i cf85044c3a33e6c4 - User

отменял, но Роберт и Мадлен… При всем том, что Картер мог оскорбить или заставить Клегга

прыгать через обручи, как в цирке, он никогда, ни разу не выказал к нему такого

пренебрежения, презрения. Он мог с ним поспорить на семинаре, стащить из-под носа проект

или студента, объявить, в конце концов, что тот просто пустое место, но вот так красноречиво

сообщить, что тот недостоин даже его внимания…

Кажется, что я стою на красной стрелке с надписью Шон. Выход, простое чудесное

избавление от всех проблем. Пнуть Брюса под зад точно так, как он только что поступил со

мной и моими друзьями. И даже не надо дожидаться, когда он проспится. Рвануть прямиком к

шкафу, собрать вещи и уйти отсюда, вернуться в домик на окраине Сиднея к простой и удобной

жизни под девизом «Продаю секс. Дорого». И если бы дело было только в Брюсе, вероятно, я

бы так и поступила. Но есть еще я и три года попыток стать более самодостаточной и стойкой.

Трудный выбор, но игры кончились. Все всерьез, взаправду. Если до этого дня я делала

вид, что все нормально: наедине с Брюсом терпела и игнорировала неприятную правду, а

другим говорила, что все хорошо, — то сегодня вынуждена принять неизбежное: проблемы

есть. Серьезные. И скрыть их не удастся. Пора решать встречусь ли я с ними лицом к лицу или

сбегу. Джоанна семилетней давности сбежала бы. К папе с мамой, к Роберту с Мадлен, к Керри.

Потом, может быть, вернулась бы, но поначалу обязательно попыталась переждать бурю под

чужой крышей… а в нынешней ситуации жаловаться на тяжелую жизнь бесполезно. Никто

больше не поможет, никто за меня не ответственен. Когда-то я утешалась мыслью, что Шону

воздастся за его прегрешения, и строила из себя оскорбленную гордыню, будучи уверена, что

время все меняет. Но теперь знаю, что Картер был прав. Время ничего не меняет, на это

способны только поступки. Хочешь, чтобы изменилось — начни менять сам. Сделай первый

шаг. Нельзя стоять на пороге вечно. Нужно либо сделать шаг вперед и закрыть дверь, отрезав

себе путь к отступлению, либо уйти не оглядываясь.

— Я открыла окна, — слышу я голос Мадлен.

Смотрю на них с Робертом и восхищаюсь. За столько лет знакомства я не слышала ни

одной жалобы. Ни о ссорах, ни о разногласиях. Но ведь таковых не могло не быть, в конце

концов, они живые люди. Как им это удается? Старательно гоню прочь эти мысли. Сейчас не

время философствовать.

— Хорошо. Я… гхм… предлагаю садиться за стол.

Когда я убираю со стола лишнюю тарелку, Роб хватает меня за запястье.

— Отдай кольцо, собирай вещи и уходи, — говорит он. Отдай кольцо. Ха. Интересно,

кому!

— И бросить его здесь совсем одного в таком положении? Нет, это не вариант, нужно все

решить и обдумать.

— Конелл, я все понимаю, но не порть себе жизнь. Нельзя пытаться строить будущее с

человеком, который тебя даже не уважает, — тихо добавляет он. Может, в этом дело? Роберт и

Мадлен друг к другу очень внимательны. Но этот упрек относится не только к Брюсу. Сама я

ничуть не лучше. Чувствую, что еще минута, и начну реветь.

— Джоанна, твой лаймовый пирог — просто совершенство! — восклицает Мадлен, но по

глазам я вижу, что это всего лишь попытка меня отвлечь. Она молодец, вот только не вышло.

— Ну, хоть что-то совершенство, — сухо говорю я, швыряя тарелку в раковину.

В университет я ухожу раньше, чем Брюс просыпается. Я не хочу с ним разговаривать, не

хочу его видеть. Я решила дать себе время подумать, потому что в противном случае я могу его

ударить. А это ни в какие ворота. Может быть, я виновата, но по сравнению с тем, что сделал

он… Вот такие мысли крутятся в моей голове, пока студенты сдают мне лабораторные работы.

Сегодня я обитаю в иной реальности.

Может быть, мне не стоило приглашать Клеггов, пока ситуация с Брюсом не наладилась,

пока мы оба не признались в своих проблемах, но я была увлечена своей гениальной идеей

подружиться со всем миром и скинуть с себя часть болезненной ответственности. Не вышло. С

другой стороны, раз Клегга мы уже вмешали…

— Я сейчас, — прерываю я студента, поднимаюсь со стула и иду в соседнюю аудиторию,

где сегодня обитает другая подгруппа параллельщиков.

— Клегг! Сегодня после работы, ровно в шесть ты едешь ко мне домой и разговариваешь с

Брюсом. Раз меня он не слушает, придется применять сексисткие методы! — решительно

сообщаю ему я шепотом. Роб счастливым не выглядит, но он друг, и друг отличный — не

откажет.

— Ты уверена, что это хорошая идея? — кисло спрашивает он.

— Клегг, это не обсуждается. Мне нужна помощь. И эта помощь должна быть в состоянии

врезать так, чтобы выбить из головы всю дурь. Ты, конечно, не Майк Тайсон, но вполне себе

ничего. Во всяком случае, фунтов на двадцать тяжелее меня.

— Как минимум на сорок, — бормочет Клегг себе под нос, но ничего не говорит.

— Стяну провода от компьютера! — А что? Шантаж никто не отменял.

— Ладно-ладно, испугался, — вздыхает Клегг. — В шесть, — кивает он.

Когда мы подъезжаем к дому, где уже должен ждать меня Брюс, я достаю из сумки ключи и

протягиваю их Клеггу. Чувствуется, он не ожидал, что я оставлю их наедине. Но он не

возражает, временами он настоящий джентльмен, и сегодня добросовестно берет удар на себя.

— Делай с ним что хочешь. И если когда я вернусь, его не будет, я просто соберу вещи и

уйду. Не знаю куда, но уйду, — к Шону, конечно. И, сдается мне, Роб это понимает. — Так и

передай. А если он останется и решит попытаться, то так тому и быть. Я отказываюсь брать

ответственность за взятое решение только на себя. Мы сунулись в это дело вместе, вместе и

расхлебывать!

Пока мужчины разговаривают, я гуляю по Сиднею и пытаюсь успокоиться. Это место для

меня как лекарство. Больше, чем Сидней я любила только город своего детства, но он здорово

изменился. Я видела это своими глазами. Вернуться туда я бы не хотела, а здесь все так, как

мне запомнилось. И это изумительно. Может быть, все дело в том, что в масштабах мегаполиса

изменения не так бросаются в глаза. Я смотрю на смеющихся спешащих студентов, вспоминаю

золотые времена своего студенчества, безумно скучаю по задушевным разговорам с Керри.

Берусь за телефон, чтобы ей позвонить, но снова не могу себя пересилить. Я не сдержусь и

начну ей жаловаться, так всегда бывало, а если я ей расскажу, как Брюс поступил с Клеггами,

отношения моего жениха и лучшей подруги будут испорчены навсегда. Керри не из тех, кто

прощает подобные выходки. В сложившейся ситуации положительных сторон Брюса не вижу

даже я.

Каждая ступенька подобна альпинистскому подъему. Только им тяжело физически, а мне

— морально. Ведь я понятия не имею о том, что ждет меня наверху. Клегг намеренно не сказал

мне, чем закончился разговор, дал время все еще раз переосмыслить, но я так и не приблизилась

к разгадке.

Я нажимаю на ручку, и дверь распахивается.

— Джо? Это ты? — слышу я голос Брюса, и мое сердце разбивается. Он выходит из кухни.

Трезвый и встревоженный. — Я… я боялся, что ты не придешь.

— Тем не менее, я пришла, — сухо выдавливаю я.

— Был Роберт…

— Я знаю. Он пришел по моей просьбе. — Я обхватываю себя руками, цепляюсь пальцами

за грубую ткань жакета.

— Он хороший мужик. — Роберта Клегга я бы назвала как угодно, но не мужиком.

Вообще-то трудно назвать профессора университета мужиком. Но для Брюса, полагаю, это

какой-то знак качества. Он военный.

— И это я тоже знаю. Но тебе это оказалось почему-то не интересно! — кричу я, не

сдержавшись. — Как ты мог оскорбить их с Мадлен?! Ладно меня, в свой адрес я чудес уже не

жду, но их… Это отвратительно. Это худшее, что ты мог сделать!

— Прости. Я просто не знаю, просто иногда я так злюсь… и хочется кого-нибудь обидеть,

но кроме тебя вокруг никого.

Эти слова меня не слишком удивляют. Видимо, такова человеческая природа. При

невозможности дать сдачу тому, кто того действительно заслуживает, мы бьем людей, которые

рядом. Или не людей. Например, Франсин… Понимаю. К сожалению, как бы ни было грустно,

я его понимаю.

— Я предлагаю попробовать снова, — тихо говорит он.

Я не могу. Нет, наверное, я все-таки не могу. Брюс взрослый человек, и его побег,

объективно говоря, не моя вина, скорее моего отца, а я устала расхлебывать последствия этот

идиотизма. Я не должна, не обязана. У меня своя жизнь. Я взрослый работающий человек, я

запросто выживу одна. Даже если денег на собственное жилье не наскрести, можно заложить