Щупальца веры - Николас Конде

Кэл покачал головой.

— И все же, когда дело связано с убийством…

— Я уверен, что полиция делает все, что может, для расследования этого случая, — сказал Уэйн. — Я не утверждаю, что они не стремятся расследовать каждый случай.

Но им приходится работать очень осторожно, в строго ограниченных рамках.

Рики, видимо, была сыта по горло разговорами на столь мрачную тему.

— Эй, здесь еще осталось шампанское, — сказала она, вытащив из ведерка бутылку. — Давайте прикончим его.

— Разве можно убить шампанское? — серьезно спросил Крис.

Кэл тут же пожалел о том, что разговоры об убийстве велись в присутствии мальчика.

— Как насчет еще одного из этих пирожных, Орех?

Глаза Криса засияли, и Уэйн предложил взять его с собой наверх посмотреть, что еще можно заказать на десерт.

— Итак, — сказала Рики, когда они остались вдвоем, — ты все еще не нашел себе женщину?

Еще один раз Кэл готов был потерять терпение, сказать ей раз и навсегда, чтобы она больше к нему с этим не приставала. Но кое-что иное было у него на уме, и он просто отрицательно покачал головой.

Глава 12

Хриплый голос ответил Кэлу по телефону, что лейтенант Мактаггерт сейчас занят расследованием в городе, но попозже он должен появиться в участке.

— Я перезвоню ему сам, — сказал Кэл, отказавшись оставить дежурному свое имя и номер телефона.

Он вернулся в сад, где стоял металлический столик, за которым он завтракал, и допил оставшиеся полчашки кофе. Наверное, к лучшему, что ему не удалось связаться с этим полицейским. Предложение, которое он хотел ему сделать, было поспешной и плохо продуманной идеей, о которой лучше всего было просто забыть. Сейчас не время начинать поиски в новых направлениях. У него есть книга, которую он должен написать. У него есть работа, и он должен ее сделать.

Но эта мысль не оставляла его. Она уже застряла у него в голове, когда он проснулся сегодня утром: заняться изучением этой неведомой земли, древней племенной религии, возможно, древнейшей в мире, процветавшей здесь, в 'самом сердце современной технической цивилизации. Обнаружить эту botánica, повстречаться с Джоном Винером, услышать историю о синкретизме и о том, как самая языческая религия укрылась за ложной личиной, чтобы избежать преследований, — все это было удивительной цепочкой случайных совпадений, из тех, на которых люди делают себе имя.

Но все это не вызвало ничего, кроме пустого любопытства. Лишь беседа с Уэйном Миллманом, упомянувшем о конституционных ограничениях на расследования, связанные с религией, действительно навела его на мысль позвонить сыщику. Занимаясь своими исследованиями, подумал Кэл, он сможет помочь полиции. И такое сотрудничество может оказаться полезным обеим сторонам: если он поможет им, они захотят поделиться с ним любой информацией, которую сумеют получить о вудуизме в этом городе.

Таким по крайней мере был его план. В первом порыве вдохновения, проснувшись, он готов был отложить в сторону любые другие дела. Это новое исследование могло облегчить никогда не покидавшие его разочарование и горечь от того, что этим летом он прикован к городу и не может путешествовать. Теперь не было нужды лететь куда-то в джунгли на другой конец света. Он может предпринять свою экспедицию прямо здесь.

Кэл поудобнее развалился на солнышке и предался мечтам, как он достигнет такого же признания, какое принесло Кэт ее первое исследование. Было ли это его истинным побуждением или всего лишь амбицией? Возможность ухватиться за сенсационный материал? Он знал, что должен написать книгу о племени зоко, сделать то, чего ждала от него Лори, — его памятник ей.

Все утро после завтрака он пытался сосредоточиться на своих полевых журналах. Он делал выписки, даже попробовал набросать пару абзацев первой главы, но не мог целиком уйти в работу. Он все время поглядывал на часы.

В одиннадцать тридцать он снова позвонил в полицейский участок, и его соединили с Мактаггертом.

— Да, мистер Джемисон, — ответил полицейский. — У вас есть для нас какая-то новая информация?

На Кэла произвело впечатление, что полицейский так быстро вспомнил об их предыдущем разговоре, но у него осталось ощущение, что в вопросе Мактаггерта проскользнула нотка издевки — отмахнуться от звонившего как от очередного надоедливого психа.

— Никакой новой информации, лейтенант, — ответил Кэл, — но, возможно, я смогу раздобыть ее для вас.

— И каким же образом вам это удастся, мистер Джемисон?

— Меня зовут профессор Джемисон, — ответил Кэл, раздраженный покровительственным тоном полицейской го. — Я этнограф, и я собираюсь предпринять некоторые исследования по Сантерии. Я подумал, что их результаты могут быть вам полезны. Не могли бы мы встретиться, чтобы потолковать об этом?

Последовало непродолжительное молчание. Мактаггерт, очевидно, раздумывал, стоит ли серьезно отнестись к этому неожиданному предложению незнакомца.

— Этнограф… — сухо произнес он наконец. — Хорошо, профессор, я дежурю до четырех. Здесь пока что многовато всяких дел, но если вы придете к концу моего дежурства, я вас выслушаю.

Таксист подозрительно глянул на него через плечо, когда Кэл сказал, что ему нужно добраться до Восточной 103-й улицы, но молча включил счетчик и вырулил в поток машин.

За пять недель, прошедших после их приезда, Кэл успел увидеть лишь небольшую часть города. Слишком много было всяких дел: переезд в квартиру, устройство Криса в лагерь и в школу к началу учебного года, посещение собрания на кафедре. Кроме нескольких случайных прогулок с Крисом, в основном его знакомство с городом ограничивалось поездками на работу и обратно домой. Но не нужно было быть хорошо знакомым с городом, чтобы знать, что большая часть верхних кварталов представляла собой гетто — место, куда чужаку было лучше не соваться.

И все же он без колебаний решил отправиться в этот район. Сидя в такси, едущее вверх по улицам Манхэттена, он чувствовал себя, как турист на экскурсии, предвкушающий встречу с диковинным старым кварталом чужеземного города. Ему всегда нравилось наблюдать, как разные этнические группы придают привычный им облик тому, что их окружает, воспроизводя ритмы и краски покинутой ими родины. Исходя из его названия, Кэл ожидал от barrio того же завораживающего ощущения соприкосновения с чужой культурой, как от прогулки по китайским кварталам. Он совершенно не задумывался о своей безопасности. Рики прочла ему краткую лекцию на эту тему, проинструктировав, какие места можно, а какие нельзя посещать, каким транспортом пользоваться, и как эти графики зависят от времени суток. Но Кэлу и в голову не приходило, что он направляется на запретную территорию — здание полицейского участка, в котором размещался служебный кабинет Мактаггерта, находилось всего в нескольких кварталах от престижных жилых районов верхней Пятой авеню и Парк-авеню.