Тени и нити - Сергей Охотников

Паника в безразличном, полном лжи и неверия, Треугольнике получилась довольно странная. Один ремесленник несся со всех ног в гавань или к Большому Мосту, в то время, как его сосед копался, пытаясь выгрести из дому все сколько‑нибудь ценное, а другой открывал лавку, подсчитывая в уме будущий навар.

Еще через час две патрульные лодки появились в небе. Одна неслышно кралась над самыми крышами, другая зависла высоко.

Ее капитан ругался с боевым магом из‑за странной работы заклинания дальнего обзора, но все‑таки наблюдение вел.

Фес ощутил легкое беспокойство, но никакого значения ему не предал. Позади оставались залитые кровью улицы и сотни уничтоженных мору. Было чем гордиться. Внезапно, угловатая тень легла на дорогу. Увидев ощетинившуюся копьями и арбалетами воздушную лодку, Раждан Херзи действовал без оглядки на св ое новое «я» – метнулся к ближайшей бетонной коробке и прыгнул в пустое окно. Огненный шар ударил в изрядно расшатанный строй Возрожденной Гвардии. С нависшего над улицей золотистого борта защелкали арбалеты. Фес следил за царящим на улице смертным хаосом. «Нужно выбраться и бросить вызов темным колдунам», – стучала в его голове мысль. Но Раждан Херзи покидать укрытие не собирался.

Воздушный патруль усиленный стрелками и боевыми магами получил строжайший приказ не рисковать, людей в Треугольнике не подбирать и не высаживать (по случаю войны городская стража рассталась с четвертью личного состава, причем с лучшей). Потому скрывшихся от огня и железа выскребать из домов никто не стал. Одна лодка улетела прочь. Другая зависла над кварталом, и арбалетчики лишь изредка постреливали по крадущимся или бегущим мишеням.

Новый секретарь Аверона был еще молод, но с делом своим справлялся отлично. Абсолютный контролер перебирал затребованные им аналитические данные – страницы заполненные четким ровным почерком писчего гомункула. На одной даже рисунок был – стройная башня, разящая рогатого демона длинным огненным лучом. Аверон ждал известий о смерти Нжамди. «Не все в этой стране происходит так скоро, как мы этого хотим», – сказал себе абсолютный контролер и взялся за чтение документов.

«Страж зрит в душах, говорит с заблудшими, наставляет грешников и выявляет предателей. Воистину никто не скроется от его светлого ока, и всякий связанный с ним будет неуклонно следовать пути Света и борьбы с тьмой», – Аверон поморщился. С разящим огнем, защитными стенами, исцелением и личным оружием для Гвардии все вроде было ясно. А вот «душевное зрение» абсолютному контролеру совсем не нравилось. В пору было вызывать игномерийских телепатов. Впрочем, Аверону они нравились еще меньше. Так что он решил пока с этим всем не связываться.

С кругами телепатов и магическими манипуляторами дело было совсем плохо. И те и другие, определенно существовали. Но все исследователи прошлого и настоящего сходились во мнении: кто‑то очень постарался уничтожить всю информацию по данным темам и преуспел.

В общем, загадка на загадке. Лучшим выходом из сложившейся ситуации было бы уничтожить треклятого душезрящего Стража. Для этого, кстати, Сердце Пламени как нельзя лучше сгодилось бы. Правда, сперва нужно найти башню, где этот Страж обитает.

Получив рапорт о резне, ни с того, ни с сего учиненной бандами Треугольника, и принятых мерах, Аверон чуть потеребил гладко выбритый подбородок и приказал перекрыть Большой мост и Юго–Восточные ворота. Так, на всякий случай. Все‑таки абсолютный контролер ждал важного известия, и мысли его на других делах как‑то не очень задерживались.

Берток и Ненел двинулись к Большому мосту еще с утра. Старик после обрывка ночи в холодной бетонной коробке совсем занемог, так что шли они медленно, с частыми остановками. Профессор нисколько не походил, на могущественного, внушающего уважение и страх, искаженного. Но Удавчик все равно не мог его так просто бросить. То ли Мрабетмгни вопреки всем заверениям применил какую‑то ворожбу, то ли змей просто пытался изо всех сил держаться за частичку своего рухнувшего в одночасье мира – так или иначе Ненел как‑то сразу и безоговорочно привязался к старику.

До выводящей из Треугольника заветной каменной ленты оставалось всего несколько кварталов, когда их обогнали первые спасающиеся от Возрожденной Гвардии.

— Началось? – Удавчик поглядел на закатившего от боли глаза Мрабетмгни.

— Оставь меня – ты еще успеешь выбраться, – профессор остановился и припал плечом к стене какой‑то одноэтажной развалюхи.

— Ну, неужели они всех перебьют?! Сколько в Треугольнике народу – тысяча, а может, две или три? – Ненел собирался подхватить упрямого старика под руки и довести‑таки до Моста. Берток уперся:

— Ты не понимаешь. Это все Резиг–тар. Страж Башни. Мы потревожили его сон. Думаю, после резни в гномском квартале с ним что‑то стало. Он может считать, что вернулась Эпоха Тени или, что город во власти предавшихся тьме. Никто не знает, как далеко он зайдет.

— Ну, а почему этот твой Страж Червоточника не тронул, Керина Крысу и остальных, – жуткая картина убийств в Убежище чуть потускнела в сознании Удавчика, и он уже не мог так просто принять нечто противоречащее здравому смыслу и жизненному опыту.

— Метки Родовой Чистоты. Наверное, он выбрал тех, на ком они были, – Ненел уже собирался отпустить едкую остроту, но старик продолжил: – Мы ведь и в Убежище принимали в основном по ним, чтобы Стражу угодить. Родовая Чистота очень древнее наследство, она происходит из общин, которые даже в самые темные годы Эпохи Тени ни на волос не отступали сь от изначальной веры Света.

— А у меня она есть? – сказав, Ненел устыдился, как будто спрашивал о возможности личного спасение в общей бойне, а не пытался отыскать хоть что‑то светлое в своих корнях.

Берток пожал плечами:

— Чтобы сказать, мне нужно коснуться Истинной Природы… А, если я это сделаю, то с надеждой скрыться от Резиг–тара, скорей всего, можно будет попрощаться.

— Ладно… – Ненел подхватил профессора под локоть и потащил дальше по улице. Старик не сопротивлялся.

Чем ближе к Мосту, тем больше становилось народу. Пролетела над крышами полная солдат патрульная лодка. С нее орали: «Жители Треугольника, опасности нет! Бандиты истреблены или разогнаны! Возвращайтесь к своим домам и делам! Опасности больше нет»! «Жители» поднимали головы, выслушивали успокоительные заверения, но обратно никто не поворачивал, а некоторые даже ускоряли шаг.

— Может, и в правду, всех перебили? С лодки‑то оно просто – огнем и стрелками, – задался вопросом Ненел. Впрочем, сразу же понял всю неактуальность подобных рассуждений – плотная толпа уже внесла их на Большой Мост, и вернуться назад никакой возможности не было. Стиснутый пихающимися и напирающими телами профессор побледнел еще больше обычного и, кажется, держался на ногах только потому, что падать было некуда. Удавчику стоило больших усилий дать старику хоть немного пространства. Гул стоял оглушающий. При этом кто‑то, придавленный к парапету, умудрялся его перекрикивать.