Думают ли животные? - Вернер Фишель

Мы не будем рассказывать об увлекательных приключениях молодого ученого и не станем останавливаться на всех подробностях жизни шимпанзе, а выделим лишь то, что касается интересующего нас вопроса: можно ли и должно ли признать наличие у человекообразных обезьян каких-либо форм мышления. Именно это предмет нашего разговора, а не описание жизни шимпанзе в сообществе, способов их размножения, мирного дружелюбного характера и, наконец, их тесного общения с тремя людьми, чей лагерь у озера очень привлекал обезьян, которых одаривали бананами.

Англичанка оставалась на своем посту и с наступлением периода дождей. Потоки воды низвергались с небес, ночи стали холодными. Шимпанзе мерзли в своих гнездах, плохо спали и все время что-нибудь жевали. Но они не предпринимали ни малейших усилий хоть как-то защититься от дождя и холода. Между тем они умеют строить плотные гнезда, а вот соорудить над гнездом нечто вроде навеса им никогда и в голову не приходило — не хватало понимания. Хотя из этнографии мы знаем, что уже первобытные люди умели строить навес из веток, листьев или мха.

Трава достигла роста человека, стала острой, как бритва, и все время была мокрой. Вести наблюдения можно было, только взобравшись на дерево. В этот период почти непрерывных дождей шимпанзе были оживлены больше обычного. Порой какая-нибудь из обезьян выскакивала на открытое место, бегала, время от времени останавливалась и принималась колотить руками и ногами по земле. Иногда она вырывала с корнем молодое деревце или отламывала ветку и суматошно размахивала ею.

Пожалуй, здесь мы впервые встречаемся с тем, как шимпанзе на воле употребляют палку. Наблюдения Джейн Гудолл позволяют нам узнать и еще кое-что интересное и важное, причем все, что мы сейчас рассказали об одной-единственной обезьяне, происходило и в сообществе. Молодая исследовательница в очень ярких красках описала грандиозный спектакль, который ей удалось увидеть четыре раза. Она назвала его «танцем дождя» шимпанзе. Ниже мы попытаемся пересказать содержание одного из разделов ее сообщения.

Я наблюдала за большой группой шимпанзе, которая состояла из 16 особей. Они ели и играли на дереве, растущем на влажной поляне ближайшей к лагерю долины. Все утро собирался дождь, и наконец он пошел; мелкий вначале, он постепенно переходил во все более сильный. Когда начался дождь, шимпанзе слезли один за другим с дерева, посидели немного на земле и побрели на поросшую низкой травой поляну. Здесь они разделились на две группы: четыре самца в одной и три — в другой. Когда они приблизились к горной вершине, один из самцов внезапно обернулся, топнул ногами, громко закричал и с силой ударил по стволу дерева, мимо которого проходил. Тотчас же самец другой группы повернулся и побежал вниз. Но скоро остановился, поднялся на задние лапы, отломил ветку с близстоящего дерева, какой-то момент покрутил ею над головой и стремительно помчался вниз, волоча ее за собой. Тем временем самки и детеныши взобрались на росшие поблизости деревья, приготовившись выступить в роли зрителей (рис. 44).

Наверху, на площадке, на задних лапах стоял самец. Медленно он начал топать сначала одной ногой, потом другой. Затем внезапно замер и неожиданно пошел вниз. Спустившись, он подошел к дереву и сломал длинный сук. Два других шимпанзе выпрямились и испустили вопль. Потом они один за другим взобрались на дерево, но тут же свалились с него и, подобрав сломавшиеся от их падения ветки, понеслись вниз. Там они опять взобрались на деревья (уже порознь), чтобы сломать ветку длиной в свой рост. Какое-то мгновение они сидели тихо, затем спустились на землю и опять побежали, но уже в обратном направлении. Спектакль повторился еще раз. Под сильным непрекращающимся дождем продолжался он в общей сложности полчаса. Кончился он так же внезапно, как и начался.

Наблюдавшие за всем происходившим обезьяны слезли с деревьев. Одна за другой направлялись они к вершине горы и исчезали за ней. Последний самец задержался наверху, обернулся и, положив руку на ствол дерева, посмотрел на меня. Он смотрел как артист, который последний раз выходит перед занавесом.

Танцы шимпанзе заслуживают самого пристального внимания. Аналогичные спектакли они разыгрывают иногда и в неволе. Но для нас здесь наиболее интересна предрасположенность живущих на свободе человекообразных обезьян ломать ветки. Они охотно поднимают палки или ветки и беспорядочно размахивают ими в воздухе.

Что достигается таким использованием палки? Разумеется, они не стараются достать ею что-либо, как это происходит в эксперименте с палкой, о котором мы говорили ранее. Размахивая палкой, шимпанзе добивается того же, что и путем одновременного топанья и крика. Есть немало примеров, когда одно животное привлекает внимание другого, принимая различные позы или совершая вполне определенные движения. Так поступает самец при виде самки, а нередко и при виде действительного или предполагаемого врага. При этом животное не только демонстрирует свою «красоту» или силу, но и определенным образом воздействует на наблюдателя. Поэтому мы говорим соответственно либо об импонирующем поведении, либо о сигналах угрозы. К этому следует добавить, что, например, угрожающее поведение животного еще не значит, что животное действительно намерено напасть на противника, нередко нападение следует и за импонирующим поведением.

С неменьшим основанием можно считать, что любое возбуждение, тем более волнение, может послужить для шимпанзе поводом к размахиванию веткой или палкой. В одном случае его побуждает махать палкой радость, в другом — злоба или страх. Внешне одинаковое поведение может быть вызвано разными побудительными причинами, будь то просто плохое настроение, приветствие товарищу, временно удалявшемуся от группы, или же разочарование.

Теперь нам становится ясно, для чего шимпанзе используют палку — для проявления различного рода возбуждений. Еще раз подчеркнем: шимпанзе использует палку в качестве средства демонстрирования. Заметим, однако, что это не единственное назначение палки. На свободе шимпанзе питаются не только вегетарианской пищей — финиками, нежными листьями и молодыми кокосовыми орехами. Нападают они и на животных, например свирепо набрасываются на других обезьян и мощным движением ломают им шею. Так же управляются они с антилопой бушбок, которая встречается по всей центральной Африке в богатых влагой лесных районах.

Мясо служит дополнительной пищей для шимпанзе, живущих на востоке их зоны распространения. Отрывая куски мяса от тела своей жертвы и пожирая их, они тут же с удовольствием засовывают в рот пару быстро сорванных листьев. Это напоминает обед человека, который заедает жаркое листьями салата.

Охотно едят шимпанзе и насекомых. Обезьяны с Антропоидной станции на острове Тенерифе обнаружили однажды около своей клетки муравьиную тропу, до которой они не могли дотянуться рукой. Чтобы поймать муравьев, обезьяна брала соломинку, протягивала ее через рот, так что та становилась мокрой, и затем, просунув ее сквозь прутья решетки, втыкала в скопление муравьев. Муравьи карабкались по соломинке, которую обезьяна подносила ко рту и слизывала лакомых для нее насекомых. Такое поведение шимпанзе, поражающее наблюдателей, вполне созвучно с первичным решением задачи.

Аналогичное поведение наблюдалось у обезьян, обитающих в районе озера Танганьика, где встречаются не только муравейники, но и термитники. С началом периода дождей у термитов появляются крылья и они начинают массовый вылет. (Подобным же образом и у нас летом рои крылатых муравьев покидают свои муравейники.) Павианы собирают с земли термитов перед тем, как те улетят, и с явным удовольствием пожирают их. В своем стремлении заполучить это лакомое блюдо шимпанзе идут гораздо дальше павианов. Они опережают вылет термитов. Выбрав на термитнике одно из многочисленных входных отверстий, обезьяна отгребает окружающий его слой земли. Затем она срывает сухой стебелек растущей поблизости травы и аккуратно засовывает его в открытое ею отверстие. Термиты крепко хватаются за конец травинки, и обезьяна осторожно ее вытаскивает. За этим занятием она может провести часа два (рис. 45).

Интересно отметить, что, когда конец травинки искривится, шимпанзе отгрызает его и продолжает «удить» оставшейся частью. Если остаток слишком короткий, обезьяна срывает новую травинку или тонкую веточку. Сохранившиеся на ветке листья обезьяна заранее обрывает. Вероятно, теперь уже ни у кого не появляется сомнений: берет ли человекообразная обезьяна сухую травинку или веточку, она применяет их в качестве орудия. Вернее сказать, она использует их как средство достижения цели. И совершенно ясно вот еще что: пока на ветке листья, она не используется в качестве орудия. Для этого обезьяна приспосабливает ее, научно говоря, она ее модифицирует.