Лапшевня бабули Хо – II: Лестница из черепов - Дмитрий Богуцкий

— Я от надзирателя Ди, — сообщил я играющим мышцами бугаям в спортивках на входе. — Бегать.

— Ничего не знаем. Будь ты хоть папа Римский — плати, — сказал один их охранников.

— Все платят, — подтвердил второй. — Даже наши все за пользование платят, Великолепный Чан. Думаешь, не узнали?

Двое проходящих мимо парней тем временем отслюнявили кассиру деньгу. Делать было нечего — рэкетом тут и не пахло, обычный бизнес хозяйствующих субъектов.

— А абонемент есть?

— Если просто бегать, без тренажеров — то десять новых или один эпикоин за пятнадцать пробежек, — сказал первый.

Я порылся по карманам — как раз оказалась одна подаренная Янсеном за моë публичное избиение монетка.

— Скидку этому сделай. Восемнадцать отсчитай, — сказал второй кассиру.

Тот кивнул и отслюнявил длинную полоску с талончиками. Да уж, продуманные ребята.

Итак, я бегал по круговой дорожке под тусклым светом редких прожекторов. Все мужики, в основном, качались на тренажерах и турниках по центру плошадки, тренировали личные навыки ци и поглядывали на меня с легким презрением. А по дорожке бегали девушки-практики. Спортивные, юркие, разные — в основном, красивые. Некоторые ускорялись и замедлялись, используя какое-то хитрое умение на базе синей ци.

А одна спустя пару десятков кругов поровнялась со мной, поглядела, улыбнулась. Я улыбнулся в ответ.

— Арена на Пустыре? Видела стрим. Молодчина! Так этих ублюдков.

— Спасибо, — кивнул я, возможно, несколько сухо.

— Меня Венлинг зовут, я из студгородка. Увидимся! — с явным смущением и волнением сказала она и рванула вперед.

Вот же блин! Видимо, подразумевалось, что я должен обязательно догнать и познакомится, взять контакты. Другой бы обрадовался такой известности, но я смалодушничал — мне бы со своими двумя подругами разобраться, а не плодить знакомства без меры.

А шанс разобраться как раз должен был представиться следующим вечером. И, похоже, я предчувствовал серьезный разговор — бегал и бегал, оттягивал попойку, как мог.

— Ты где? — наконец-то я ответил на звонок после пары пропущенных. — Мы в «Потускневший Тромбон» заходим.

— Сейчас, через полчаса буду.

В общем, явно переборщил — ноги после болели изрядно. Я еле доплёлся до дома, потом вызвал рикшу-такси и завалился в джазовый кабак «Потускневший тромбон». И нашёл там Дзянь и Сян, распивавшими пиво и закусывавших стейками. С кровью. Мои девушки были лишь слегка поддатые — в том состоянии, когда уже говорят то, что думают, но ещё не до конца утратили женское обояние.

Милота.

Напрягало только, что сидят они разве что не в обнимку — значит, точно замышляют чего. И умница и отличница Сян при этом была куда более развесёлая, чем Дзянь.

— О, пришел, — прокомментировала Сян. — Братец самого мерзкого ублюдка во всëм городе!

— Да брось, — рассмеялась Дзянь. — Только подумай. Ты — девушка брата самого опасного человека в округе! Ты можешь этим гордиться и использовать как козырь в безвыходных положениях!

— А ты? — нахмурилась Сян.

— Что — я? Я — тоже его девушка, — в полной уверенности в своей правоте заявила Дзянь.

— Нет, — Сян громко стукнула бутылкой по столу. — Так не пойдет. Всë, Чан, хватит этой проклятой неопределенности! Выбирай. Одну! Или я — или она! Вот! Давай! Время пошло!

Да блин! А так, вроде, хорошо вечер начинался!

Глава 36

Процедура Омато-Кокуру

Это была самая чудовищная, ужасающая западня, в которую я только мог попасть. По сравнению с этим всё другое — обман троицы, коварство продавцов пилюль и прочие радости жизни в спятившем городе — казались детскими шалостями.

Нет, моё сердце абсолютно точно принадлежало Сян. В этом я был точно уверен. Но вот тело… тело после взгляда на Дзянь, сидевшую в том самом полупрозрачном коктейльном платье, что и в день нашей первой встречи — заставило промямлить что-то вроде:

— Эм… ээ… Ну нормально же общались, зачем так?

— Ага! Я ему нравлюсь! — Дзянь вскочила и запрыгала на месте, как ребёнок.

И, конечно, величайшим предательством моего организма было во время этих самых прыжков провожать глазами… В общем, прекрасно понятно, какую часть тела.

Потом, конечно, я поспешно перевел взгляд на Сян. Та выглядела насупившейся, но я вдруг заметил лукавый огонек в глазах и понял, что они меня разыгрывают.

А затем они победно хлопнули в ладоши, дали друг другу пять.

— Ладно, значит, я плачу за пиво, — сказала Дзянь и почему-то жадно облизнулась. — Мы поспорили на тему: нравлюсь ли я тебе, или нет.

— И… ты проспорила? — спросил я, ещë не до конца догоняя, что произошло.

— Ага! Просто мы рассуждали, каково это — быть девушкой очень известного и опасного человека. И Сян рассказала, что ты еë поцеловал, там, в подземелье. Про неë, в общем, сомнений никаких…

На этих словах Сян густо покраснела и отпила пиво.

— Никаких, — подтвердил я.

— Весь вопрос… состоял в том, нравлюсь ли я тебе! — Дзянь шевельнула плечиком.

— Я предположила, что нравишься, — сказала Сян. — А Дзянь сказала, что не нравлюсь, типа, потому что уродина. Видишь, ты не уродина! Иди… целуй красавчика.

Дзянь подскочила, обвила тонкими руками, чмокнула в щеку — горячо, долго, целясь в уголок губ и едва не укусив.

— А теперь ты!

— Нет! — Сян испуганно вжалась в кресло.

— Не, давай. Символический жест. Мы договаривались!

Сян неохотно поднялась, коротко и смущенно поцеловала в щеку. Дзянь встала в серьëзную позу и продекламировала.

— Сим мы заключаем священный пакт, договор, что ни одна из нас не допустит присутствия в жизни Великолепного Чана других женщин, разнообразных шкур, а если таковые возникнут — то мы обязуемся