Змееныш - Андрей Левицкий

3

Заточке и так не спалось, а тут еще полная луна выглянула из-за туч, и свет ее проник сквозь тусклое окошко. Порученец мрачно сел, скрипя раскладушкой.

Пол холодил босые ноги. Пошевелив пальцами, Заточка натянул штаны, носки и сапоги, накинул куртку поверх майки. Надо, что ли, посты проверить, раз все равно ни в одном глазу.

Колобок дрых на раскладушке под дверями Окса-ниной комнаты. Заточка остановился, прислушался — из комнаты не доносилось ни звука, — вздохнул и, спустившись по винтовой лестнице, вышел наружу.

Ноги сами понесли его к кухне. Порученец знал, что в холодильнике у Варвары всегда стоит бутылка водки — первичная анестезия, успокаивающее или снотворное, да мато ли что еще, на всякий случай. Он своим ключом отпер дверь, проскользнул внутрь, шагнул к холодильнику. Варвару завтра усмирит, а то ворчливая баба шум поднимет, но это будет завтра, а пока ему надо принять сто грамм, чтобы согреться перед обходом постов, — собственно, это и была настоящая причина, почему он поднялся. Ветер холодный дует, будто и не лето на дворе, а глубокая осень. Правда, что осенью, что зимой Заточка обходил посты без всякой водки, но ведь го было перед сном, а не посреди ночи, со сна же, с бессонницы то есть, как-то зябко…

Мысли его были бессвязные, Заточка забивал голову этими глупостями, чтобы не думать о девчонке. Ведь на самом деле посты ни при чем, ему просто не спится, и виною тут, конечно…

— Хы-ы… — Заточка, выдохнув, опрокинул в глотку целый стакан. Занюхал рукавом, посидел, бездумно глядя перед собой, закрутил пробку и поставил бутылку обратно в холодильник.

На улице, ежась под порывами ветра, подняв воротник, он побрел вдоль окружающей Лесной Дом стены, иногда окликая часовых.

Последний пост находился на крыше водокачки. Водка подействовала, глаза слипались, и Заточка хотел было лечь обратно на свою раскладушку, но чувство долга пересилило, и он все-таки выбрался наверх.

Закутанный в тулуп Филин сидел, нахохлившись, на табурете возле бордюра, клевал носом. Услышав за спиной скрежет открываемого люка, он резко повернулся, выставив пистолет.

— Это ты? — Сталкер с облегчением опустил ствол. — Блин! А я думал, кого среди ночи несет… Чего не спишь?

Не отвечая, Заточка прошелся по крыше, посматривая по сторонам. Бледной лентой вилась по склону грунтовая дорога, песок отблескивал в свете луны. Потом туча закрыла ее, холм погрузился в тень, только на севере у подножия вспыхивали отблески жарки. После последнего выброса аномалии высыпали, как грибы после дождя, к Лесному Дому подбираются, хотя обычно в этом месте их мало, а если и появится что — быстро исчезает. Надо будет сказать сталкерам…

Заточка протер глаза, уставился на жарку. В неровном свете он заметил силуэт. Рука сама потянулась к пистолету — но остановилась на полпути. Порученец напрягся, громко сглотнул. Силуэт казался знакомым. Да это же… Не может быть! Как она могла туда попасть? И какого кровососа девчонка делает ночью в Зоне?!

Ответ появился быстро. В отблесках аномалии порученец заметил второй силуэт, появившийся из леса. Не сразу узнал его — а когда узнал, Заточку как кипятком обдало. Вышедший из леса Змееныш взял Оксану за руку, и порученец скрипнул зубами. Мозаика сложилась! И Оксанино спокойствие, и покладистость, и почему она спит почти до обеда, и ее равнодушие…

Заточка с разворота ударил Филина по уху.

— Ты чё?! — Часовой едва не навернулся с табурета.

— Куда смотришь, урод?! — Заточка схватил его за воротник и указал вниз, в сторону жарки, от которой два силуэта поднимались по холму.

— Так чего? — удивился Филин. — Дело молодое, они тут каждую ночь…

— И ты ничего не сказал?!! — Заточка схватился за сердце.

— Ну, я думал, Слон знает, раз отпускает дочку… — Филин с изумлением и испугом глядел на порученца. — Ты чё, Заточка? Что с тобой, ты весь с лица спал. Может, дока позвать?

Весь мир перевернулся в глазах Заточки, дыхание прервалось. Потом перед глазами возникло взволнованное лицо часового. Заточка оттолкнул это лицо пятерней и шагнул к люку, шатаясь. Сердце выбивало барабанную дробь, воздух застревал в горле. Едва не свалившись с лестницы, он пересек коридор и ворвался в комнату хозяина, забыв постучать.

Слон полулежал, откинувшись на подушки, в майке и подштанниках, с карандашом в руках — проверял расходные книги. Когда встрепанный помощник навис над ним, Большой Хозяин в первый миг подумал, что тот спятил. Лицо белое, губы трясутся, красные глаза слезятся…

— Там, на холме… внизу… Оксана со Змеенышем! Он ее за руку держит! Скорей, хозяин, они там!

— Ты что мелешь? — Слон приподнялся.

— Они гуляют по лесу, за ручки держатся! — выкрикнул Заточка в широкое красное лицо. Он был на грани истерики, поджарое тело колотила дрожь. — Там, внизу!

— Да ты напился, — сообразил Слон. — А ну дыхни! Во, я же чувствую…

Заточка вырвал из рук хозяина толстую книгу.

— Говорю тебе: я только что видел их обоих! Твоя дочь и этот мутант!

— Оксанка? — повторил Слон растерянно. Он очень редко терялся, но сейчас был именно этот случай. — Гуляет по Зоне, ночью, да еще с этим… — Он тяжело заворочался на кровати, сбросив ногами одеяло, сел, натянул сапоги, накинул куртку. — Ладно, счас проверим, и если зазря кипеж поднял…

Слон сунул помощнику под нос кулак и пошел к дверям.

Они спустились этажом ниже. Колобок спал, тихо посапывая. Слон ударом сапога опрокинул раскладушку, когда телохранитель вскочил, ошалело сжимая кулаки, — въехал ему по уху.

— Прозевал! — громыхнул он. — Где Оксанка?! А ну открывай!

Колобок, ничего не понимая, толкнул дверь в Ок-санину комнату. Мужчины уставились на пустую, неразобранную кровать. В комнате никого не было.

— Не могла она мимо меня пройти. — Колобок растерянно почесал в затылке. — Я чутко сплю, ты ж знаешь, хозяин…

— А вот прошла! — взвизгнул Заточка. Слон уже раздавал приказания:

— Заточка, буди Коновала с Дикобразом, идите туда и приведите Змееныша. Колобок, ты с ними, возьмешь Оксану и доставишь в комнату целой и невредимой. Чтоб ничего с ней не случилось, ясно? Отвечаешь головой! А ты, Заточка, внимательно слушай. Чтоб Змееныша пока никто не трогал, ясно это? Не бить его, вообще не прикасаться, только если удрать попробует, но и тогда… Ко мне в кабинет — я сам разбираться буду. Бегом!

Заточка сорвался с места, Колобок побежал за ним. Слон постоял на площадке, заглянул в пустую темную комнату, в ярости пнул раскладушку — и пошел к себе ждать возвращения сталкеров.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ГНЕВ СЛОНА. ИЗГНАНИЕ

1

Слон в тихой ярости мерил шагами кабинет. Когда-то именно здесь не удалось разобраться со Змеенышем — сегодня он исправит ошибку. Хозяин Лесного Дома проверил, снят ли с предохранителя пистолет в кобуре, предусмотрительно надетой под рубаху. Нет, убивать щенка он не собирался, но если тот опять попробует схватиться за артефакты — всадит пулю ему в плечо.

Со двора донеслись голоса, и он раздвинул полоски жалюзи. Выглянул. Оксана бежала за ведущими Змееныша сталкерами, кричала, ругалась охрипшим голосом. Ишь, недовольна… Еще спасибо бате скажет! Одумается, придет в себя — и поймет, что он прав. Ведь для нее старается. В этом возрасте у девок сплошная чушь на уме, фантазии всякие, а подрастет — все поймет. Бабы с возрастом тоже умнеют. Иногда…

Слон проверил крепость решетки на окне — толстые прутья держали хорошо.

Дверь распахнулась, и он повернулся, сунув руку под рубашку. Коновал и Дикобраз, самые крупные, жилистые мужики из тех, что работали на Слона, втолкнули в комнату Змееныша. На скуле у того расплывался синяк. Слон поморщился.

— Снимите с него… — начал он.

Заточка вышел из-за спины Змееныша, положил на стол «узи» и контейнер, который обычно висел у мальчишки на поясе. Сдвинул крышку.

— А, хорошо, — кивнул хозяин, заглядывая в контейнер. Тот был пуст. Слон вытащил из автомата магазин, кинул в ящик стола, опустившись в кресло, побарабанил пальцами по столешнице. Заточка захлопнул дверь, прислонившись к ней спиной, сложил руки на груди, как прокурор, горящим взглядом прожигал затылок Змееныша. В дверь забарабанили.

— Папа, открой! — кричала Оксана сорванным, дрожащим от слез голосом.

Слон был настроен решительно. Змееныш невозмутимо следил за ним, словно не его вещами распоряжался сейчас Большой Хозяин, будто не его привели сюда силой. И Слон, увидев это холодное равнодушие во взгляде пленника, взъярился.

— Иди в комнату, с тобой потом поговорю! — гаркнул он, тяжело поднимаясь. Обогнув стол, встал перед Змеенышем, навис над ним, разглядывая сверкающими глазами. На виске Слона пульсировала жилка.