Королева Тирлинга (ЛП) - Эрика Йохансен

Во все свои придуманные игры она играла одна: она всегда была главным героем и воображала, что вокруг неё ликует толпа, а рядом с ней стоят её вымышленные друзья. Однако Келси никогда не переставала думать о других детях, ей сильно хотелось посмотреть на них и побыть рядом с ними. Девушка так долго наблюдала за двумя детьми, что их мать уже начала подозрительно оглядываться и хмурить брови. Келси шёпотом попросила Булаву ехать помедленнее.

― Почему на тракте так многолюдно? ― спросила она, когда повозка пропала из виду.

― Это единственная прямая южная дорога в Новый Лондон из Крайза. С ней соединено множество мелких троп.

― Но это торговый тракт. Как здесь сможет проехать караван?

― Так много людей здесь не всегда, Леди.

Они ехали до глубокой ночи, солнце уже давно зашло, и многие другие путники уже остановились на ночлег. По обеим сторонам дороги некоторые время виднелись точки костров, и были слышны чьи-то разговоры и пение, но вскоре костры исчезли. Порой Келси казалось, что она слышит позади стук копыт, но, оборачиваясь, она видела только темноту. В пути девушка задавала Булаве различные вопросы о текущем состоянии её правительства. Её спутник отвечал на все из них, но Келси чувствовала, что каждый ответ он формулировал осторожно, умалчивая о многом. Однако даже та малая часть сведений, которую она получила, была неутешительной.

Большая часть тирского населения голодала. Сельское хозяйство, за которое отвечали раскинувшиеся по Альмонтской равнине фермерские хозяйства, было малорентабельным: всё продовольствие, превышавшее установленную меру, переходило в собственность землевладельца, который затем продавал его, забирая прибыль себе, либо на рынках Нового Лондона либо на чёрном рынке в Мортмин. Бедняки редко могли добиться правосудия. Юридическая система была почти полностью разрушена коррупцией, а большинство честных судей было переведено на другие правительственные должности. Келси поняла, насколько она плохо подготовлена к этому, и почувствовала почти осязаемый груз на своих плечах. Эти проблемы было необходимо решать и быстро, но она не знала, как сделать это. Карлин очень много времени уделяла истории на своих занятиях, но почти не говорила о политике. Келси не знала, как убедить людей повиноваться ей.

― Лазарь, вы сказали, что мы немного не от мира сего. Что означает это выражение?

― Моими предками были шотландцы, жившие до Переселения. Это выражение означает, что ты видишь свою смерть и торжествуешь при виде её.

― На меня это не похоже.

― Возможно, вам только так кажется, Леди.

После очередного поворота Келси опять послышался стук копыт. По-видимому, ей не показалось, потому что Булава резко остановил коня и, обернувшись, внимательно посмотрел куда-то вдаль.

― Кто-то едет позади нас. Несколько всадников.

Келси ничего не могла разглядеть при слабом свете луны. Она вообще плохо видела в темноте, значительно уступая в этом умении Барти.

― Далеко?

― Может быть, с милю отсюда. – Булава постучал пальцами по седлу, размышляя. – Мы не сможем спрятаться под здешней листвой, поэтому для нас безопаснее ехать ночью и отдохнуть утром. Мы продолжим путь, но если они начнут приближаться, то придётся съехать с дороги и рискнуть. Давайте поедем немного быстрее.

Он продолжил путь, и Келси направила коня следом за ним.

― А мы не можем съехать с дороги сейчас и пропустить этих людей?

― Если они преследуют нас, Леди, то это рискованно. Однако не думаю, что они из Кейдена или Морта. Я не видел ястребов, а наш след уже остыл. Ваш спаситель, кем бы он ни был, великолепно сделал свою работу.

Упоминание о Ловкаче заставило Келси внутренне содрогнуться, и она не без некоторого удовлетворения поняла, что не думает о нём уже несколько часов. Её стремление узнать о нём больше столкнулось с желанием держать его личность в тайне только для себя. После короткой борьбы она, к своему стыду, подавила второй порыв.

― Он сказал мне, что его зовут Ловкач.

Булава усмехнулся.

― Я так и подозревал, хоть мои глаза и были завязаны.

― Он действительно такой великий вор, каким себя выставляет?

― Гораздо более великий, Леди. Тирская история может похвастаться множеством преступников, но ни один из них не сравнится с Ловкачом. Он украл у вашего дяди больше вещей, чем у меня когда-либо было.

― Он сказал, что за его голову назначена большая награда.

― Пятьдесят тысяч фунтов ― последнее, что слышал насчёт этого.

― Но кто он такой?

― Никто не знает, Леди. Его впервые увидели примерно двадцать лет назад, но уже тогда он носил маску.

― Двадцать лет назад?

― Да, Леди. Точно двадцать лет. Хорошо это помню: он украл одну из любимых женщин вашего дяди, когда она пошла за покупками в город. Затем несколько месяцев спустя ваша мать объявила о своей беременности. ― Булава усмехнулся. ― Наверное, это худший год в жизни вашего дяди.

Келси обдумала услышанное. Ловкач оказался гораздо старше, чем можно было сказать по его виду.

― Лазарь, почему же его не поймали? Даже если ему дьявольски везло, он должен был попасться уже давно, действуя так заметно и открыто.

― Ну, простые люди считают его героем. Если кто-то обворовывает Регента или кого-нибудь из дворян, то всё понимают, что это дело рук Ловкача. С каждой утраченной частью состояния какого-нибудь богача бедняки начинают любить его ещё больше.

― Он раздаёт деньги бедным?

― Нет, Леди.

Келси с разочарованием откинулась в седле.

― Он уже украл много денег?

― Сотни тысяч фунтов.

― Тогда что он делает с таким богатством? Я точно не видела никаких денег в лагере. Они все живут в палатках, а их одежда знавала лучшие времена. Я даже не уверена...

Булава сжал её руку, обрывая на полуслове.

― Вы видели?

― Что?

― Вам не завязали глаза.

― Я явно не такой грозный воин, как вы.

― Вы видели его лицо? Лицо Ловкача?

― Лазарь, я не слепая.

― Вы меня не так поняли, Леди. Они завязали мне глаза не из-за моей репутации свирепого воина. Регент не может поймать Ловкача, потому что понятия не имеет о том, как выглядит этот вор или кто-либо из его людей. На моей памяти Ловкач дважды почти убил Регента, но при этом так и не показался ему на глаза. Никто не знает, как он выглядит, кроме тех, кто не выдаст его ни за какие деньги.

Келси подняла взгляд на звёзды, яркими точками усыпавшие небо. Они не могли дать ей ответа. Ранее девушке хотелось спать, она лениво раскачивалась в седле, но теперь сна не было ни в одном глазу. Ей следует воссоздать образ Ловкача при первой же возможности или описать его внешность тому, кто умеет рисовать. Но всё же она знала, что не сделает ни того, ни другого.