Пилигрим (СИ) - Цой Виталий

— М-да, мерзавцы, — произнес Дюран Дюрант. — Что за времена пошли, теперь даже на договоренности все плюют.

— Тс-с, — зашикал Танкедод. — Кажется, идет.

На горизонте замаячила одинокая фигура. Она приближалась с солнечной стороны, потому разглядеть ее повнимательнее мне не удалось. Подойдя ближе к перекрестку, фигура откинула с головы капюшон, и по рисунку на его лице стало понятно, что он, как и я, тоже друид.

Танкедод тихо выругался. Не трудно было понять, о чем именно он сейчас подумал: если этот парень изменит свой облик и даст деру, то поймать его будет очень непросто. И конечно же, парень-друид вперился взглядом в наш кустарник — в котором мы трое притаились в засаде, — развернулся на сто восемьдесят градусов и кошачьими прыжками стал от нас удаляться.

Обличие гепарда — самое быстрое из всех возможных.

Спохватившись, Танкедод кинулся вдогонку, только Дюран Дюрант оказался расторопнее. Сделав кувырок, он нацелил в убегающего кота арбалет и нажал на спусковой крючок. Механизм сработал, болт вылетел. Дюран Дюрант попал, но вскользь. Болт прошелся по наружной части бедра, и этого хватило, чтобы убегающий замедлился. Я уже начал свое преследование в обличие совы. Солнечный свет полностью слепил глаза, так что лететь пришлось ориентируясь на один только слух.

Сложив крылья, я вошел в пике, по ходу дела меняя обличие. Когда я плюхнулся, ближайшие несколько камешков взлетели вверх. Гепард затормозил и попытался обогнуть свалившуюся перед ним тушу, но нарвался точнехонько на мой левый апперкот. Я всего лишь сделал легкий взмах лапой, но разница в весе между юрким гепардом и косолапым медведем была так велика, что беднягу четырежды крутануло в воздухе, прежде чем он плашмя воссоединился с землей.

Когда наш пленник пришел в сознание, то обнаружил себя привязанным к одному из деревьев.

— Вы кто такие? Че вам надо от меня? — промолвил он плаксивым голосом.

— Успокойся, — сказал Дюран Дюрант. — Нам всего лишь нужно расспросить тебя кое о чем. Ответишь, мы тебя отпустим.

— Отпустите! Отпустите! — заверещал пленник. — Меня грабят, кто-нибудь, помогите!

— Прекрати этот фарс, — устало проговорил Дюран Дюрант. — Про тебя нам и так все известно, просто скажи, что мы хотим знать, тогда сможешь уйти.

Но бестолку, в парня будто бес вселился. Он стал кричать, звать на помощь, брыкаться ногами. Это продолжалось несколько долгих минут, затем Дюран Дюрант махнул на него рукой.

Из-за спины Дюрана, откуда ни возьмись, возник Танкедод. На лице у него играла жуткая улыбочка, да такая плотоядная, что притворная гримаса ужаса паренька живо сменилась настоящей.

Танкедод неспешным шагом подошел, сел на коленки к парню, любовно обвился вокруг его шеи и тихо-тихо шепнул ему в ушко:

— Слышь… падла… если не заткнешься, то я самолично порву тебя на десять тысяч маленьких кусочков и буду употреблять по одному за каждым приемом пищи.

Танкедод облизнул губы и страшно выпучил оба глаза.

— А у меня, между прочим, шестиразовое питание!

— Я скажу, — севшим от ужаса голосом отозвался пленник. — Все скажу. Только уберите от меня этого ненормального…

Как он и обещал, он все сказал, все.

Добираться до базы гриферов пришлось до самой ночи. А все потому, что забрались они почти что к черту на рога, ведь все, кто оказывался в черном списке, были вынуждены тщательно скрываться от остальных, даже и особенно от других гриферов. Их ведь не просто так зовут «гиенами». За находящегося в черном списке игрока, живого или мертвого, полагалось вознаграждение.

По пути мы заскочили в Столицу, сдали того парня местным властям. За него нам выплатили чуть меньше сотни тысяч монет.

— Не густо, — заметил Дюран Дюрант. — Надеюсь, остальные будут стоить больше. Кстати, а сколько их в гильдии?

— Точно не скажу, — ответствовал Танкедод и уткнулся на мой осуждающий взгляд. — Да порядок, Ал, их там немного. Двое-трое, максимум четверо.

К одиннадцатому часу по игровому времени мы наконец нашли их логово. Это была старая заброшенная часовня на опушке леса, в окнах которой горели тусклые огни и блуждали неясные тени.

— Какой план? — резонно спросил я.

— Значит, так… — начал Танкедод. — Делаем как обычно. Что скажешь, Дюр?

— Согласен, — сказал Дюран Дюрант.

— Хорошо, тогда пошли.

С этими словами Танкедод поднялся на ноги и потопал прямо к часовне.

— Что значит это ваше «как обычно»? — сказал я, немного ошарашенный таким вот скоротечным планом на бой.

— Значит, делаем, что умеем, — объяснил Дюран Дюрант и, обнажив клинки, направился вслед за Танкедодом.

Вот почему я не беру никого из своих согильдейцев с собой, а предпочитаю ходить в одиночку!

Втроем сгрудились у треснувшей деревянной двери, Танкедод поправил пояс, а затем ударом ноги отпер ее. Судя по представшей взору картине, мы подоспели как раз к ночному перекусу.

— Двое-трое, максимум четверо, говоришь? — прошипел я, насчитывая две дюжины вооруженных до зубов головорезов.

— Это еще что за ушлепки? — сказал один из бандитов, тыча в нас пальцем, так и не донеся до рта ложку с картофельным пюре.

— Я им скажу, — вызвался Танкедод и шагнул внутрь. Ему навстречу вышел здоровенный бугай, который был раза в полтора выше нашего гнома, но, надо отдать должное Танкедоду, в ширине плеч и толщине запястий он ему ничуть не уступал.

Танкедод ободряюще подмигнул нам со спины, а потом стремительным ударом заехал бугаю прямо по его Фаберже. И тут началось…

Еда, ругань и арбалетные болты Дюран Дюранта залетали в разные стороны. Сам Дюран, запрыгнув на стол, занял позицию и фехтовал одновременно против троих. Я тоже сражался, точнее говоря, пытался сражаться, то есть старался не умереть, короче — просто драпал от преследовавших меня бандюганов.

Вечно так. Почему в подобных стычках именно меня фокусируют первым? Ведь по логике вещей в первую очередь нужно расправиться с наиболее проблемным из врагов. А я таковым не являюсь, и тем не менее именно за мной гонялось восемеро агрессивно настроенных вояк.

Я перемахнул через перила и, частично превратившись, замедлил падение с помощью крыльев. Один из моих преследователей зачем-то прыгнул за мной следом и с высоты третьего этажа свернул себе шею, так что теперь их оставалось семеро. Семеро агрессивно настроенных вояк.

Пользуясь случаем, пока остальные спускались по лестнице, я с двух рук метал в них молнии. Удалось подбить еще одного. Воодушевленный этим успехом, я решил опять забраться наверх и повторить свой обстрел, но меня грубо обломали, сбив в полете огненным шаром. У них, оказывается, тоже был заклинатель. И судя по интервалу между его атаками и величине выпускаемых шаров — в боевой магии он был куда смышленее меня. Вот это уже становилось по-настоящему опасным.

Сражаться с живым игроком это тебе не биться с предсказуемым мобом. А когда наседают одновременно несколько игроков, да еще с превосходящими тебя силами, то тут уже не до смеха совсем. Первым делом черные гриферы забаррикадировали входы и выходы, накрыв барьерами даже окна, чтобы никто не смог улизнуть. Танкедод и Дюран Дюрант этому обстоятельству не предали особого значения, они, как я понял, и не планировали отступать.

Эти двое, надо сказать, не просто так занимали офицерские посты в нашей гильдии. В плане грубой физической силы равных им среди наших не было. А потому они вполне комфортно себя чувствовали в битве двадцать на троих. В отличие от меня.

Чтобы хоть немного восполнить потерянные очки здоровья, я принял обличие юань-ти, а дальше со всей змеиной прытью взялся скакать по всему помещению. Это самая верная тактика против носителя боевой магии. Если постоянно перемещаться, не давая таким образом заклинателю прицелиться, можно изрядно подействовать ему на нервы.

Дело в том, что приверженцы огненной школы обладали наиразрушительной магической силой из всех, но были очень медлительны и крайне требовательны к процессу подготовки. Неправильное заклинание в лучшем случае могло не сработать, а в худшем — сдетонировать прямо в руках. И даже если заклинание выполнено безукоризненно, если хорошо не прицелиться, то можно ненароком подбить одного из своих. Именно на это я, впрочем, и рассчитывал, перемещаясь с места на место.