Варварская вера - Александр Пугачев

— Я найду и вырву сердце твоему убийце, любимая Гарпа. А ты спи спокойно, твоя война окончена, — Орифия вынула из-за пояса клинок и отрезала от своих тёмных волос длинную прядь. Смешав её с чёрной прядью Гарпы, она положила её на тело погибшей. — Частица меня всегда будет с тобой, как физически, так и морально. Я люблю тебя.

Она так и просидела у могилы, плача и разговаривая с умершей, пока к ней не подоспели поисковые отряды. Прибывшие амазонки принялись раскапывать близлежащую территорию и вскоре обнаружили ещё несколько телесных останков. Как пришла к выводу Ипполита, это были Сервий, его лошадь и конь Гарпы — Гарпун.

Спустя неделю, когда амазонки более-менее смирились с гибелью Гарпы, Ипполита отправила Фалестриду на переговоры с римлянами. Изначально к ним должна была идти сама царица, однако чувствуя свою вину в произошедшем, она впала в горе, поэтому решила остаться в Фемискире.

Амазонкам было необходимо добиться признания римлянами в убийстве и в уничижительном захоронении Гарпы, чтобы начать с ними войну, выставив виноватыми. Кроме как на римлян им было больше не на кого думать. Девушки горели местью, поэтому наступления весны ждать не стали. Вслед за ушедшей Фалестридой и её охраной они принялись стягивать войска ближе к территориям Римской империи.

Успешно добившись аудиенции с легатом римского легиона, Фалестрида, Ксанфа, Мирина и Профоя прошли в дворцовый зал, который был обставлен намного качественнее и богаче дворца Ипполиты, однако амазонок это не смутило. Они были уверены, что к концу зимы их войска разрушат как этот дворец, так и его близлежащую территорию. Остальные амазонки из охраны Фалестриды остались ждать в гостевой комнате под настороженным взглядом римских легионеров.

Седовласый бородатый легат Альвах смотрел на четырёх амазонок уставшим, равнодушным взглядом. В нём не было ненависти к воительницам, что удивило их. Придуманную историю Фалестриды о Гарпе, которая якобы искала вблизи римской границы новые плодовитые земли для посева культур и дальнейшего сбора урожая, он слушал учтиво, не перебивая.

— Так вот, легат Альвах, — Фалестрида заканчивала рассказ, — неделю назад мы нашли нашу Гарпу убитой и наспех захороненной недалеко от ваших территорий. Мы требуем объяснений.

Альвах с удивлением нахмурил брови и почесал лоб:

— Вашу девушку мы не трогали. Если вы занимаетесь земледелием — это ваше право, однако обвинять нас в плохом отношении к вашему племени неразумно. У нас слишком много забот, чтобы заниматься отловом нейтральных к нам безгрудых. Что вы хотите от меня? — он внимательно посмотрел в глаза Фалестриде.

— Весной, вблизи нашего города, мы обнаружили документы, подписанные римскими военачальниками. Что ваша разведка делала на нашей территории? — Фалестрида вытащила пергамент и передала его легату через рядом стоящего легионера — подходить к Альваху близко ей не разрешили.

— Так вот куда делись наши отряды разведки, — он рассмеялся, обращаясь к своим легионерам, стоящим по периметру зала, — их ликвидировала жалкая шайка безгрудых! Девушка, пожалуйста, не вмешивайтесь в дела Римской империи, вам до нас далеко. — Он почесал бороду и расслабил тело, начав с интересом читать содержимое документа разведки, будто впервые его видел. — Мы воюем с самнитами и отправляем разведчиков по всем направлениям. Где в этом документе вы нашли слово «амазонки» или «безгрудые»? Здесь идёт речь о самнитах! — он бросил пергамент в воздух, — Ваша шайка безгрудых нас вообще не интересует! И вашу погибшую девушку мы даже не видели, а увидели бы — накормили и напоили бы, а то вы, небось, голодаете, — легат осмотрел стройную Фалестриду, — чего ты такая худая? Ты одним ржаным хлебом и водой питаешься? Знаешь хоть, как мясо выглядит?

Он рассмеялся, вслед за ним засмеялись легионеры. Фалестрида почувствовала себя оскорблённой, однако попыталась использовать нейтральное отношение военачальника с пользой для амазонок, так как уже было ясно — к смерти Гарпы римляне не причастны и начинать с ними войну не было смысла:

— Знаешь, Альвах, мы не голодаем. Наше хозяйство лишь немногим уступает вашему, а где-то мы даже преуспели. — Амазонка перешла на заговорщицкий тон, — в вашей войне, я думаю, пригодятся и дополнительное продовольствие, и оружие, а они у нас довольно качественные.

Легат с интересом поджал губы и прищурил глаза, смотря на Фалестриду. Он понимал, к чему клонила амазонка, а та в ответ направила на него свои сконцентрированные пепельные зрачки, показывая всю серьёзность своих слов:

— Как ты смотришь на то, чтобы заключить торговое соглашение между твоей провинцией и нашим городом? Это улучшит вашу экономику перед войной и увеличит снабжение для фронта. А в дальнейшем, я уверена, к торговле с Фемискирой подключатся остальные провинции империи, получив в ответ возможность экономически укрепить всё ваше государство.

‒Хм… а ваше оружие действительно качественное? Покажи мне свой меч, — Альвах с большим трудом поднялся со стула и подошёл к Фалестриде тяжёлой, неровной походкой.

Мирина с Профоей переглянулись. Они подумали, что сейчас Фалестрида вонзит свой меч в тело легата, убив его, что приблизило бы их к победе против местного легиона. Однако Фалестрида учтиво вытащила меч из ножен и протянула его мужчине. Тот покрутил оружие в руках, одобрительно кивнул и бережно вернул его хозяйке. Он протянул руку Фалестриде. Та её пожала.

— Ну что же, я рад, что мы нашли точку соприкосновения. А вашу погибшую девушку мне действительно жаль. Она была у вас любительницей земледелия? Тяжело, наверное, терять таких любящих землю людей, как бы двусмысленно это ни звучало. Я прикажу нескольким своим отрядам изучить нашу с вами приграничную территорию в поисках убийц несчастной девушки, но мы вряд ли их уже найдём. — Он отошёл от амазонок, а затем опомнился и обернулся. — И да, ожидайте моего гонца в течение месяца. Я передам с ним документы по торговле. А уже в начале весны мы отправим к вам первый торговый корабль.

Фалестрида улыбнулась и, гордясь собой, кинула взгляд на Ксанфу, Мирину и Профою. Те не понимали, радоваться ли новому союзнику и нужен ли он был им вообще.

Ипполита долго критиковала поступок Фалестриды, однако дала разрешение на торговлю, ожидая, чем данное сотрудничество обернётся. В начале весны, когда