Браконьеры - Василий Головачев

Справа показалось болотце: деревья здесь росли реже, и чёрно-серые стволы их до высоты в пять-шесть метров почти не имели сучьев. Пейзаж был готический, мрачноватый, навевающий меланхолию и тревогу.

Слева лес тоже чуть раздвинулся и посветлел, так как среди елей и сосен появились берёзы, лиственницы, а кое-где ольха и осина.

Следы повернули туда.

Вслушиваясь в звуки лесной жизни: токанье тетеревов, пересвист птиц помельче, стаккато дятла, крики кукушки, треск валежника, шелесты и скрипы кустарника, – Мзилакаури уловил басовитый трубный глас. Остановился, прикидывая направление; это кричал лось.

Солнце постепенно скатывалось по небосводу на закат, но было тепло, через лес потянулись вечерние тени, ветерок, насыщенный пряными запахами цветущих кустарников и трав, посвежел.

Мзилакаури достал из сумки пакет с едой, съел бутерброд, запил горячим чаем из термоса, снова устремился в чащу леса, выискивая следы отряда «грушников» под командованием какого-то капитана Брызгина. Или Брызгалова, что не суть важно.

Снова послышался голос лося.

Судя по тону, зверя что-то беспокоило, он метался по лесу и кричал. А так как зверя такого размера и веса могло беспокоить только присутствие хищника, стоило этого хищника поискать.

Мзилакаури сориентировался, решил сделать крюк и выйти лесному гиганту навстречу. Судя по всему, лось пёр по лесу, не жалея кустов и своих ног.

Стал слышен треск ломающихся веток, топот и фырканье: лось повернул налево, выходя прямо на Вахтанга Ираклиевича. Затем он увидел человека, приостановился, но услышал позади себя подозрительный шум и повернул налево, рванул куда-то за кусты.

Что-то мелькнуло в подлеске, за негустой зарослью ольхи.

Мзилакаури хотел подать голос, считая, что догнал группу, ведомую лесником, и застыл, увидев выбравшуюся на прогалину фигуру в странном пятнистом балахоне, висевшем на нём, как на вешалке.

Это был не лесник.

В руках незнакомец держал сложной формы фотоаппарат или, может быть, видеокамеру, и встретить сотрудника ФСБ он тоже не ожидал.

Несколько мгновений они смотрели друг на друга.

Фотограф стал поднимать фотоаппарат.

Мзилакаури положил руку на рукоять пистолета.

Потом где-то в лесу послышался треск, словно под ногой у зверя хрустнул сучок, фотограф вздрогнул, согнулся и бесшумно нырнул в кусты, пропав из виду.

Подполковник опомнился, снял руку с рукояти пистолета, вытер влажный лоб и подумал, что напрасно решил исследовать здешние леса без проводника.

Внеземелье

Возможно, ещё день

Пузырь солнца значительно сдвинулся к горизонту. Арка колец тоже почти опустилась за верхушки деревьев. День в этом обманчиво ласковом мире клонился к вечеру. Надо было думать о ночлеге.

Ольга остановилась на вершине небольшого холма, смахнула со лба пот.

Лес удивлял, восхищал, тревожил и беспокоил.

Вряд ли его сажали, как земные посадки, вдоль дорог, и всё же казалось, что он выращен искусственно, потому что ни упавших деревьев, ни валежника, ни сгнивших коряг, ни лиственных пластов Ольга не встретила.

Лес был ухоженный, однако ни одного знакомого дерева не попадалось. Издали казалось, что тёмно-зелёные, с синим и фиолетовым налётом, деревья пирамидальной формы – это сосны и ели, а светло-зелёные и жёлтые – берёзы, лиственницы, клёны и тополя. Вблизи же все они поражали отсутствием знакомых форм и необычной геометрией ветвей и листьев.

Больше всего Ольгу поразили стройные и высокие «кипарисы», стволы которых представляли собой пучки тонких чёрно-серых стеблей, загибавшихся на разной высоте крючками, несущими связки длинных иголок. Таких «кипарисов» на Земле не существовало, да и остальные деревья казались знакомыми лишь издали, а гигантские «баобабы», несущие целые горы зелёно-голубых ветвей-листьев диаметром до полусотни метров, вблизи оказались семейством симбиотов: глыбообразные вздутия, усеянные бородавками, составляли стволы, на них селились колоколообразные сплетения «ветвей», которые, в свою очередь, кормили сочные желто-зелёные «листья».

Какая-то птица, мелькнувшая в ветвях «баобаба», сбила крылом один такой «лист», он шлёпнулся на землю достаточно массивным языком, и вдруг этот язык ожил, пополз к дереву, изгибаясь, как червяк, взобрался по стволу вверх и присосался к сетчатому наплыву «ветви».

Ольга, с интересом наблюдавшая за метаморфозами представителя инопланетной фауны, услышала далёкий захлебнувшийся визг, вздрогнула и обошла «баобаб», вокруг которого в пределах сотни метров ничего не росло, кроме травы.

Местная фауна тоже оказалась необычной и разнообразной. Лес населяли птицы и звери, при виде которых живот сводило от страха.

К примеру, выйдя на поляну в окружении «берёз» и «сосен», Ольга стала свидетельницей погони самого настоящего рогатого динозавра за шестиногим и тоже рогатым «буйволом» устрашающего вида. «Буйвол», покрытый чешуёй и выпуклыми красными пластинами, вломился в лес и пропал, но, судя по донёсшемуся из чащи рёву, динозавр его догнал.

Однако Ольге встретились и земные звери, хотя это и не добавило ей позитивного настроения.

Сначала повстречался труп лося, вернее, его обглоданный до костей скелет.

Вот для чего фотограф охотился на лосей, мелькнула мысль: он переправлял на планету пищу для хищников!

Затем, на третьем километре путешествия, она наткнулась на слона, поедавшего побеги и листья «кипариса». Слон не обратил на неё внимания, так как прислушивался к далёкому вою, подрагивая ушами, и совал в пасть мясистые жёлтые листья, больше напоминавшие оладьи.

Зато встретившийся в лесу тигр, выскочивший из-за шарообразного растения с красноватыми ветками, присел на задние лапы и показал оскал великолепных клыков, явно не прочь познакомиться «землячкой».

Ольге захотелось вернуться обратно к песчаной площадке портала и позвать «строителей», чтобы попросить их доставить её на Землю. Трусихой она себя не считала, но и воевать с тигром, имея только пистолет, было равносильно самоубийству.

В кустах слева от тигра что-то зашевелилось, и он перенёс внимание на подозрительное движение.

Ольга благоразумно отступила за шипастую «изгородь» инопланетной акации. Тигр и на другой планете оставался хищником. Вряд ли он стал бы разбираться, с какой планеты прибыла добыча, с Земли или откуда-то ещё.

Ольга собралась покричать, позвать охотников, хотя уверенности в том, что они тоже очутились в плену инопланетной флоры и фауны, у Ольги не было. Навалилось вдруг такое жуткое чувство одиночества, что слёзы сами брызнули из глаз.

Она присела на корточки, уткнув лицо в колени, разрыдалась, но тут же приказала себе не паниковать. Она была жива, планета попалась не просто земноподобная, но и обитаемая, а это означало, что с голода ей умереть не дадут. Нашлась бы вода. И ещё в душе жила надежда на то, что она, во-первых, встретит охотничью компанию, попавшую в те же условия, а во-вторых, на светлый ум и активность Максима, наверняка бросившегося на её поиски.