Завтра не наступит. Мое имя – Вендетта! Дилогия. Криминальная мелодрама - Елена Моисеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От этой мысли все мое желание пропало разом. Я знал, что в принципе, они не виноваты, я отдал такой приказ. Но это ничего не меняло для меня.
Ленка издала протяжный стон, и я в очередной раз убедился, как сильно я ее люблю. Да, мне не нравились те изменения, которые произошли во мне благодаря этой любви. Я стал мягче, испытал чувство сострадания. Но был и один плюс. Зверь, который жил во мне все эти годы, утих. Я почти не чувствовал его, его практически не было. Но скоро я выпущу его наружу, очень скоро, когда найду этих троих…
Почти светало, когда она открыла глаза. Еще мутный и ничего не понимающий взгляд блуждал по комнате.
– Что со мной?
– Упокойся, родная, у тебя всю ночь был жар. Как ты себя чувствуешь?
– Отвратительно, – мрачно произнесла Ленка, – Горло саднит, как будто его ободрали, и пить хочется.
– Я сейчас принесу, – я уже с готовностью поднялся, но Лена схватила меня за руку.
– Нет, не надо, не уходи, – она не смотрела на меня, – Я все помню… теперь все. И я не виню тебя. Как ни странно, для тебя это звучит.
– Зато я себя виню.
– Да, ты виноват. Ты чертовски виноват. И я должна тебя ненавидеть.
– Послушай, это все не имеет смысла, я все равно тебя не отпущу! – я говорил быстро, боясь замолчать, боясь того, что она снова видит во мне монстра, и я был таким, но как я не хотел им быть!
– Мы поговорим об этом потом, сейчас у меня нет сил.
Она закрыла глаза, а я всматривался в ее лицо, такое родное, такое красивое.
Моя рука сама непроизвольно коснулась ее лица, ее ресницы вздрогнули, но глаз она не открыла. Я остановил себя на последнем мгновении. Нет! Я не причиню ей больше боли! Пусть я не могу отпустить ее, но заставлять спать со мной я тоже не буду. Она должна сама ко мне прийти. А придет ли? Придет ли ко мне моя жена, хоть и бывшая? Как в сказке – чем дальше в лес…
Только если в сказке чудовище становиться принцем, то у меня это вряд ли получиться.
Лена тихонько всхлипнула и застонала, как от боли. Я пощупал ее лоб – температуры не было.
– Тоша, – тихо прошептала она, – Ты же можешь избавить меня от этого чувства. … Пожалуйста.
Мое сердце упало куда-то вниз. Как я мог ей помочь сейчас?
– Тошка, мне нужно… Чтобы ты помог мне забыть, хоть на мгновенье, я просто этого не вынесу…
– Девочка, милая моя… Как я могу… Что мне делать?
Она открыла глаза и посмотрела на меня.
– Тошь, ты хочешь меня?
Если с минуту назад я ни о чем таком и не помышлял, то, когда она меня спросила, я уже больше не мог ни о чем другом думать.
– Да, – голос мой осип, да и чувствовал я себя по-дурацки растерянным.
– Ты мне нужен, – снова заговорила она. – Прикоснись ко мне, дай мне забыть их руки, я хочу чувствовать твои руки, слышать твой голос, видеть тебя, Тошка, пожалуйста, дай мне забыться.
Когда я понял, о чем она меня молит, то не сразу пришел в себя.
– Ты уверена, милая? – спросил я неуверенно.
– Да.
– Ты останешься со мной?
Она нахмурилась и покачала головой.
– Нет, я хочу, чтобы ты понял. Это ничего не значит…
Холодные слова, расчет в ее просьбе меня не покоробил. Он меня убил, одним махом. Даже сейчас, в помутненном сознании, она хотела от меня уйти. Но я ничего ей не сказал. Еще не время для разговоров, еще не сказано последнее слово.
Я ласкал ее, и мне казалось, что эта мука никогда не кончиться. То, что я испытывал сейчас, не было похоже ни на что. Острое, почти болезненное ощущение, необходимость коснуться ее, обнять и больше никогда не выпускать из своих объятий. Теперь я пропал. Циник, которым я был, исчез, уступив место кому-то другому.
Лена постанывала и изгибалась под моими ласками. И когда я был уверен, что просто умру от охватившего меня желания, она сама позвала меня:
– Тошка! Пожалуйста, …я не могу больше…
О, да! Теперь я умирал от чувственного восторга, который охватил меня. Я хотел быть еще глубже в ней, я хотел бешеного ритма, но двигался нарочито медленно… Впервые в жизни я ощутил и понял, что такое единое целое.
Я лежал возле нее и улыбался, она спала, успокоенная и умиротворенная после моих ласк. На этот раз зверь не выбрался наружу. Я не сдерживал себя, как всегда. Зверь покинул меня. Покинул? Нет, всего лишь затаился…. Но я понял, что теперь ни за что на свете, он не выйдет наружу, когда я с ней. Потому что я на самом деле любил. По-настоящему, не путая секс с чувствами. Я посмотрел на нее и ощутил прилив нежности. С ней я могу быть самим собой. С ней мне не надо быть крутым, умным и безжалостным. С ней я могу быть тем мальчишкой, которым был, когда – то очень давно. Я больше не злился на нее за Яна, более того, я знал, что она спала с ним, я даже мог предположить, что она испытывает к нему что-то… Но почему при этой мысли меня пронзила такая злость и боль? Злость на самого себя. Я вдохнул в легкие воздуха, сосчитал до десяти и выдохнул. Я не имею права ее осуждать. Я ее бросил, она свободна от обязательств ко мне. Боже мой, какой же я дурак! Если бы тогда я понял всю эту игру…, То убил бы Сизова гораздо раньше, прежде чем он выкинул меня из ее жизни. Но, как не дика вся эта ситуация, я понял одно: я изменился, она изменилась, и возможно, это поможет нам быть вместе. Возможно, это поможет быть ей вместе со мной. Мог ли я ее отпустить? Хотела она этого на самом деле? Тогда в саду она испытала настоящий шок, когда я только обмолвился о расставании. Господи, спасибо тебе за то, что она не умеет скрывать свои эмоции! Из нее очень сложно вытянуть правду, и это ее главный недостаток. Я надеялся, что когда-нибудь, она сможет мне доверять настолько, насколько это вообще возможно. Настолько, что сможет рассказать о своем Лешке, о своей боли. В ту ночь в больнице, когда она рожала, в бреду повторяла его имя, звала. И на секунду мне показалось, что он действительно присутствовал там, в больничной палате. Как же я тогда испугался! Ее призрак, ее любимое привидение мог забрать ее у меня. Но она вернулась, вернулась ко мне и сыну.
Сын! Боже, как же я скучал по Кирке! Мне так хотелось его увидеть. Я не мог спокойно смотреть на Ленку, видя, как она страдает без него. Когда-нибудь это кончится. Казанцев слов на ветер не бросает. Но и я тоже не лыком шит.
Но сначала я найду этих тварей и выпущу своего зверя на охоту, в последний раз.
Эта мысль меня отрезвила и привела в себя. За окном было уже светло. А я так и не спал. Сегодня ночью…
– Влад, найди мне тех ублюдков, которые были в подвале тогда…
– Ты имеешь ввиду…
– Да. Привези их в тот же подвал, возьми ребят и достань мне их из – под земли!
– Тоха, не рискуй, тебе нельзя появляться в городе!
– Я рискую двинуться умом, если я этого не сделаю!
– …Так они выполнили твой приказ?
– Сегодня ночью, Влад. Я жду.
Лена проспала до вечера, чем заставила меня понервничать. Когда она открыла глаза, я был рядом с ней.
– Как ты, родная?
Она слабо улыбнулась:
– Лучше, благодаря тебе.
Меня пронзила такая нежность к ней, и тут же пришло отвращение к самому себе. Благодаря мне… благодаря мне ее… Твою мать! Мне нельзя думать об этом, я перестаю себя контролировать.
– Я что-то не то сказала? – все-таки моя маска была не совсем бесстрастной.
– Все в порядке, милая. Мне нужно отлучиться по делам.
Она недоверчиво на меня посмотрела. Да, она имела право мне не доверять.
– Не бойся, я буду очень осторожен, – произнес я с нежностью, а потом с натянутым смехом добавил – Я же хочу вернуться к тебе и никогда тебя не отпускать.
Вроде бы она успокоилась, зевнула и глаза ее снова начали слипаться.
– Я почему-то сплю все время… – сонно прошептала она.
Меня это тоже настораживало, и как только я почувствовал ее спокойное дыхание, ушел искать бабку Тамару. Нашел я ее в огороде, чумазую, но довольную.
– Знаю, знаю, с чем идешь, – весело проговорила она, иногда я начинал ее побаиваться, хотя и не верил во всю эту чушь с экстрасенсорными способностями.
– Травками я ее поила все эти дни, успокаивающими. А то больно она нервная стала. Вот эффект такой травка и дала, ничего завтра как огурчик будет.
– Мне уехать надо, баб Тамар, ненадолго, дня на три. Долго она проспит?
– Ты езжай, милок, – кивнула она мне, – Если что я послежу за ней.
Полтора дня я был в дороге, злость подгоняла меня. Подъехав к своему загородному дому, я не сразу решился войти. Но ад во мне бушевал уже во всю, и зверь просился наружу. У входа в дом меня встретил Влад.
– Я не стал отсылать людей, на всякий случай. Как добрался? Без приключений?
Я коротко кивнул. И собрался спуститься в подвал, но Влад меня остановил.
– Антон, одумайся, ни причем же они…
Я смотрел на него и не видел, перед глазами уже стояла картина как эти трое насилуют Лену…
В подвале было прохладно и пахло сыростью. Возле стены, на коленях стояли те трое с разбитыми лицами, а вокруг них, не шелохнувшись, с пушками, стояли мои архаровцы. Я подошел к одному из моих ребят вытащил пистолет и выстрелил в голову первому. Навел курок на второго.