Варварская вера - Александр Пугачев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Странно… — Фалестрида осмотрела другие рисунки, находившиеся на стене: на них были изображены плохо прорисованные и непонятные ей человечки, дома, природа. Рисунок с длинноволосой девушкой на их фоне был крайне талантливо и умело нарисован, будто его рисовала совсем не Кима. Фалестрида перевернула пергамент с рисунком и обнаружила подпись: «Настоящей амазонке Киме на память». Это удивило её.
«Про посвящение Кимы знаем только мы с Мириной… кому Мирина проболталась?»
Она вернула рисунок обратно на стену и присела к Киме на кровать. Поглаживая её лицо и улыбаясь, она прошептала:
— Спи спокойно, любимая дочка. Твоя мама тобой очень гордится. У тебя всё получится в этой жизни. Ты — не просто посвящённая амазонка, ты — настоящая воительница, смелый командир и понимающий собеседник, как твои родители. Особенно, как твой талантливый отец. Я до сих пор люблю его, но тебя — сильнее, знай это. Я очень тебя люблю и дорожу тобой. — Она поцеловала Киму в лоб и погладила её по голове. — Спи, любовь моя, сам Олимп оберегает тебя.
Она аккуратно легла к дочке в кровать и обняла её. Кима заёрзала, а затем сквозь сон улыбнулась и нежно обхватила руки мамы. Немного полежав, Фалестрида уснула крепким сном.
Ей начало сниться сражение, в котором сотни копий маленькой Кимы отбивались от атаки двуногих чучел со щитами в руках. Повсюду были слышны возгласы: «Чучи атакуют! Они уже здесь!», «Это будет честный бой!», «Будь со щитом или на щите!»
Неожиданно для Фалестриды, все Кимы на поле боя начали падать и хвататься за свою левую стопу, стонав от боли.
— А-а-а! Как же больно!
Амазонка открыла глаза и сразу увидела лежащую на полу комнаты дочку, которая перекатывалась по нему и держала ладонь на стопе, пытаясь сдержать кровь.
— Кима! Доченька! — Фалестрида подбежала к ней и наклонилась над её стопой. Кровь медленным, но постоянным потоком вытекала из раны, пачкая прижатую ладонь Кимы и распространяясь дальше по полу комнаты.
Немного подумав, Фалестрида взяла дочку на руки и, покинув с ней дом, спешным шагом направилась к Ксанфе, чтобы та оказала медицинскую помощь.
Лика сидела на своей кровати и с грустной улыбкой рассматривала рисунок, который ей передала Кима через Пенфесилию. Девочка поглаживала пальцами нарисованного человечка, под которым была подпись «Лиска».
— Эх, Лиска… развела нас с тобой судьба… А всё из-за тех бессовестных детей, которые даже драться нормально не умеют! Ну, ничего, мы с тобой ещё им так покажем, что они всю жизнь нас бояться будут!
Лика спрятала рисунок под подушку и вышла из комнаты. В коридоре её встретила Климена, она зевала и постоянно протирала глаза из-за того, что не выспалась.
— Ой, Лика, ты давно проснулась, да? Пойдём, да, умываться! — девушка повела её за руку к умывальнику.
Лика помыла руки, а затем мокрыми ладонями ответственно протёрла лицо. Климена протянула ей полотенце. Всё это время она любовалась девочкой, осознавая, что постепенно привязывается к ней.
Несмотря на возраст, Лика была своей среди взрослых амазонок. В ней не было детской наивности и охваченной развлечениями безумности, которой обычно были подвержены дети её возраста. Это выделяло и красило девочку, из-за чего многие амазонки, когда обсуждали детей Фемискиры, в первую очередь вспоминали именно её.
Лика отошла от умывальника, давая Климене тоже умыться.
— Я не успела, да, тебе завтрак приготовить, да, поэтому пойдём есть в столовую, да, — девушка вытерла свои руки и лицо и вернула полотенце на место.
Первой из дома вышла Лика. Среди спокойно проходящих по утренней улице амазонок, девочка заметила в соседнем переулке бежавшую Фалестриду с Кимой на руках. За ними по каменной тропинке шёл кровавый след, что напугало Лику. Забыв обо всех запретах и о завтраке, она быстро побежала к своей подруге под растерянный взгляд Климены, которая звала девочку и просила вернуться.
— Лиска! Лиска! — Лика догнала Фалестриду у дверей дома Ксанфы. Она склонилась над подругой, замечая её радостную улыбку сквозь боль — Кима была очень рада видеть Лику.
— Меня чучи потрепали, Рыжик. Пообещай отомстить за мою гибель всем чучи, которых сможешь найти, — Кима ласково притронулась к руке Лики.
Фалестрида молча следила за этой сценой, радуясь, что у её дочки появилась настоящая подруга. Она постучала в дверь Ксанфы, а та её сразу же открыла.
— Я услышала детский разговор, вот и решила узнать… — взгляд врача упал на испачканную кровью Киму, — …кто ко мне пожаловал… Кима! Бедная моя! Снова рана мучает? Фалестрида, заноси её ко мне скорее!
Лика зашла с ними. Подбежавшая к дому Ксанфы Климена сначала растерянно остановилась, а затем последовала за Ликой, прикрыв за собой входную дверь.
Вечером Ксанфа стояла во дворце с Ипполитой и разговаривала с ней.
— …её рану я в очередной раз зашила, но бедная девочка успела потерять слишком много крови. Она сейчас очень слаба и беспомощна. Ей необходимы покой и забота.
Ипполита с сочувствием отнеслась к новости о ране Кимы. Она молча слушала врача, а в голове прокручивала всевозможные варианты помощи для девочки. Ксанфа доверительно перешла на тихий тон разговора:
— Я понимаю и принимаю все твои решения, но в данной ситуации Кима на своём пути к выздоровлению должна находиться в бодром и радостном состоянии духа. Только так она поправится быстрее и увереннее. В связи с этим, как врач, я советую тебе отменить запрет на её встречи с Ликой. Только она знает, как положительно подействовать на свою подругу в случае ухудшения её настроения.
Ипполита
