был так потрясен нелепостью происходящего, что слова, которые он хотел произнести резко и независимо, вышли суетливыми и умоляющими.
После нового удара стало невозможно не только говорить, но и дышать.
— Запомни, щенок, — белый от бешенства Уизли по–прежнему направлял свою палочку на подчиненного, — если ты еще хоть раз, — хоть раз, слышишь?! — нарушишь мой приказ на целевом выезде, то ночевать будешь уже в Азкабане. Лучше живой зэк, чем мертвый условно–досрочник! Ты все понял?!
— Темный Лорд — два, улучшенное и дополненное изда…
Нищеброд ударил снова, и Драко умолк, закусив губу, чтобы не кричать.
— Ты все понял, щенок?!
Вместо ответа юноша сплюнул. Подобное поведение отец никогда бы не одобрил, но сейчас был совершенно особый случай.
— Вы все поняли, мистер Малфой? – Уизли все же немного сбавил тон.
— Да, сэр, я все понял, — как ни крути, но в тюрьму все же не хотелось. – Если на целевом выезде я еще хоть раз не выполню ваш приказ, вы отправите меня в Азкабан.
— Все верно, мистер Малфой. А теперь можете возвращаться в Министерство и начинать готовить отчет о сегодняшнем выезде. Здесь я сам приберусь…
Юноша, преодолевая боль во всем теле, поднялся на ноги и зашагал к дверям, а на пороге остановился, услышав голос ублюдка Уизли:
— Да, и вот еще что… Для человека, столкнувшегося с Дырой во второй раз в жизни, вы вели себя… не так уж плохо. Вот только повторять подобное без моего приказа я вам настоятельно не советую…
Драко молча вышел из комнаты. Если бы он мог ненавидеть нищеброда сильнее, чем прежде, то после этого случая его ненависть увеличилась бы тысячекратно.
В тот день они больше не разговаривали. Уизли нарушил молчание лишь вечером, когда его подчиненный поднялся со своего места и зашагал к двери. Сам начальник в это время складывал в шкаф железяки, которые вертел в руках большую часть рабочего времени.
— Мистер Малфой, — сказал нищеброд, стоя к собеседнику спиной, — сегодня, я кажется, действительно несколько… вышел за рамки. Приношу вам за это свои извинения…
Драко задохнулся от ярости: такое издевательское извинение было хуже молчания.
— Что вы, сэр, — ответил он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно, — нет проблем! Насколько я могу судить, в Министерстве вообще часто используются телесные наказания провинившихся сотрудников. Я уже привык…
Уизли громко стукнул дверцей шкафа, куда убрал железяки, и резко обернулся:
— Мистер Малфой, вы… — сказал он очень резко, но неожиданно одернул себя и закончил более спокойным тоном: — можете идти домой. Ваш рабочий день закончен. До свидания!
— До свидания, сэр, — юноша вышел, осторожно закрыв за собой дверь.
Драко был готов на все, чтобы отомстить, — но такой возможности не имел. Он часто вспоминал слова Горбина: «Однажды вы придете ко мне и согласитесь работать бесплатно – только чтобы я помог вам расквитаться с вашими обидчиками». Старик не ошибся и здесь: к голоду Драко уже привык и сейчас согласился бы даже бесплатно мыть полы без магии, лишь бы ублюдок Уизли получил то, что ему причитается.
Но Горбин отбывал пожизненное заключение в Азкабане. Юноша очень жалел, что не может написать торговцу и поблагодарить его за все, что тот для него сделал. Увы, переписка с узниками Азкабана была запрещена. Впрочем, Драко знал, что, даже получив возможность написать старику, не сделал бы этого: Горбин не выдал его и тем самым обязал жить долго и счастливо, не попадаясь в лапы мракоборцев.
К сожалению, кроме Горбина, младший Малфой не знал никого, к кому можно было бы обратиться с просьбой о помощи в таком деликатном деле, как месть, а повторять судьбу Маркуса Флинта не хотелось. Так что мечты по–прежнему оставались мечтами, а жизнь шла своим чередом.
Драко знал, что нищеброд отомстит ему за слова о телесных наказаниях. Это случилось буквально через несколько дней после избиения.
— Мистер Малфой, насколько я понял, вы очень стремитесь к самостоятельности, — хмуро сказал Уизли как‑то утром. – Ничего не имею против. Сегодня на целевом выезде вы будете главным. Представьте меня как своего помощника и ликвидируйте проблему. А я поработаю с приборами: старые все равно ни фига не показывают, а новые я хотел ба проверить сам.
— А кто будет напрашиваться на чай? – спросил Драко, заранее зная ответ.
— Вы, конечно. Вы же главный!
— А если я откажусь напрашиваться? – этот вопрос тоже был простой формальностью.
— Пойдете в Азкабан. Мне не нужны подчиненные–тунеядцы.
— Я понял, сэр. Все сделаю…
— Здравствуйте, миссис Уиггинс! Я – Драко Малфой из Сектора выявления и конфискации поддельных защитных заклинаний и оберегов, а это Артур Уизли, мой помощник. Что у вас случилось?
— Это в гостиной, господа! Следуйте за мной!
— Мистер Уизли, пожалуйста, приведите в рабочее состояние приборы!
— Да, сэр, — нищеброд кивнул, доставая нелепого вида устройства, собранные им из разных магловских железяк.
Если бы юноше еще пару месяцев назад, даже в самое голодное время, кто‑нибудь сказал, что он будет унижаться перед незнакомыми людьми, прося их накормить его, он бы не поверил. Но сейчас Драко было все безразлично: проиграв свою войну, он не видел особого смысла в том, чтобы привередничать. Юноша умел нравиться людям и без труда добивался намеченной цели.
Но это все равно было невероятно унизительно. И горечи от унижения не мешало даже то, что на выездах, где главным был младший Малфой, нищеброд держался с подчиненным подчеркнуто вежливо и называл его сэром. Юноша прекрасно помнил истинное положение вещей и чувствовал раздражение, видя притворство начальничка. Возмущало младшего Малфоя и то, что, притворяясь подчиненным, Уизли жрал так, словно несколько месяцев до того питался лишь иллюзорной едой.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});